«Что же касается собственно до меня, то, быв, на словах ультра-либералом, дабы выиграть доверие товарищей, я внутренне склонялся в Монархию, аристократией умеренной, — пишет Николаю Павловичу из казематов Александр Бестужев. — … Истребить же Вас, Государь, по чести никогда не входило мне в голову…».
«Из мрачной темницы моей, возносясь духом любви к Отечеству, духом верноподданнического к Вашему Императорскому Величеству усердия, припадаю к священным стопам Вашим», — строчит Николаю I из тюрьмы барон Штейнгель.
Но самые интересные показания дал следствию, без сомнения, полковник Пестель. Он еще на свободе всегда предупреждал подельников, что в случае ареста он всех сдаст. Чтобы дело было громче, а арестованных и осужденных больше. И слово свое сдержал. «Царствующую фамилию хотели посадить, всю без изъятия, на корабли и отправить в чужие края, куда сами пожелают», — простодушно объясняет следователям Пестель. И это тоже будет в русской истории через, без малого, 100 лет. Офицеров будут сажать на баржи, а баржи эти отправлять «куда сами пожелают», то есть на дно. Не дадут Пестелю убить всю семью Романовых, случится такая неприятность, так можно их всех посадить на корабль и отправить куда подальше. А что не доплывут, так на нас, декабристах, в том вины нет. Мало ли, шторм какой приключился или течь обнаружилась…
Надо сказать, что в целом император, вошедший в нашу историю как Николай Пал кии, проявил к бунтовщикам гуманность и миролюбие невиданных масштабов. Создав Верховный уголовный суд, который рассматривал дела, император задним числом смягчил большинство приговоров. Всего из 579 человек, привлеченных к следствию по делу декабристов, полностью оправдана была практически половина — 290. Из остальных 289 человек был признан виновным 131 обвиняемый. 88 из них было сослано на каторгу, 18 — на поселение, 1 — на житье в Сибирь, 4 — в крепостные работы и 15 разжалованы в солдаты. Казнены были только 5 человек: Пестель, Рылеев, Муравьев-Апостол, Бестужев-Рюмин и Каховский. Если первые четверо были заговорщиками и мятежниками, то Каховский был еще и душегубцем, собственноручно убившим двоих парламентеров. Подведем итог.
— Декабристы совершали государственный переворот, не имея законченного плана дальнейших действий.
— Единственный законченный документ — манифест Трубецкого — не был согласован со всеми руководителями движения.
— В этом проекте декабристы странным образом собирались оставить Россию без армии, а следовательно, имели целью ее уничтожение.
— Потерпев поражение, почти все заговорщики раскаялись и признали свою вину, очевидно, осознав, к чему могли привести их действия.
Все это выглядит очень странным. Перевороты, часто осуществляемые в человеческой истории, всегда имеют проработанный план действий. Участники заговора до выступления, а никак не после него, согласовывают цели, ради которых они рискуют головой. Ни одна из известных нам революций, ни одна из дворцовых интриг никогда не проходила под лозунгом разрушения своего собственного государства (а роспуск армии — это стопроцентный конец государственности). У декабристов все не так, все странно и порой необъяснимо. «Случайность, обросшая литературой», — сказал о них историк Ключевский. Позволим себе не согласиться — все это было не случайно. У нас перед Ключевским одно преимущество: мы знаем дальнейшее развитие событий вплоть до его кульминации — революций 1905 и 1917 гг. Он до этих трагических событий не дожил. А потому для нас преемственность и повторяемость попыток опрокинуть властную вертикаль Российского государства куда как очевиднее. Восстание декабристов — это первая попытка сокрушить Российскую империю изнутри. Начиная с 1825 г., эти попытки будут постоянными, будет меняться только форма и персоны, воплощающие их в жизнь.
Но цели всегда будут одинаковы…
Русская революция есть продукт злой и сильной воли; и в то же время — продукт безвольной и слабой доброты.
А. И. Ильин
Для России страшна не сама война, а ее последствия.
Император Александр III
Политика — это искусство возможного, — гласит известное изречение. Все верно, задача политика достичь максимально возможного результата с имеющимися силами и в той ситуации, в которой он находится. У хорошего политического деятеля это получится, его государство ждет подъем и процветание, посредственный, даже обладая всеми козырями, не сможет добиться ничего. А чего же добиваются политики, а точнее сказать, державы, которые они представляют?
Основная задача любой политики — заставить всеми доступными средствами другие народы и государства совершать поступки, выгодные не им, а вам. Это как в коммунальной квартире — главное, чтобы грязную посуду и отхожие места убирали за вас другие. Добиться этого можно уговорами, посулами, прямым обманом. Так и политические деятели, делают красивые заявления, дают обещания, суть которых очень проста — заставить кого-то сделать (или не сделать) что-то. Но не всегда витиеватыми фразами можно добиться результата, не каждый раз получается речами и правильно составленными декларациями убедить одни страны сдать свои позиции другим. Тогда, как последний политический аргумент, в ход идет насилие. Начинаются войны, проливаются моря крови. Они всегда идут под благородными и окрыляющими лозунгами, хотя их истинная цель всегда очень приземлена и материальна Разве сможете вы убедить умирать простых солдат за нефтяные месторождения, алмазные копи и доминирование вашей державы на планете? Поэтому они идут в бой за «общечеловеческие ценности», «за свободу братских народов» или спасая весь мир «от террористической угрозы».
Меняется время, а вместе с ним меняются и слова ширмы, прикрывающие истинную подоплеку событий. Сложно убедить своих соотечественников складывать головы, но еще сложнее убедить граждан государства-соперника, чтобы вместо защиты своей страны они начинали активно с ней бороться. Это — высший политический «пилотаж». Это неимоверно сложно, это филигранно. Наконец — это долго. Но если удастся изнутри разрушить своего геополитического соперника, то вы получите мировую гегемонию, доступ к ресурсам, богатства всей планеты, по сути ничего не истратив…
Поэтому революционное будущее Российской империи надо тщательно готовить. Ведь если не искать, не просеивать революционную породу в поисках золотых самородков, то Россия так никогда и не взорвется. И потому работа идет. Кропотливая и незаметная: выделяются деньги, ищутся люди. Большинство из них уйдет в отвал, в шлак, и средств, вложенных в них, никогда не оправдают. Но если хотя бы один из революционеров сделает го, ради чего его поддерживали и натаскивали, то он с лихвой окупит все.
Где же взращиваются кадры будущих революционеров? Да там же, где готовится будущее любой профессии — в школе. Готовится загодя и русская революция. Которой еще нет и в помине — она будет еще только в 1905 г. А «Русская высшая школа общественных наук» торжественно открылась 19 ноября 1901 г. Не в России, а во Франции, в Париже на улице Сорбонны, дом 16. Основать ее решили два эмигранта: профессоры Ковалевский и Гамбаров. Что для такого действия необходимо? Для того чтобы любое учебное заведение приступило к работе, требуются финансовые средства и разрешение властей. Особенно если вы решили открыть школу не в Урюпинске, а во французской столице. Да и не школу, а целый свободный университет! Достаточно посмотреть «школьные» дисциплины, чтобы понять, о каком серьезном уровне преподавания идет речь: философия и социология, правоведение и политология, экономика и статистика, антропология и этнография. Однако проблем с получением разрешения на преподавание не возникло, иначе говоря, лицензию Ковалевскому и Гамбарову парижские власти дали необыкновенно легко. То, что школа воспитает руководящие кадры для всех революционных партий России, французов не интересует. А ведь главный союзник Парижа на тот момент — это Петербург. Развалят «студенты» монархическую Россию — кто поможет французам в будущей борьбе с Германией? Но ничего не попишешь — во Франции демократия, и каждый (кому власти разрешат!) может учить других чему угодно. Главное, как напишут французские чиновники, давая добро, «что преподавание в ней не будет иметь антифранцузской или клерикальной направленности».