Бакланов предложил подготовить еще один «документ» — указ о передаче полномочий президента вице-президенту Геннадию Ивановичу Янаеву. Все согласились и перешли к обсуждению другой темы — что делать с Горбачевым? Согласились на том, что его следует «изолировать» на его резиденции «Заря» в Форосе (Крым), заменить охрану и пр. Военные молчали, говорили в основном «политики» из Политбюро и Крючков с Грушко.
Крючков. Нам надо слетать в Форос и убедить Горбачева временно передать полномочия президента вице-президенту Янаеву и «комитету по чрезвычайному положению». Пусть Горбачев продолжает отдыхать в отпуске…
Болдин. Видимо, это могло бы стать самым правильным решением. Михаил Сергеевич, должен сказать, в последнее время находится на пределе физических возможностей…
Павлов. Я думаю, к Горбачеву надо направить людей, обладающих реальной властью — Крючкова или Грушко (от КГБ), Язова или кого-либо из его заместителей (от Армии), Пуго (от МВД)…
Чрезвычайно любопытно это павловское «людей, обладающих реальной властью» — себя, премьера огромной державы, Павлов не причисляет к людям — обладателям реальной власти; в этом — прямое выражение комплекса неполноценности, случайности этого человека на вершине пирамиды политической власти. Но в данной реплике Павлов прикрывал и свою трусливую позицию, не желая встречаться с Горбачевым. После короткого обмена мнениями избрали «делегацию», в состав которой вошли Бакланов, Шенин, Варенников, Болдин и Плеханов. Затем приступили к обсуждению проектов «документов», то есть к вопросу формирования нормативной базы для перевода заговора в режим реального государственного переворота — введение чрезвычайного положения, передача президентской власти от Горбачева к Янаеву и пр.
Все эти проекты были подготовлены Крючковым и его аппаратом ранее, о чем я упоминал. По мере ознакомления с проектом по введению «чрезвычайного положения» Павлов требовал «ужесточить меры правового характера» в отношении демонстрантов, забастовщиков, митингующих, выступающих против «нового политического руководства» СССР. Заговорщики одобрили все эти «документы», после чего Павлов предложил, «что теперь следует поставить в известность Янаева и Лукьянова». Как выяснилось, ни вице-президент СССР, ни Председатель Верховного Совета СССР не знали о планах и действиях заговорщиков. Павлов сказал, что «с Янаевым вопрос будет решен, но с Лукьяновым нам придется «повозиться» — он человек слишком осторожный, хотя в последнее время у него сильно осложнились отношения с президентом по вопросу о Союзном договоре». Шенин также подтвердил, что Янаев согласится.
Лукьянов находился в отпуске. Стали гадать, где он может быть? Кто-то из помощников — чекистов Крючкова, присутствующий на «совещании» заговорщиков, сообщил, что Лукьянов «отдыхает на Валдае», в доме отдыха Совета министров СССР. Язов сказал, что может предоставить вертолет, если надо будет его срочно доставить в Москву. Решили немедленно созвониться с ним и пригласить для «беседы». Затем стали «искать» министра иностранных дел Бессмертных — он также был в отпуске — и тоже не знали, где его искать. Тот же «всезнающий» помощник-чекист Крючкова подсказал, что главный дипломат отдыхает под Минском. Крючков вызвался «переговорить» с Бессмертных — попросит его срочно прибыть в Кремль… В это время входит помощник главного чекиста, сообщает, что Лукьянов на связи. Премьер выходит вслед за ним в приемную.
Павлов. Анатолий Иванович, здравствуйте, это — Павлов. Я вас прошу, пожалуйста, срочно выезжайте в Москву. За вами вылетает вертолет.
Лукьянов. Зачем я вам понадобился? Что у вас случилось? Насколько я знаю, Горбачев в Форосе.
Павлов. Это — не телефонный разговор, Анатолий Иванович, случилось много чего, нам надо переговорить. Сейчас мы направляем делегацию с некоторыми предложениями Горбачеву, поэтому хотелось бы посоветоваться с вами.
Лукьянов. Что за «делегация»? Какие «предложения»? Я не в курсе ваших дел. Мне Горбачев запретил появляться в Москве до его возвращения с отдыха. Я не могу прибыть к вам.
Павлов. Анатолий Иванович, я здесь не один, мы вас просим все-таки срочно прибыть в Москву для консультаций — слишком важный вопрос нам приходится решать в самом срочном порядке. Слишком дорого время…
Лукьянов. Кто это «нам»? Кто с вами? Что вы затеяли?
Павлов. Здесь мы все — Бакланов, Шенин, Крючков, Язов, Болдин и другие товарищи…
Лукьянов. Передайте трубку Бакланову.
Бакланов. Здравствуйте, Анатолий Иванович, как отдыхается?
Лукьянов. Плохо. Что у вас за «собрание» и что надо от меня, зачем вы вызываете меня в Москву? Мне Горбачев запретил появляться в Москве до его возвращения из Крыма.
Бакланов. Анатолий Иванович, не беспокойтесь. Всю вину за ваш отзыв я возьму на себя. Мы готовим предложения Горбачеву для вывода страны из кризисного состояния, нам необходимо проконсультироваться с вами. Пожалуйста, выезжайте немедленно. Вертолет за вами будет направлен незамедлительно.
Лукьянов. Хорошо, только на ночь глядя вылетать не буду Возвращусь рано утром…
Лукьянов прибыл в Москву рано утром следующего дня, 18 августа.
Приступили к обсуждению «технологии» переворота. Язов предложил договориться о силах и средствах, которые должны быть задействованы в момент самого переворота — что и кому «брать под охрану», что должны делать КГБ, МВД, Армия. Крючков пояснил, что «участие МВД еще не определено, поскольку Пуго не поставлен в известность о замыслах, но Армия уже действует в координации с КГБ», — видимо, он имел в виду участие генерала Грачева в выработке «документа о 411». Тогда Язов предложил Крючкову «согласовать действия двух ведомств — Армии и КГБ». Крючков согласился и сказал, что на утро следующего дня, 18-го, к Ачалову он направит генералов КГБ Петроваса, Валганова и Воротникова (начальника 3-го Главного управления) — с целью проработать оперативные вопросы взаимодействия подразделений КГБ и Армии.
После этого военные (Язов, Ачалов, Варенников) заявили, что им необходимо приступить к «работе», отказались от предложенного Крючковым ужина и отбыли… Бакланов, Павлов, Шенин, Болдин вместе с хозяином прошли в столовую. Вели общий разговор, и в самом конце ужина Крючков сказал:
— Надо переговорить с Ельциным и руководителями других республик, если они поддержат наше решение о введении чрезвычайного положения и отстранения от власти Горбачева, мы их трогать не будем.
Шенин. Не знаю, как отнесется большинство руководителей республик, но убежден, что Ельцин защищать Горбачева не будет. Он будет рад отстранению Горбачева, вы же знаете, как он ненавидит Горбачева.
Бакланов. Вот этим и надо воспользоваться. Поставить Ельцина в жесткие условия — или поддержи наши действия, или отправишься вослед Горбачеву в политическое небытие.
Крючков. Да, именно так, на этом и был построен наш «план». Уверен, что с Ельциным мы сумеем договориться. Он хоть и не очень умный мужик, но ориентируется ловко — быстро поймет, что другого выхода у него нет, кроме как сотрудничать с нами — иначе потеряет все. Третий раз «выйти сухим из воды» ему удастся…