Так что, пока Коржаков создавал свое мини-КГБ через Службу безопасности президента Ельцина, Бобков отстраивал собственное мини-КГБ через империю старого знакомого Владимира Гусинского.
Возглавляемая Бобковым служба безопасности "Моста" состояла преимущественно из бывших подчиненных Бобкова по 5-му управлению КГБ и являлась сильнейшей и самой многочисленной в России. Ее кадровый потенциал значительно превосходил СБП Коржакова. Служба безопасности "Моста" собирала информацию по широкому кругу вопросов текущей российской жизни - от расклада политических сил наверху государственной власти до составления досье на видных политиков, бизнесменов, банкиров и на различные государственные и коммерческие структуры. Аналитики Коржакова не шли ни в какое сравнение со своими бывшими коллегами по КГБ, теперь трудившимися в службе безопасности "Моста" не за идею, а за высокую заработную плату, и не в рублях, а в долларах, причем уровень их денежного содержания во много раз превосходил формальное генеральское жалованье Коржакова. Умные и опытные добытчики информации и аналитики Бобкова не могли не видеть шагов Коржакова, направленных на усиление своего влияния и создание им влиятельной группы сторонников. Кроме того, подчиненные Бобкова имели хорошие деловые контакты со своими коллегами, оставшимися на службе в Федеральной службе безопасности России (ФСБ).
К концу 1994 г., незадолго до президентских выборов, намеченных на 1996 г., Коржаков и Бобков решили померяться силами. Гусинский сделал заявление о том, что сможет сделать президентом кого захочет. Коржаков на это ответил, что "не вам выбирать президента" и 2 декабря 1994 г. вступил в открытый бой с Бобковым. В этот день отряд Центра специального назначения СБП совершил нападение на кортеж Владимира Гусинского. Как позднее вспоминал бывший диверсант-подводник офицер ЦСН Виктор Портнов, "перед нашим подразделением стояла задача спровоцировать Гусинского на активные действия и узнать, чьей поддержкой он заручился во властных структурах, прежде чем делать подобные заявления".
Утром 2 декабря бронированный "мерседес" и джип охраны Гусинского, направлявшийся с дачи Гусинского в Москву, выехал на Рублевско-Успенское шоссе. На повороте "вольво" с сотрудниками ЦСН вклинилась между джипом и "мерседесом" Гусинского. Так хвост в хвост, на скорости 100-120 км в час выехали на Кутузовский проспект в Москве; затем остановились между зданием мэрии Москвы, где был офис Гусинского, и Белым домом.
Гусинский тем временем позвонил начальнику управления ФСБ по Москве и Московской области Евгению Савостьянову и начальнику ГУВД Москвы и сообщил им о разбойном нападении (кто именно преследует Гусинского понятно не было; с некой вероятностью это могли быть просто наемные убийцы). Савостьянов прислал отряд из департамента по борьбе с терроризмом; начальник ГУВД выслал специальный отряд быстрого реагирования (СОБР). Началась перестрелка, во время которой, правда, никто не пострадал, так как выяснилось, что нападавшие - из СБП Коржакова. Пришлось покориться. Сотрудники ЦСН вытащили людей из джипа Гусинского и уложили их лицом в снег. На этом операция Коржакова закончилась. Она вошла в историю как операция "Мордой в снег". В результате этой блистательной операции был выявлен один политический союзник Бобкова: директор ФСБ по Москве и Московской области генерал Савостьянов. В тот же день по требованию Коржакова он был уволен Ельциным со своего поста. На его место был поставлен ставленник Коржакова генерал Анатолий Трофимов, в советские годы курировавший диссидентов.
Но эта победа оказалась призрачной. Находившиеся под контролем Гусинского средства массовой информации сделали из Коржакова котлету. Начиная с этого дня Коржаков был обречен, хотя понимание этого пришло к нему лишь в 1996 г., когда было уже поздно. Тем не менее в декабре 1994 г. Коржаков извлек главный урок из происходящих событий: в современной России недостаточно иметь в своем распоряжении мини-КГБ. Нужно еще иметь и медиа-империю, собственные подконтрольные СМИ. Самым лакомым и естественным объектом для поглощения показался Коржакову первый канал российского телевидения, охватывавший до 180 млн зрителей России. Однако и тут позиции Коржакова оказались не слишком сильны.
В период существования КГБ "Девятка", на базе которой создавалась СБП, традиционно держалась обособленно. В основном ее подразделения располагались на территории Кремля, так как именно там находились охраняемые люди и объекты. Сотрудники и руководящий состав "Девятки" редко контактировали с представителями других оперативных подразделений центрального аппарата КГБ. Соответственно, у "Девятки" не было агентуры в средствах массовой информации, в том числе на телевидении, среди видных политиков и в академической среде.
Начавшаяся в СССР перестройка в экономическом смысле была прежде всего беспрецедентным переделом государственной собственности. В числе тех, кто первыми почувствовал запах больших денег, были функционеры советского телевидения. Нарождающиеся бизнесы нуждались в рекламе. Возможности телевидения в области рекламы были безграничны. Многие редакции телевидения, конкурируя друг с другом, торопились с предложением своих услуг по рекламированию на центральном телевидении России. Значительная часть средств, поступающих в качестве оплаты за рекламу, выплачивалась в американских долларах и в немалом количестве оседала в карманах главных редакторов и их подчиненных, работающих напрямую с рекламодателями. На центральном телевидении в описываемый период работало четырнадцать вновь созданных рекламных агентств. Они договаривались с тематическими редакциями о продаже им эфирного времени. После получения времени в эфире рекламное агентство дробило его по своему усмотрению и продавало рекламодателям. Приобретая время по оптовым ценам, так как закупалось оно от десятков минут до нескольких часов в сутки и на период от нескольких дней до нескольких месяцев в году, перепродавалось оно затем по секундам и минутам и по значительно более высокой цене. Прибыль от подобных сделок была колоссальной. Получаемые по подобным схемам денежные средства не поступали на счета государственного телевидения. Они распределялись среди группы людей, сумевших в обход государства, поделить между собой огромный телевизионный рынок рекламы.
За всей этой деятельностью в телевизионном центре "Останкино", находившегося в Останкинской телевизионной башне, самом высоком строении в Москве, следили по крайней мере 30 агентов, завербованных КГБ, аккуратно докладывавшие своему начальству о неучтенном рекламном бизнесе, так как по всем серьезным вопросам переписка с ведомствами и организациями шла исключительно через 1-й отдел (КГБ) телевидения. Но все эти люди были связаны именно с Бобковым. Как же они оказались в телецентре и кем они были, все и друг друга знающие, друг другу помогающие, друг друга проталкивающие, и в советские годы, и в постсоветские?
Когда будущий сотрудник Гусинского Бобков стал первым заместителем председателя КГБ, его предыдущая должность - зам. председателя КГБ и куратора 5-го управления КГБ - оказалась вакантной. Новым начальником 5-го управления был назначен генерал-майор Евгений Федорович Иванов (который после упразднения КГБ возглавил аналитическое подразделение "Моста" Гусинского).