Только жестокость Гитлера к генералам вермахта и предание суду военного трибунала десятков командиров корпусов и дивизий за отход от занимаемых рубежей, и повальные расстрелы простых солдат и сержантов перед строем за попытку покинуть обороняемую позицию, спасло в декабре 1941 года гитлеровскую армию от полного разгрома. Но спасти армию от пораженческих настроений и губительной мысли, что развязанная война с Советским Союзом оказалась вермахту не под силу было уже невозможно.
Тяжелые поражения вермахта в битве под Москвой вызвали резкое столкновение Гитлера с рядом высокопоставленных военных руководителей Германии, поскольку он не без основания усомнился в их компетенции. Ведь потерпели провал именно те планы, которые они ему предлагали и которые он утверждал. В результате первого крупного поражения вермахта в 1941 году были сняты с должностей все три командующих группами армий: фельдмаршалы Рундштедт, Бок и Лееб. Такая же участь постигла и ряд командующих армиями: 2-й танковой армией Гудериана, 17-й армией Штюльпнагеля, 9-й армией Штрауса, «Лапландской армией» Фалькенхорста. Командующий 3-й танковой группой генерал-полковник Хепнер за отдачу «самовольного приказа» об отступлении был разжалован и лишен всех чинов и отличий. От командования сухопутными войсками был отстранен Браухич [605] . Прошла чистка командных кадров вермахта и вместо отстраненных генералов и старших офицеров Гитлер заменял их, как правило, командирами СС. [606]
Активно помогали наступающим советским войскам партизаны Калининской, Московской, Тульской, Смоленской, Орловской областей и Белоруссии. Они активизировали диверсионную работу в тылу противника и способствовали войскам Западного направлении в успешном решении боевых задач. Только на оккупированной территории Московской области действовало не менее 40 партизанских отрядов и большое количество диверсионных групп [607] . Используя ошибки и трудности врага, который из-за глубокого снега был привязан к дорогам и населенным пунктам, партизаны, устраивая засады и минируя пути отхода, вызывали большие скопления на дорогах вражеской боевой техники и транспорта, которые становились выгодными объектами бомбардировки для нашей авиации.
Советская молодежь проявила удивительную способность к сопротивлению и, отстаивая родную землю от посягательств немецких захватчиков, шла на осознанные жертвы во имя этой великой цели. Много юношей и девушек, по возрасту еще не подходивших для службы в армии, записывались в диверсионные группы, забрасываемые в далекий и ближний тыл фашистских захватчиков с одной целью — мстить фашистам за поруганную ими русскую землю. Десятиклассница Зоя Космодемьянская, ученица школы № 201 Тимирязевского района г. Москвы была одной из таких мстительниц. Она была схвачена фашистами в деревне Петрищево Верейского района Московской области, когда пыталась поджечь большую конюшню с лошадьми гитлеровских солдат. Ее зверски били и пытали, но сломить не смогли. Унтер-офицер Карл Бауэрлейн, попавший к нам в плен, присутствовал при пытках, которым подверг Зою Космодемьянскую командир 332-го пехотного полка подполковник Рюдерер. В своих показаниях он написал: «Маленькая героиня вашего народа осталась тверда. Она не знала, что такое предательство… Она посинела от мороза, раны ее кровоточили, но она не сказала ничего». [608]
На казнь Зои Космодемьянской, для устрашения населения, фашисты согнали всех жителей деревни и, видя их хмурые лица, она крикнула им: «Эй, товарищи! Чего смотрите невесело? Будьте смелее, боритесь, бейте фашистов, жгите, травите!» Стоявший рядом немец-каратель замахнулся и хотел то ли ударить, то ли зажать ей рот, но она оттолкнула его руку и продолжала: «Мне не страшно умирать, товарищи! Это счастье — умереть за свой народ».
Немецкий фотограф снял виселицу издали и вблизи и стал пристраиваться, чтобы сфотографировать ее сбоку, как ему последовала команда:
— Aber doch schneller! [609]
Тогда Зоя повернулась к коменданту и крикнула ему и немецким солдатам:
— Вы меня сейчас повесите, но я не одна. Нас двести миллионов, всех не перевешаете. Вам отомстят за меня. Солдаты! Пока не поздно, сдавайтесь в плен: все равно победа будет за нами!» [610]
К концу декабря соединения Западного фронта вышли своим правым крылом к вражескому укрепленному рубежу, выстроенному по берегам рек Лама и Руза, что заставило их остановиться и серьезно готовиться к его прорыву. В это же время войска левого крыла фронта форсировали р. Оку и, отбрасывая германские дивизии на запад, 28 декабря освободили Козельск, 30 декабря — Калугу, а 31 декабря — Белев.
В таких условиях Ставка ВГК потребовала от командующих фронтов представить планы боевых действий на зиму 1942 года.
Военный Совет Юго-Западного направления (главнокомандующий маршал Советского Союза C.K. Тимошенко, член военного совета Н.С. Хрущев, начальник штаба генерал-лейтенант П.И. Бодин) 19 декабря в докладе с «Соображениями на проведение наступательных операций зимой 1942 года» оценивал обстановку следующим образом: «События последнего месяца войны говорят не только о крахе стратегии «молниеносной» войны против СССР, но и свидетельствуют о наличии кризиса грандиозного сражения и перехода инициативы в руки Красной Армии». [611]
Военный Совет планировал наступление с весьма решительными целями. Понимая, что достичь их без значительного усиления нельзя, С. Тимошенко и Н. Хрущев просили на беседе у Сталина в течение декабря и января увеличить приток людских пополнений и вооружений в войска Западного направления. Ход событий, однако, показал, что они исходили больше из благих намерений, чем из реальной ситуации.
Военный Совет Калининского фронта (командующий генерал-полковник И.С. Конев, член военного совета генерал-лейтенант Д.С. Леонов, начальник штаба полковник АА Кацнельсон) представляя свои соображения, определили их так «Завершить окружение и уничтожение 9-й армии противника. Не допустить организации обороны противника на линии бывшего укрепленного рубежа Ржев, Сычевка… В последующем развивать операцию в общем направлении на Смоленск, либо на Великие Луки» [612] . Из этого следовало, что Военный совет планировал глубокий обход группы армий «Центр» с северо-запада, в то время как в войсках фронта остро ощущалась нехватка людей и вооружений. В декабре фронт получил 35 тыс. маршевого пополнения, а потерял более 60 тыс. человек убитыми, пленными, ранеными и больными с эвакуацией из частей фронта. [613]