Цель Вашингтона, по крайней мере по представлениям Москвы, заключалась в том, чтобы сделать вид, оказания помощи, а на самом деле предоставлять как можно меньше денежных средств. Кое-кто в администрации не любил Ельцина и не доверял ему, другие считали его переходной фигурой, на которую Белому дому не следует возлагать слишком большие надежды. Как позже изложил это советник Буша по национальной безопасности, Брент Скоукрофт, предоставлять в тот момент деньги России было бы сродни наполнению бездонной ямы. Было бы неразумно «создавать стабилизационный фонд только ради его создания», – выразил свое мнение вице-президент Дэн Куэйл в феврале 1992 года. Даже гуманитарная продовольственная помощь, которую фактически предоставлял Вашингтон, не была полностью гуманитарной. Пилоты, осуществляющие отгрузку, одновременно добывали информацию [147] о стратегических объектах, которые США рассматривали в своем плане ядерной бомбардировки.
Если бы Ельцину не удалось снизить уровень инфляции, коммунисты, скорее всего, победили бы на президентских выборах.
Президент Клинтон, который вступил в должность в 1993 году, призвал своих помощников «думать больше» о России и высказывать смелые предложения. Но, как оказалось, он тоже не желал или был не в состоянии оказать значительную помощь. Россия вывела свои войска из Германии и стран Балтии, а разместить их могла только в палатках. Через четыре года Москва вернула домой 800 000 солдат, 400 000 гражданского персонала и 500 000 членов их семей – всего около 1,7 миллиона человек. В ответ на срочный призыв Ельцина помочь с жилищным строительством Клинтон пообещал построить в общей сложности 450 квартир и найти финансирование для строительства еще 5000 квартир. Даже это было отклонено Конгрессом, члены которого не понимали, почему Соединенные Штаты должны платить за строительство жилья для российских солдат, когда некоторые американские военнослужащие имели квартиры, не соответствующие их уровню. Свыше сотни тысяч российских солдат остались в обветшалых кварталах, получали скудную зарплату, которую часто не выплачивали и представляли собой озлобленных военнообученных патриотов, заполнявших ряды радикальных националистических движений и криминальных предприятий.
Хотя Клинтону так и не удалось найти лишних денег, обещанных его предшественником, он все-таки призвал МВФ кредитовать России 6,8 миллиарда долларов в 1995 году, что помогло властям восстановить доверие к рублю. К тому времени гиперинфляция, длящаяся на протяжении трех лет, дискредитировала рыночные реформы среди многих россиян. Тем не менее, если бы Ельцину не удалось снизить уровень инфляции в 1995 году, коммунисты, скорее всего, победили бы на президентских выборах в 1996 году и заняли бы более жесткую позицию по отношению к Западу. Так что это была разумная инвестиция.
В общей сложности МВФ предоставил России кредиты на сумму около 20 миллиардов долларов в период между 1990 и 2000 годом. К марту 2005 года Россия погасила свой долг перед МВФ в полном объеме. Всемирный банк одолжил около 12 миллиардов долларов, три четверти из которых были погашены к 2009 году. В том же году Россия также выплатила советский долг, за который она взяла на себя ответственность, – с 97 миллиардов долларов в начале до менее чем 5 миллиардов потом. Выплата процентов по этому долгу была тяжелейшим бременем для государственных финансов России. В течение восьми лет после 1991 года проценты по внешней задолженности были выше, чем сумма всей помощи и новых займов, которые страна получила. Даже в те трудные годы Россия снабжала Запад чистым капиталом [148] .
Фактический объем помощи, предоставляемый России со стороны Запада, в отличие от кредитов, которые должны были быть возвращены с процентами, был крошечным. Общая сумма грантов между падением коммунизма и 2001 годом составила около 5 миллиардов долларов – примерно столько же, сколько США дает Египту и Израилю за один год. Иными словами, общий объем западных инвестиций, поддерживающих переход России к демократии, был меньше, чем стоимость трех бомбардировщиков Б-2 [149] .
Военная экспансия
Помощники Клинтона, возможно, не «имели масштабных замыслов», когда речь шла о предоставлении помощи. Но они заботились несколько о другом. Собравшись с силами там, где остановился Горбачёв, Россия при Ельцине сделала крупнейшее отступление и демилитаризацию в истории страны. Все российские вооруженные силы покинули Восточную Европу и страны Балтии. Советская армия распадалась на части с головокружительной скоростью. В период с 1990 года по 1996 год число действующих войск под командованием Москвы упало с 3,4 миллиона до 1,3 миллиона человек. Россия сократила свои военные расходы почти на 4/5. Она быстро уничтожала ядерное оружие, что помогло провести переговоры по разоружению Украины, Беларуси и Казахстана, отказалась от своих претензий на украинскую территорию, подписала Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве с украинским правительством и отдала Киеву часть Черноморского флота.
И тем не менее год за годом россияне наблюдали, как создавался военный союз, который мешает им расширяться, модернизироваться и перемещаться ближе к своим границам. Во-первых, Польша, Венгрия и Чехия присоединились к НАТО в 1999 году. Затем в 2004 году за ними последовали еще семь стран, куда входили три бывшие советские прибалтийские республики – Эстония, Латвия и Литва. Даже для прозападных русских эта гонка НАТО – исторически враждебного военного альянса, за овладение территориями, которые покинули российские войска, стала шокирующей. Несмотря на все речи о демилитаризации Европы и предотвращении возникновения новых разделительных линий, Соединенные Штаты, казалось, были намерены окружить новую демократическую Россию еще сильнее, чем во времена тоталитарного СССР.
Некоторые в России считают, что западные лидеры лгали Горбачёву о своих намерениях в отношении НАТО. В начале 1990 года, когда Запад стремился, чтобы Горбачёв признал членство в НАТО объединенной Германии, госсекретарь США Джеймс Бейкер сообщил, что, если бы он согласился на это, «не было бы и расширения юрисдикции НАТО [150] или силы НАТО отступили бы на пару сантиметров на восток». Год спустя премьер-министр Великобритании Джон Мейджор сказал советскому министру обороны, что он не «предполагает, при каких условиях страны Восточной Европы могут вступить в НАТО в настоящее время или в будущем». Тем не менее Горбачёв никогда не получал подобных сообщений в письменном виде. Оба – Евгений Примаков, помощник Горбачёва по внешней политике, и Джек Мэтлок [151] , посол США в России в то время, – считали, что НАТО согласится отразить это в официальном соглашении в 1990 году. Но Горбачёв никогда не настаивал [152] .