В любом случае факт создания П.Берлиным и вице-президентом Межпромбанка некоей общей компании (с засвеченным общим руководством) за месяц до дефолта заслуживает особого внимания.
Аргумент № 4. Если все рассмотренное хоть частично соответствует некоей элитной реальности, то речь идет о международных диалогах не по принципу «нефть за продовольствие», а по принципу «правильные властные решения — за сохранение финансово-политических инфраструктур». При этом алгоритм складывается из: (а) обозначения угроз этим инфраструктурам, (б) выбора хозяевами инфраструктур линии поведения, учитывающей эти угрозы, и (в) ответного действия, обеспечивающего сохранение инфраструктур. И речь идет не о банальных «бабках», пусть и в особо крупных размерах. Речь идет об инфраструктурах, то есть о чем-то намного более серьезном.
О чем же именно?
Для того, чтобы как-то в этом разобраться, придется адресовать читателя… нет, не к страшным секретным тайнам, а к трем статьям М.Стуруа, известнейшего советского журналиста-международника. Что такое известнейший советский журналист-международник? Не надо демонизаций! Но не надо и профанации, при которых имярек может стать «известнейшим советским журналистом-международником» только потому, что пишет хорошие статьи на международные темы. М.Стуруа был прекрасно вписан в советскую элиту. Эта вписанность — предмет отдельного (вовсе не компрометационного, а солидно-исторического) обсуждения. Мы только зафиксируем эту вписанность и обратимся к поздним, уже не советским, статьям данного автора.
В 1999 году в трех подряд номерах газеты «Московский комсомолец» М.Стуруа, давно проживающий в США, выпускает три статьи (а точнее, сериал из трех статей на одну тему). Статьи выходят: 23 августа 1999 года («Банкиры, бандиты и… князь»), 24 августа 1999 года («Банкиры, бандиты и послы»), 25 августа 1999 года («Финансистки из Ленинграда»).
Это скандальные публикации. И по теме, и по интонации. Советский же конек М.Стуруа ничего общего не имеет с такой скандалистикой. Можно, конечно, сказать: «Времена меняются. Канонические таланты Стуруа-журналиста никому не нужны. Люди корректируют темы и интонации в соответствии с запросом времени».
Все верно. И все не до конца верно. Доказывать, что не до конца верно, я не буду. Начнешь доказывать — утонешь в деталях. Каждый, кто прочитает статьи, сам в этом убедится. Другое дело, что наша аналитика не хочет читать статьи девятилетней давности. Не считает это необходимым. Во многом это для нее технически затруднено (нужны базы, систематизация, какое-то подобие картотеки, чтобы быстро разобраться, специалисты, которые это все делают). Но то, что наша аналитика так не работает, это ее проблема. Как я считаю, ее беда. А она, разумеется, считает иначе. Она считает, что то, что я работаю по-другому, — это, в лучшем случае, моя причуда. Так и живем. Что называется, каждый при своих.
Ну, так вот, о неслучайных статьях Стуруа. В первой статье («Банкиры, бандиты и… князь») М.Стуруа обсуждает действия агентов английской Национальной бригады по борьбе против преступности.
Эти агенты произвели обыск в доме и офисе уже известной нам Л.Эдвардс и ее мужа, господина П.Берлина. Эдвардс обвиняется в управлении из Лондона потоками подозрительных денег, которые отмывались в «Бэнк оф Нью-Йорк», где Эдвардс занимала высокую должность. Берлин обвиняется в управлении деньгами С.Могилевича, которые как раз и отмывает, согласно вышеуказанной гипотезе, госпожа Эдвардс.
Уже в этой статье М.Стуруа фиксирует, что представитель «Бэнк оф Нью-Йорк», подтвердив обыск в Лондоне у госпожи Эдвардс и господина Берлина, отказался подтвердить обыск в нью-йоркском офисе «Бэнк оф Нью-Йорк». А также на квартире другой подозреваемой, тоже уже известной нам госпожи Гурфинкель-Кагаловской.
В следующих статьях Стуруа фиксирует: обыски в Нью-Йорке имели место наряду с обысками в Лондоне. Далее Стуруа (обсуждая обыски, которые проходили не только в офисах, но и на квартирах) говорит о манхеттенской квартире Кагаловского и Гурфинкель — кондоминиуме на 47-й стрит за 796 тысяч долларов. Стуруа выпукло обсуждает детали, согласно которым любой, самый богатый, американец купил бы такую квартиру в рассрочку, а русские сразу выплатили всю сумму.
Далее Стуруа в неявном виде сетует на то, что «Бэнк оф Нью-Йорк» вытеснил другие американские банки из игры на поле русского, очень лакомого, бизнеса. И подчеркивает, что это вытеснение было проведено благодаря особым связям и особым возможностям двух сотрудников «Бэнк оф Нью-Йорк». Стуруа прямо называет этих сотрудников «сотрудниками с абсолютно разными судьбой и родословной» (напомним, что мы выше говорили о том же самом).
Первый из этих сотрудников — Наташа Гурфинкель.
Второй (вновь цитата из Стуруа) — «русский аристократ чистых кровей князь Владимир Голицын».
Стуруа адресует читателя к упомянутой мною выше встрече представителей российской диаспоры США с теперь уже бывшим (а во время встречи — действующим) премьер-министром РФ С. Степашиным в Вашингтоне. Участники — эта самая диаспора, в том числе господин Голицын, который (вновь цитата из Стуруа), «во-первых, как-никак, князь, а во-вторых, представляет не теневых российских олигархов, а столп американского финансового истеблишмента «Бэнк оф Нью-Йорк»». И вновь (теперь просто для задания, так сказать, интонационной специфики) — прямая цитата из Стуруа: ««Бэнк оф Нью-Йорк» фраером никак не назовешь. Но тем не менее жадность его сгубила. Он начал отбивать у своих американских конкурентов российскую клиентуру не вполне джентльменскими методами».
Дальше — конкретный пример, в котором эти неджентльменские методы (переманивание Инкомбанка с обещанием покрывать его «шалости») Гурфинкель и Голицын («люди абсолютно разной судьбы») применили в интересах «Бэнк оф Нью-Йорк», обидев банк «Рипаблик Нью-Йорк корпорейшн».
Еще одна интересная деталь данной статьи. Стуруа пишет: ««Бэнк оф Нью-Йорк» упорно отказывается назвать имя человека или людей, которые (внимание! — С.К.) РУКОВОДИЛИ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ НАТАШИ И КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА». То есть Стуруа подчеркивает, что такие люди (или человек) были. И намекает, что он знает, о ком идет речь.
И наконец, Стуруа обсуждает «горластую и активную Наташу», которая так болела не только за Инкомбанк, но и за свой родной Менатеп. И в результате «заболела».
А в конце он (с понятным и разделяемым мною наслаждением) цитирует Максима Горького, говорившего, что «банкир родит бандита». Правда, из статьи Стуруа получается наоборот.
Если из сказанного это следует недостаточно явно, то предлагаю вчитаться в последующие статьи Стуруа.
Вторая статья («Банкиры, бандиты и послы») посвящена как раз тому человеку, который, по мнению осведомленного Стуруа, руководил Наташей Гурфинкель и князем Владимиром Голицыным. Этот человек — Брюс Раппопорт, родившийся в Хайфе еще до создания государства Израиль.
Далее Стуруа описывает все, кроме главного. Главное же состоит в том, что «деньги Брюса Раппопорта» имеют достаточно очевидный генезис. Они связаны с тем, что указанному военному (сказал бы — «военному разведчику», но нет в этом абсолютной уверенности) удалось завязать в Румынии очень близкие связи с семьей румынского лидера Чаушеску. Видимо, вначале с сыном Чаушеску — Нику.