Маги напрягся, но промолчал, влажными темными глазами поглядывая на мою руку, сжимающую рукоять меча. Чего это он на меня так уставился? Ведь этому малому приходилось иметь дело с демонами куда более опасными, чем я.
С другой стороны, он ведь «левша». От мысли о том, что сама я могу в конце концов прийти к поклонению неизреченному, меня охватывал озноб.
- Между нами есть связь, Данте. Я говорю правду.
Ева даже ростом стала меньше - маленькая девочка в теле демона. Маккинли переступал с ноги на ногу, как собака на натянутом поводке.
Пыль, лежавшая на всех плоских поверхностях в комнате, вдруг напомнила мне об удушливой грязи разрушенного Города Белых Стен.
«Я не стану на это отвечать».
- Ближе к делу, Ева. Чего ты хочешь?
Вряд ли ее слова что-то изменят. Но, так или иначе, она открыла рот - и ответила.
В комнате воцарилась гробовая тишина. Глаза Маккинли округлились и вытаращились: белые кружки вокруг темных зрачков, как у испуганной лошади. И я его понимала.
- Ты хочешь, чтобы я… что?
Если бы у нас были соседи, они бы наверняка услышали через стену мой крик.
Стальной клинок Фудошин откликнулся на мой возглас легким звоном. Он не засветился голубым пламенем, но напряженная дрожь отдавалась в запястье. Кгембе сложил руки на груди, приподняв бровь. Вид у него был такой, словно он не верил, что я придаю этому такое большое значение.
Ева казалась совсем маленькой, совсем юной, но при этом была истинным демоном: во всей нашей мрачной, тускло освещенной комнате не было ничего ярче ее глаз.
- Мне необходимо время, чтобы разработать план и собрать союзников. Ты можешь выиграть для меня это время, отвлекая на себя тех, кого потребуется. Ни один маги не обладает такими возможностями, и только ты, просто в силу своей природы, способна это сделать. Я нуждаюсь в твоей помощи, Данте.
«Ох».
Кратчайший путь мне в душу, ключик, о котором знали лишь немногие мои друзья среди людей: сказать «я в тебе нуждаюсь».
Не «хочу» - «нуждаюсь».
Это действует на меня безотказно. И это было прекрасно известно Джейсу, Дорин и Гейб.
А как насчет Джафримеля? Вряд ли. У него такого ключика нет. Может быть, поэтому он меня и любит?
Может быть, поэтому я люблю его.
Озарение ударило меня промеж глаз, словно пуля. Да, конечно, Ева нуждается в моей помощи. Но, возможно, я могу помочь и Джафримелю. Причем помочь активно, не дожидаясь в стороне, как брошенный чемодан, когда меня подберут и спасут.
«Поиграй в их игры, Данте. Посмотри, что получится».
Кроме всего прочего, ни один маги-человек не в состоянии делать то, что требуется Еве. Тут необходимо большое количество чистой энергии, такой, какая струилась из демонского знака на моем плече. Возможно, пришло время воспользоваться этим, а не ныть по поводу перемен, которые этот знак во мне производит.
Я глубоко вздохнула, наполнив ноздри пряным мускусом андрогина и сухим, демонически едким духом агента Хеллесвранта. Возможно, я действительно нужна Еве, или она просто хочет использовать меня в качестве приманки - по примеру Люцифера.
Но если кто действительно сейчас, в кои-то веки, во мне нуждается, так это Джафримель. Требуется устроить небольшой переполох, чтобы сбить с толку его преследователей? Я готова. Точно так же я готова по мере сил контролировать этот хаос.
- Хорошо. - Мое запястье расслабилось, клинок опустился вниз. - Выкладывай подробности. Но попроще, чтобы все было понятно.
Маккинли поперхнулся, его бледные щеки побагровели. Я бросила на него предостерегающий взгляд, давая понять, что никаких возражений слышать не желаю.
- Большую часть может растолковать Антон, а я буду лишь заполнять пробелы в его познаниях. - В глазах Евы промелькнуло что-то вроде сурового удовлетворения, но слишком быстро, чтобы я могла определить точнее. - Это не так уж трудно, если знаешь, как действовать.
Руки ее расслабились, изящные губки тронула легкая улыбка.
Никакого сходства с Дорин в ней по-прежнему не было, а вот с Люцифером нечто общее наблюдалось. Но эта мимолетная улыбка показалась мне такой знакомой, что по спине пробежал холодок.
Быть может, она и вправду моя дочь?
Несколько мгновений Маккинли смотрел в пустой холл, потом захлопнул дверь и запер ее под протестующий скрежет замков, но его левая рука задержалась на дверной ручке.
- Ты сошла с ума?
Его плечи, прикрытые рваной рубахой, мелко дрожали.
«А тебе правда хочется это знать?»
Мой взгляд упал на карты Таро, валявшиеся у меня под ногами. Я увидела, что припечатала каблуком к полу дьявола, и резко переступила на носки, скрипнув подошвой.
- В чем дело, Маккинли?
«Боги, я говорю как Джафримель».
- Мне очень хотелось бы понять, о чем ты вообще думаешь, Валентайн. Джаф того и гляди вернется. Мы уже по уши в дерьме, а ты еще усугубляешь положение, соглашаясь открыто бросить перчатку.
Он привалился к двери, и ее доски застонали. За стенами нашего пристанища вдохнул и затаился перед броском Темный город.
«Перчатку? Что-то вроде того наруча, который дал мне Люцифер в знак того, что я у него на службе».
От этой мысли меня опять затошнило, а тьма в голове закрутилась маслянистой воронкой, бесшумной и смертельно опасной.
«Ладно, Дэнни. Подумай, как из этого выпутаться».
- Ты знаешь, как связаться с Ванном?
Остров Сите ныне представляет собой подземелье, и шпили Нотр-Дам, пронзая нагромождение хлама и мусора, возносятся к куполу пещеры Кафедральной площади. В отличие от большей части Темного города руины Сите подсвечены малиновым светом. Ночью его обеспечивают низкотемпературные тепловые светильники, а в дневное время, точнее от рассвета до заката, когда автоматика отключает освещение на поверхности, еще и лампы накаливания. Через остров пролегает множество оживленных маршрутов. Особенно популярны сликборды и аэробайки, так что воздух здесь дрожит, перенасыщенный антигравитационной энергией.
Сликбордисты Темного города выделяются среди своих собратьев из других больших городов: здесь это не кланы, а настоящие стаи, не просто буйные, но смертельно опасные. Уличная шайка из Темного города способна раздеть труп за несколько секунд, а живую жертву обчистит меньше чем за минуту. Местным жителям повезло разве что в том, что подпольная торговля органами развита в Европе не так широко, как в Нуэво-Рио.
Укрываясь в сумраке, мы пробирались по замусоренному переулку. Запах стоял еще тот: здесь периодически убирались, и утилизационные боты проплывали с регулярными интервалами, но постоянная температура воздуха и напряженное движение приводили к смешению всех мыслимых запахов, включая человеческие миазмы.