Закатный багрянец окрасил окна, и если бы я не так нервничала и не так сильно устала, то смогла бы оценить красоту уникальной панорамы расстилавшегося внизу Парадиза. Как раз сейчас начинался ночной хоровод иллюминации зданий, становились видны светящиеся следы пролетавших самолетов, а ароматические облака в виде башен мерцали в пронизывающих их лучах заходящего солнца. Парадиз - это город, который нужно не только созерцать, но и обонять.
Если бы в моей жизни нашлось на это время.
Над полом сгущалась тьма, я почувствовала, как по зданию пробежала дрожь. Ощущение было такое, словно по левому плечу с размаху ударили обернутым в войлок молотком, и с моих губ сорвалось тихое восклицание. Все демоны в комнате воззрились на меня - все, кроме Евы, апатично сидевшей на месте.
- Начинается, - пробормотала она. - Земма?
Демон с блестящими золотыми амулетами, вплетенными в длинные голубые волосы и позвякивавшими при каждом движении, сидевший у дальнего конца стола, встал и направился к двери антигравитационного лифта. Заработал двигатель, я ощутила движение вытесненного воздуха. Но я не обернулась, смотрела на стол и чуть левее: там, за окнами на город, только что опустилась плащаница ночи.
«Спокойно, Данте».
Я двинулась вдоль стола позади демонов, застывших неподвижно, словно изваяния, и задержалась, почти дойдя до Евы. Чтобы добраться до ее кресла, нужно было пройти мимо крапчатого демона, а этого мне очень не хотелось. Над комнатой сгустился мрак, энергия плескалась, омывая мои нервные окончания горячим маслом, шипящим и рассыпающим брызги.
Лифт прибыл на этаж. С тихим гулом отворилась дверь. Тишина, три мягких шага, знакомых мне, как биение собственного сердца, - и он вошел в комнату.
«Боги милосердные. Он вернулся из ада».
Шрам на моем плече зажегся, ожил и произвел мощный, пронизывающий до мозга костей выброс энергии.
И снова тишина, на сей раз скрывающая потрясение и опасения. Одним своим появлением он нагнал страху на всех жутких демонов.
Джафримель. Мой падший.
Мой собственный демон.
«До чего же я рада тебя видеть, Джаф».
Я взглянула на него. Он вошел один: стоял перед дверьми лифта, зеленые глаза полыхали под темными крыльями бровей. Волосы стали еще длиннее, он их не стриг. Они падали ему на глаза, смягчая впечатление от того, как страшно он исхудал.
Он походил на умирающего от голода: безупречная кожа обтягивала кости, подчеркивая особенности демонского черепа. Щеки запали, темные круги залегли под глазами, такими же жгучими и пронизывающими, как у Люцифера, но внушавшими чуть-чуть меньше ужаса.
«Однако не настолько меньше, чтобы это успокаивало», - прозвучал в моей голове ехидный шепоток, и кто-то словно прищелкнул пальцами.
Маккинли перевел дух, не скрывая облегчения.
Другим потрясением для меня стали светлые проблески в волосах Джафа, серебристые нити среди блестящего черного шелка. Все это я уловила одним взглядом, прежде чем встретилась с ним глазами. Знак на плече горел огнем, прожигая меня насквозь, с уст так и рвалось его имя.
«О боги. - Горло перехватило, так что я решительно ничего не могла выговорить. - Я так рада тебя видеть. Ты даже представить себе не можешь».
Ева заговорила первой.
- Добро пожаловать, Убийца Родичей.
От умиротворяющей вкрадчивости не осталось и следа: теперь ее голос звучал почти так же резко и властно, как голос Люцифера. Я чуть не вздрогнула, а на моем плече жарко пылал знак, рассылая причудливо извивавшиеся, обжигающие потоки. Джафримель не сводил с меня глаз.
Слова Евы он как будто пропустил мимо ушей и обратился ко мне так, будто мы встретились на улице:
- Ты в порядке?
Всего три слова, но они сотрясли воздух.
Он был в ярости. Его гнев лениво кружил по комнате, словно готовился к броску, и у меня душа ушла в пятки. Таким я его еще не видела. Он бывал и невозмутимым, и смертельно опасным, и вялым, и готовым к рискованным действиям, и разгневанным, конечно же, но никогда не выглядел так, словно готов убивать всех без разбора, налево и направо.
Ткань моей рубашки слегка колыхалась, хотя воздух был неподвижен. Его аура искрилась, а остальные демоны беспокойно ежились на стульях, бросая нервные взгляды в сторону Евы.
Она оставалась совершенно невозмутимой. Лишь склонила голову, словно дала мне разрешение ответить Джафримелю.
- Лучше не бывает, - соврала я, причем язык опять сработал сам, опередив мозг.
И захлопнула рот, не выпустив рвавшиеся наружу слова: «А вот ты выглядишь хуже некуда».
И еще: «Мне почему-то кажется, что ты совсем не рад меня видеть».
Несколько бесконечно долгих мгновений Джафримель молча рассматривал меня. Неподвижный, как клинок тьмы на фоне пробивавшегося через пласгласс свечения ночного Парадиза. Солнце зашло, и город неожиданно засиял огнями.
- Выскажи свои предложения, - произнес он наконец с вызовом.
Глаза его не отрывались от моих глаз, руки напряглись. Фудошин в ножнах издавал долгий, низкий, неудовлетворенный гул. А вот голос ножа стал на тон выше, и этот звук пробирал меня до костей.
Прежде чем я успела спросить, какого хрена он имеет в виду, Ева заговорила на грубом, перегруженном согласными языке демонов, выдав непрерывную тираду перетекавших одно в другое слов, от чего воздух затрепетал еще сильнее. Напряжение возрастало, у меня зашевелились волоски на шее. Казалось, вот-вот, и разразится гроза.
А еще казалось, что я стою на его пути. В нормальных обстоятельствах я бы быстренько присмотрела стенку, чтобы прислониться к ней спиной.
«Из этого положения простого выхода нет. - Мускулы мои мелко дрожали от напряжения. - Ну ты нашла время дрожать, Валентайн. Сосредоточься!»
Джафримель ответил кратко и резко, не сводя с меня глаз.
Снова заговорила Ева. Ее тон смягчился, если, конечно, язык чад Люцифера вообще способен звучать мягко. Даже ее голос не мог придать этим словам благозвучие, а от краткой ответной реплики Джафримеля задребезжали в рамах окна.
- Спроси ее, - промолвила Ева на мериканском, хотя и на этой фразе лежала тень языка демонов. - Кого ты предпочтешь, Данте? Его или меня?
«Предпочту? Да вы оба - сущий кошмар!»
Неожиданно я почувствовала, что мои ноги дрожат и плохо меня держат. Наверное, от переизбытка адреналина в неподходящее время, когда после долгого онемения вновь ожил знак Джафримеля.
Я отошла от стола на два шага. Демон Зай напрягся - Маккинли отреагировал тем же.
- Джаф. Мы сейчас на одной стороне, и Ева…
- Я пришел сюда не ради нее, - оборвал он меня. - Князь провозгласил гибель всех ифриджин в этой комнате. - Его глаза по-прежнему были прикованы к моим. - Вы все приговорены к смерти за измену владыке ада. Я явился, чтобы привести приговор в исполнение.