Летчики 134-й эскадрильи тоже совершили несколько вылетов на эскортирование бомбардировщиков и патрулирование, правда, не так результативно, как их коллеги из соседней эскадрильи. Несмотря на боевую работу, с британцев никто не снимал второй немаловажной задачи — переобучение советских летчиков на новую технику. Первыми стали заполярные асы Сафонов и Кухаренко.
Следующий бой британцев в северном небе отмечен 27 сентября, когда две группы «Харрикейнов» (всего 12 самолетов) из состава 81-й эскадрильи вылетели на прикрытие восьмерки советских бомбардировщиков. Примерно на полпути первую группу (пять британцев и четыре СБ) атаковала четверка Bf-109E. В ходе боя флайт-сержант Хоу смог расстрелять одного из нападавших. Как описано в послеполетном отчете — от немецкого самолета пошел белый и черный дым, и он вошел в штопор. Позже советские наземные части нашли место падения Bf-109.
Примерно в это же время и вторую группу атаковала пара Bf-109. В результате Эдмистон расстрелял одного из нападавших, при этом самолет перешел в неконтролируемое падение. Победу кроме флайт-лейтенанта Рука подтвердили также советские посты ВНОС.
В этот же день с флайт-лейтенантом Бергом из 134-й эскадрильи произошел трагический инцидент. Во время рулежки британский летчик, памятуя о поломанных винтах и «козлении» самолета, взял на крыло по одному технику. Однако получилось так, что в какой-то момент «Харрикейн» самостоятельно взмыл в воздух на высоту 15 метров, а затем упал. Оба техника погибли сразу, а сам Берг получил серьезные травмы (он был допущен к полетам только через два года). Командовать звеном «А» 134-й эскадрильи стал пайлот-офицер Камерон [22] .
29 сентября шестерка самолетов 134-й эскадрильи прикрывала советский эсминец во время набеговой операции, в то же время вторая шестерка была задействована для эскорта бомбардировщиков. Во время вылета один из советских Пе-2 был сбит «дружественным огнем» с борта советского эсминца (экипаж спасся на парашютах).
К концу месяца в составе 81-й эскадрильи числилось 17 «Харрикейнов», остальные были прикованы к земле из-за недостатка запчастей. Следующая неделя прошла спокойно — всего несколько патрульных вылетов и эскортирование. Причина банальная — плохая погода.
О том, в каких условиях жили британцы на советской земле, сохранилось немало интереснейших воспоминаний. Приведу только одно — летчика 134-й эскадрильи Тима Элкингтона:
«Крыло отправилось в Россию морем в августе 1941 [года]. 24 пилота взлетели с палубы „Аргуса“ 7 сентября… Остальные 550 человек личного состава прибыли раньше нас через Архангельск.
Нашей базой была Ваенга (сейчас Североморск). Просторная гладь песчаной почвы на высоте около 500 футов (152 метра. — Авт.) над уровнем моря. Ниже аэродрома были поселения Верхняя и Нижняя Ваенга со старыми деревянными домами, подвальными магазинами и просто недостатком красоты. Однако Верхняя Ваенга могла похвастаться клубом, где можно было поесть, потанцевать, посмотреть фильмы или концерт. Также была баня с парилкой — единственная возможность принять душ севернее Мурманска. В бане была пожилая своенравная женщина, которая занималась тем, что била березовым веником по спине. В подвальных магазинах мало чего можно было купить. То, что было, — не особого качества. Сами горожане жили в больших недостроенных многоквартирных домах, которые зимой были белыми, а летом кирпичного цвета. Госпиталь располагался на холме к северу от города. Причалы были огромными. Транспорт был только грузо-пассажирский. Все машины работали на нужды военного времени. Когда вы голосовали машину, нужно было спрашивать: „В Ваенгу едете?“ Иногда попутками оказывались только санные упряжки с лошадью. Но это было более безопасно, чем идти в Нижнюю Ваенгу пешком.
Нашими штабами были комфортные двухэтажные здания с деревянными полами, двойными кирпичными стенами и центральным отоплением (однажды ночью его не было — это ужас). Воду брали из колодца или озера и стерилизовали нашим устройством.
Питания нам давали очень много, причем было много хорошей вкусной еды: икра, копченая семга, консервированный финский окорок, шампанское, масло, яйца, красное вино, блины, шоколад, консервированный компот из вишен и слив. Чай был в стаканах, без молока.
Треть из нас кормились шестимесячным пайком, который мы привезли с собой, и, похоже, наслаждались им. Сигареты, виски, ром и джин были в изобилии. У нас были игры и граммофоны. В конце концов я выучил все слова песен.
Мурманск находился в 30 километрах к югу и был в 1941 году размером с Борнмаус без пригородов. Зимой это была очень опасная дорога. Дома и магазины похожи на те, что в Ваенге, но гораздо больше построек из кирпича. Похоже, „Арктика“ была единственным местом, куда стоило сходить, но цены и условия там были несопоставимы! Дом культуры был небрежно достроенным театром с лестницей наверх, в зал для танцев. Мы ходили туда по воскресеньям на выступления, потанцевать и выпить».
Наиболее масштабный бой за всю русскую кампанию произошел 6 октября. В 15.00 наземные посты передали о том, что большая группа Ju-88 взлетела с аэродрома Банак и взяла курс на Мурманск. Немедленно была объявлена тревога — шесть «Харрикейнов» 134-й эскадрильи вылетели на патрулирование в район Мурманска. Вскоре они обнаружили группу «Юнкерсов» на высоте 3 тысячи метров. Однако из-за малого остатка топлива не атаковали, вернувшись на свой аэродром.
В 15.50 в воздух были подняты восемь «Харрикейнов». Группу возглавил сам командир эскадрильи Рук. А буквально через несколько минут на аэродроме завыли сирены и открыла огонь зенитная артиллерия. Это 14 Ju-88 из состава I/KG30 атаковали Ваенгу. Заслышав огонь зенитной артиллерии, летчики 81-й стали разворачиваться обратно, а оставшаяся дежурная тройка пошла на взлет. Последним под бомбами взлетал уже не раз отмечавшийся в работе пайлот-офицер Эдмистон. Буквально сразу перед ним взорвалась бомба, и двигатель заглох. 20-летний летчик вылез на крыло, пытаясь развернуть самолет, но уже взрывной волной следующего взрыва был сброшен вниз. «Харрикейн», двигатель которого так и не завели, был брошен летчиком и техниками прямо посреди аэродрома.
Тем временем «Харрикейны» атаковали Ju-88 на высоте от 2 до 3 тысяч метров. Один бомбардировщик был сбит совместными усилиями летчиков 134-й эскадрильи пайлот-офицером Элкингтоном (Р/О J. Elkington) и сержантом Барнесом (Sgt В. Barnes), еще один — сквадрон-лидером Руком (81-я) и пайлот-офицером Фурнэ (Р/О R. Furneaux) (134-я). Предположительные победы пошли также на счет пар: Фурнэ + пайлот-офицер Рамзай (Р/О D. Ramsay) и Рамзай + сквадрон-лидер Миллер (S/Leader A. Miller). Еще два летчика 81-й эскадрильи — пайлот-офицеры Мак-Грегор (Р/О A. McGregor) и Уолкер (Р/О J. Walker) — также заявили о предположительной победе. Пять других Ju-88 были повреждены. Два бомбардировщика совершили вынужденные посадки на советской стороне фронта, и их экипажи попали в плен. Еще один самолет разбился при посадке на Петсамо. Все три победы подтверждены данными люфтваффе.