Эта невероятная ситуация имела место на начальном этапе оценки кребиозена, но через два месяца в новостях начали появляться скандальные отчеты, свидетельствующие, что лечение не дает результатов. В то же время изобретатели лекарства слепо продолжали опровергать неутешительные факты, которые начали появляться.
Это очень сильно волновало нашего господина Райта. Хотя он и не проходил специального обучения, размышлял он очень последовательно и логично, подходил ко всему с научной точки зрения. Он начал терять веру в свою последнюю надежду, которая спасала ему жизнь, ему больше не на что было надеяться. По мере того как сообщения о результатах тестирования становились все мрачнее, его вера постепенно таяла. Через два месяца практически совершенного здоровья он вернулся к своему исходному состоянию, стал очень мрачным и печальным.
Но здесь я увидел возможность повторно проверить лекарство, а также, возможно, выяснить, как шарлатаны могут достичь тех результатов, которые они обещают (а многие их обещания достаточно хорошо подкреплены). Зная к тому времени кое-что о внутреннем оптимизме, присущем моему пациенту, я решил им воспользоваться. И решил я это сделать по исключительно научным причинам, чтобы выполнить совершенный контрольный эксперимент, который должен был ответить на все возникшие в связи с этой ситуацией вопросы. Эта схема не могла ни в коей мере повредить моему пациенту, в этом я был уверен, и, кроме того, я в любом случае больше не знал никаких средств, которые могли бы помочь ему.
Когда Райту больше ничего не оставалось, как впасть в отчаяние, сопровождавшееся рецидивом болезни, вместо того чтобы использовать «чудесное лекарство», которое так хорошо подействовало в первый раз, я решил немного смошенничать. Итак, я намеренно солгал, сказав ему, что не нужно верить газетам, лекарство все равно является многообещающим. Тогда он спросил, почему же ему снова стало плохо? Я ответил: «Просто лекарство со временем портится. Завтра мы получим новый препарат, он прошел суперочистку, в два раза мощнее, и может оказаться очень полезным».
Эти новости стали для него откровением, Райт, все еще оставаясь больным, снова исполнился оптимизма и был готов начать все сначала. Эти несколько дней, пока мы ожидали «доставки» лекарства, ознаменовались небывалым подъемом оптимизма и ожидания скорого спасения. Когда я объявил ему, что новая серия инъекций скоро начнется, он был не в себе от радости, вера его была очень сильной.
После многочисленных приготовлений (я сделал из простой инъекции целое событие, в этих обстоятельствах мне казалось это уместным) я сделал первую инъекцию свежего лекарства, которое состояло из одной лишь дистиллированной воды. Результаты эксперимента были поразительными, хотя мы, проводя такой опыт, могли предположить его возможный исход.
Во второй раз Райт встал со смертного одра даже быстрее, чем в первый. Опухоли рассосались, жидкость в груди исчезла, он выписался и даже снова вернулся к полетам. На этот раз он выглядел совершено здоровым. Инъекции водой продолжались, поскольку они творили чудеса. В течение двух месяцев у него не было никаких симптомов. Потом Медицинская ассоциация сделала в прессе окончательное заявление: «Испытания в масштабах страны показали, что кребиозен является бесполезным лекарством для лечения раковых больных».
Через несколько дней после этого сообщения Райт снова оказался в больнице в тяжелом состоянии. Он потерял веру, последняя надежда рухнула, и он умер меньше чем через два дня (Бруно Илопфер,«Психологические переменные при лечении рака у человека» Journal of Projective Techniques, 1957 с. 21).
Это очень яркий пример индукции в форме эффекта плацебо и внушения. Этот эффект неоднократно наблюдался и был подтвержден другими. Этот эффект лежит в основе успешного применения гипноза, а также активных и управляемых образов. Когда определенная идея вкупе с эмоционально окрашенным образом (в вышеприведенном примере это идея или образ исцеления) возникает или порождается в психике субъекта, информация преобразуется в соответствующий феномен согласно правилам кодирования организменной системы. В вышеуказанном случае процесс впоследствии был повернут в обратную сторону противоречивой информацией, почерпнутой из новостей. Образ неэффективности лекарства, ожидание неудачи разрушили связь с нолем. В обоих направлениях индукция образной информации производила значительные органические изменения.
Клопфер комментирует, что Райт Роршач олицетворяет собой то, что он называл «плавающий островок эго... неукрепленный глубоко укоренившимся центром личности с широкими взглядами, которому приходится противостоять катастрофическому воздействию его разочарования лекарством». Чтобы выздороветь, «раковый больной должен иметь большое доверие к жизни и иметь такое отношение к смерти, которое не окрашено ужасом, но рассматривается как просто одна из сил, с которой придется побороться...». Отношение пациента к динамике, трансформирующей жизнь, должно поддерживать воздействия терапевтической индукции и быть с ней в резонансе. Очевидно, что в вышеприведенном примере этого не происходило.
Некоторые формы индукции работают не через сознательные субъективные эмоциональные образы, а прямо, в обход субъективного эго-сознания. К этой категории мы относим то, что Юнг называл психической «инфекцией» и проекционной идентификацией, в которой комплексы и эмоции передаются бессознательно и даже в противовес индивидуальному волеизъявлению от одного человека другому. В другой категории у нас индукционные эффекты, которые связывают соматические поля и поле субстанции без интервенции в ментальные образы или любого эмоционального или психического участия. В этих примерах информационное поле не порождено идеей или образом, а является производным от соматического и «материального» уровня внешнего объекта, другого человека или растения, животного или минерального вещества. С этим типом динамики мы сталкиваемся в случаях соматических инфекций, эпидемий, и в экспериментах Бойда с эманометром, а также при проведении гомеопатических доказательств.
Во всех этих примерах, однако, не важно, какова природа индуктивного поля, его кодовая система может быть преобразована и преобразуется в кодовую систему получающего поля.
Трансдукция может рассматриваться как способ, при помощи которого индуктивный эффект информации передастся через различные системы координат, имеющие различные системы кодирования.
Через нашу нервную и гормональную систему, сознательные и бессознательные эмоции, мысли и мышечные напряжения, а также через сны информация передастся, а также обрабатывается через молекулы ДНК. Сны обрабатывают информацию о нашей психической динамике, телесном функционировании и межличностных отношениях, а также внешних, неизвестных событиях, зачастую происходящих далеко и в отдаленном времени (Уитмонт, Пер ера. См. раздел «Библиография»). Существенная часть юнгианской аналитической практики основана на использовании этого факта.
В других примерах трансдукция происходит, когда конкретная мышечная защитная реакция или участок боли «преобразуется» в осознание повреждения или воспоминание о прошлых травматических событиях. Или наоборот, ментальный образ или эмоциональная реакция активирует гормональную, неврологическую или иммунологическую реакцию. Еще более тривиальный пример, когда мы пристально смотрим в спину человеку, который этого не осознает. Этот человек тем не менее через некоторое время начинает чувствовать себя неудобно и оборачивается посмотреть. Информация о воздействии нашего взгляда была получена на неком отличном от эго-сознания уровне и преобразована в чувство дискомфорта сродни предупреждению, что вылилось в поведенческую реакцию.