...Летом 1999 г. популярность Ельцина приближалась к нулевой отметке. Он смертельно надоел всем, был болен. Дееспособного преемника, способного выиграть выборы президента, на горизонте не видно. Федеральная и региональная бюрократии все больше считают своими лидерами Евгения Примакова и Юрия Лужкова. Но 9 августа Ельцин назначает преемником малоизвестного Путина, после чего большая часть политэлиты принимается плакать и хохотать. Спикер Госдумы Геннадий Селезнев сказал тогда: объявив Путина преемником, президент поставил крест на политической карьере Путина. Большинство людей не верит в сценарий «Преемник» и склоняется к президентству Евгения Примакова. Из влиятельных кругов Ельцину открыто грозят судьбой Чаушеску. Но всего лишь за 4 месяца – с сентября по декабрь – ситуация меняется кардинально. Взрываются дома, начинается вторая чеченская война. Рейтинг преемника взлетает вертикально вверх. Ельцинско-путинский блок «Единство» громит на думских выборах примаковско-лужковский альянс «Отечество – вся Россия» (ОВР). Фантастическая победа! А война в Чечне идет, поднимая авторитет премьера. К президентской кампании он уже стал признанным национальным лидером.
Владимир Путин, тогда говорили, – бывший сотрудник КГБ, работавший в каком-то гражданском учреждении в ГДР. В 1990 г. он вышел в отставку и при мэре Анатолии Собчаке был одним из его заместителей. После ухода Собчака с мэрской должности перебрался в Москву и последовательно работал заместителем управляющего делами Кремля у Павла Бородина, заместителем главы президентской администрации, позже – возглавил Федеральную службу безопасности. В общем, карьера была стремительной – это было в стиле ельцинской кадровой политики. Человек еще не входил в круг своих обязанностей, а его уже двигали дальше, выше, не зная ничего о его способностях, его качественных характеристиках. А затем – также быстро убирали. И только редким счастливчикам «везло» оставаться надолго.
По-видимому, Ельцин не случайно так быстро назначал и снимал премьеров в столь короткое время – ему нужна была абсолютная преданность человека на этом посту. Он проверял их на степень личной лояльности. Ему была нужна не просто преданность, а преданность абсолютная. И больше – ничего.
Новый глава правительства, Владимир Путин, на вопрос о войне с Ичкерией уже реагировал «правильно», заявив: «Будем мочить, мочить даже в сортире...», вызвав всеобщее общественное одобрение. В поддержку идеи «мочить Чечню» поднялись все по «Руси великой» – от мала до велика (левые, правые, центристы, коричневые, красные, голубые, розовые, демократы и антидемократы), от Солженицына и Проханова до Немцова и Баркашова, и еще черт знает кого привлек на свою сторону Путин своей идеей «мочить чеченцев». «Вот это была загогулина!» – говоря языком Ельцина. Вот он, стержень «национальной идеи», которую так долго искал его предшественник и не сумел найти – время было неподходящее, да и процесс оболванивания общества не достиг в тот период предела «совершенства», как на момент вбрасывания лозунга «мочить». Было очевидно, что со дня на день следует ожидать новой российско-чеченской войны, еще более ожесточенной и кровавой, чем недавняя прошлая война. Перерыв кончился.
P. S. Но, видимо, в узких правящих кругах, где принимаются важнейшие политико-стратегические решения, посчитали, что накал общественного негодования еще недостаточен – его следует довести до высшей точки кипения. Соответственно, появляются «новые» поводы для начала вооруженных действий (хотя бомбардировки с воздуха велись с августа 1999 г.).
...И вот происходит целая серия совершенно непонятных террористических актов в Москве и других городах страны.
● 31 августа 1999 г. – взрыв под Манежной площадью в Москве.
● 4 сентября 1999 г. – подорван 5-этажный дом в г. Буйнакске, военном городке в Дагестане.
● 8 сентября 1999 г. – подорван 9-этажный дом в Москве, на улице Гурьянова.
● 13 сентября 1999 г. – подорван 8-этажный дом в Москве на Каширском шоссе. Имеются человеческие жертвы, убитые и раненые.
Москва в шоке, страхе... Все эти взрывы немедленно связали с Чечней, объявили о «чеченском следе», хотя виновных не нашли. В Москве – паника. «По слухам, в Администрации президента готовят проект указа о введении мер по борьбе с терроризмом. Это не будет указ о чрезвычайном положении, требующий утверждения сенаторами. Танки и солдаты на улицах не появятся. Скорее всего, нас ждет ограничение передвижений в ночное время, некие элементы цензуры в газетах и на ТВ, ужесточение правил регистрации приезжих»(Аргументы и факты, № 37, сентябрь 1999, с. 2).
Обстановка целенаправленно нагнетается... Газеты публикуют «инструкции» для поведения горожан в условиях, когда кругом «чеченские террористы с бомбами...». Затем – бомбы в Каспийске и Волгодонске. И опять – неизвестно, кто подорвал, а высокопоставленные должностные лица, как заведенные куклы, твердят о «чеченском следе».
В российских СМИ и на телеканалах непрерывно раздаются воинственные призывы под общим лозунгом «Покончить с чеченцами!». Вот что пишет журналист «Московского комсомольца»: «Ровно год прошел со страшного взрыва на Каширском шоссе. За четыре дня до этого весь мир узнал о другой московской улице – улице Гурьянова. Трагедии случились в Буйнакске и Волгодонске. А еще через 11 месяцев на карте «черных мест» появилась Пушкинская площадь. Россия стала одним большим сортиром. Мочим строго по графику: от «Вихря» до «Антитеррора» (МК, 13 сентября 2000). Он же сообщает, что за прошедший 1999 год самые высокие чины МВД и ФСБ не раз публично высказывали «решительные заявления», что все оперативные силы в стране «нацелены на раскрытие», что еще чуть-чуть, и народ узнает имена настоящих преступников, что террористы, уничтожившие сотни московских семей, предстанут перед судом. При этом открытым текстом назывались чеченцы. То есть «представители чеченцев». А самих чеченцев как не было, так и нет. Попробуем реконструировать события, которые потрясли мир... Из официальной справки УФСБ России по Москве и Московской области: «По данным НИИ-2 ФСБ России, обрушение 3-го и 4-го подъездов дома (на ул. Гурьянова) произошло в результате подрыва бризантного смесевого вещества массой около 350 кг. Взрывное устройство находилось на уровне 1-го этажа. Проведенными физико-химическими исследованиями изъятых на месте происшествия объектов на их поверхности обнаружены следовые количества бризантных ВВ – гексогена и тротила».
То есть буквально в считаные часы эксперты установили, какую именно взрывчатку использовали террористы. На поиски смеси тротила и гексогена был задействован весь личный состав московской милиции, сотрудники центрального аппарата МВД и прикрепленные милиционеры из других регионов России. За несколько дней в Москве было изъято 13 тонн взрывчатки, по своему составу сходной с той, которая использовалась на улице Гурьянова и Каширском шоссе. Оперативники проверяли один химический завод за другим. О том, что на улице Гурьянова использовалась не пиротехническая смесь, а промышленная взрывчатка, – уже 15 сентября 1999 г. заявил тогдашний начальник ГУБОП МВД (позже – 1-й заместитель министра внутренних дел) Владимир Козлов. Заявления должностных лиц в те дни следовали одно за другим. Вот краткая хроника самых показательных.