В целом «План Путина», безусловно, был направлен на защиту банков, финансовой системы и крупных корпораций. Это хорошо иллюстрируется, если разобраться с тем, кто конкретно получил основные денежные средства. А это в основном крупные частные банки и крупные корпорации; меньшая доля средств была направлена на развитие экономики и защиту населения, включая мелкое предпринимательство. Одновременно происходило усиление налогового давления на граждан (особенно – через тарифы на ЖКХ), повышались цены на продовольствие и товары широкого потребления. Таким образом, основная тяжесть кризиса все равно легла на малообеспеченную часть населения.
Предприятиям не хватало денег, они вроде бы были «отпущены», но их реально не было. – Где они? По признанию самого премьера, банки «переводят» ресурсы за границу... Примерно две трети из триллионов рублей, направленных на антикризисные цели (аналитики писали о 5 трлн руб.), израсходованных правительством из бюджета страны, были направлены на «спасение» частных банков и крупных корпораций. Результаты дали свои «всходы»: число фамилий-миллиардеров удвоилось за 2009 г. (судя по опубликованным данным русской версии «Forbes» в апреле 2010 г.); собственность, принадлежащая 100 наиболее богатым фамилиям, оценивалась в 300 млрд долл., а в 2010 г. – уже в 380 млрд долл. (ВВП – 1,2 трлн долл.).
Для сравнения: вся сумма пенсионных выплат 38 млн российских пенсионеров (при условии, что их пенсии составляют 8 тыс. руб. в месяц) – это менее 100 млн долл./год. Или: 300 млрд долл. – это совокупный фонд заработной платы 50 млн трудящихся, при условии, что они имеют заработную плату 18 тыс. руб. в месяц.
Итогом «контроля» стало уменьшение за ноябрь 2008 г. – январь 2009 г. международных резервов страны почти на 100 млрд долл., с 484,6 до 386,9 млрд. А 100 млрд долл. оказались бездарно растраченными, они так и не поступили в экономику, а предприятия – особенно мелкий сектор – выживали в силу исключительной изобретательности; отчасти это относилось и к среднему бизнесу. В целом объем стабилизационного фонда за кризисный период сократился с 4,7 трлн руб. до менее 1 трлн руб. Однако интенсивный рост нефтяных доходов восстановил валютные резервы весной 2011 г. до 500 млрд долл. На такую сумму оценивается и внешняя задолженность российских банков и корпораций.
Значительное место в Программе занимали попытки обоснования верности «правительственного курса»; якобы предпринятые меры не позволили допустить разрастания кризиса до «угрожающих форм». Что называется «угрожающими формами»? С чем и с кем их сравнивать? Если сравнивать с ЕС и другими развитыми странами, то окажется, что происшедший спад ВВП в 9%, а в промышленности 14% – это выше, чем в среднем по ЕС (4%) и США (3%); он превысил соответствующий спад даже в Венгрии, Латвии, Эстонии, Болгарии, Румынии – самых неблагополучных странах по сложившейся кризисной ситуации в Европе. Программа изобиловала декларациями типа «необходимо обеспечить развитие человеческого капитала», «инвестиции должны стать генераторами внутреннего спроса»; требуется «развитие науки, прорывы в исследованиях и разработках, промышленности и инфраструктуре», «антикризисные меры не должны противоречить модернизации, но стать локомотивом инновационного развития» и т.д. Все эти разумные, правильные слова и предложения были девальвированы отсутствием конкретных ресурсов для реализации упомянутых «необходимостей», нужных институциональных механизмов; они не предусматривали сроки исполнения и ответственность должностных лиц.
Программа создавала впечатление об отсутствии внутренней ее цельности, логики, системности, темы были мало взаимосвязаны между собой, довлело опасение того, что кто-то может упрекнуть в отказе от «либеральной философии». В частности, много раз утверждалось, что «устойчивый экономический рост базируется на незыблемости и защите частной собственности», что возрастание государственного сектора не означает «стратегических намерений правительства ограничить роль частной собственности в российской экономике». Кому направлялись эти символы-сигналы? Кого боялось правительство?
«План Путина», как он проводился на практике, был направлен на бескомпромиссную поддержку крупных частных банков и корпораций. За период с ноября 2008 по январь 2009 г., по данным Агентства по страхованию вкладов, только на девальвации рубля банки «заработали» 800–900 млрд руб. На самом деле, по данным многих специалистов, эта цифра еще выше – до 1,5 трлн руб., если иметь в виду «практику» получения средств на валютной бирже.
В соответствии с законом «О дополнительных мерах и поддержке финансовой системы Российской Федерации», четыре «системообразующих» банка России получили 950 млрд руб. в форме кредитов без обеспечения, при 8% годовых (то есть по пониженной ставке, ЦБ «держал» ее на уровне 10%). Сроки возвращения этих денег были определены 31 декабря 2009 г. Центральный банк с 19 октября 2008 до середины 2010 г. предоставил «системным банкам» более 4,5 трлн руб. Они, в свою очередь, должны были их передать предприятиям и другим банкам. Однако значительная часть денег банками была направлена не на цели кредитования промышленности, а на валютный рынок (при неимоверно высоких процентных ставках) для извлечения прибыли; часть (до трети) была переведена в офшоры.
В этой связи ряд аналитиков указывали, что использование ресурсов в целях получения выгоды от девальвации рубля привело к снижению остатков денежных средств на счетах банков в Центральном банке. Если на 1 ноября 2008 г. свободные средства банков составляли около 610 млрд руб., то на 30 января 2009 г. – всего 480 млрд руб. В свою очередь, недостаток свободных средств способствовал возрастанию процентной ставки на кредит – он взлетел до 26–27% по трехмесячным ссудам.
Антикризисная программа, или «План Путина», была направлена на оказание помощи прежде всего банкам и промышленным группам. Важные вопросы, касающиеся всего народа, были «обойдены» в Программе и выступлении премьера перед Госдумой (6 апреля). В Программе отмечена необходимость создания условий для «инвестиционной привлекательности» страны – лозунг, который доминирует с начала 1992 г. Но в условиях «избыточности» финансовых ресурсов (в противном случае зачем правительство вкладывает десятки миллиардов долларов в заграничные финансово-банковские институты, стерилизуя их?) это положение более чем странное: используйте свои собственные, и немалые, ресурсы для развития! Совершенно поверхностным выглядело положение относительно того, что правительство будет и далее проводить политику «приватизации в интересах эффективного собственника» – то есть продолжит курс контреформаторов начала 90-х гг.
Но где они, «эти эффективные собственники»? Разве не их хищническая деятельность привела к столь глубокому и всестороннему кризису всей производственно-экономической, финансово-банковской, социальной сфер государства? Далее, составители Программы, похоже, не совсем представляют себе, что такое Закон. Эта мысль возникает всякий раз, когда встречается такая нелепая фраза: «необходимо пойти на сокращение расходов бюджета, носящих необязательный характер». Бюджет утверждается принятием парламентом Закона, и, разумеется, он подлежит исполнению в полном объеме. Что это за «необязательные статьи?» – неужели в бюджетном законе 2008 г. выделялись «обязательные» и «необязательные» статьи? Если это так, это свидетельствует как о лукавстве, так и невысоком профессионализме финансовых властей. Совершенно непродуманными были мероприятия по преодолению безработицы, а предусмотренные действия по оказанию помощи автомобильной промышленности скорее напоминали меры лоббистского характера, а не антикризисного.