Общие эманации целителя, его образ жизни имеют тенденцию оказывать воздействие, которое может привести как к здоровью, так и к болезни, вне зависимости от умений или сознательных намерений целителя. В дополнение к проекциям, искажениям, дезориентации и недостаткам, описанным выше, общее поле отрицаемого или подавляемого терапевтом страдания оказывает на состояние пациента воздействие, которое приводит его в уныние и ослабляет. И наоборот, если целитель чувствует «целостность» с самим собой (интегративно открыт и имеет связь с собой/со своим центром), а также принимает свое неизбежное состояние уязвимости как важный аспект бытия, то такой целитель оказывает балансирующее и исцеляющее воздействие непосредственно на биологические и психологические поля пациента. Эти феномены регистрировались даже при выращивании растений, за которыми ухаживали разные люди. Они, несомненно, могут взаимодействовать и относиться с уважением к более чувствительным биологическим и психологическим полям больных людей.
Необузданное стремление к власти и контролю, сопротивление эго изменению и трансформации присущи как пациенту, так и целителю. Они устанавливают поля резонанса взаимного усиления и усугубления, которые тем больше, чем в большей степени они бессознательны. Ответственность за устранение получающихся в результате этого сложностей и опасностей ложится на целителя и его психологическую доблесть. Связь терапевта с эго и трансперсональной силой, его духовная ориентация неизбежно, по не явно повлияют на то, насколько открыто он «ведет и справляется с делом». Однако не менее важно, как он влияет на межличностное архетипное поде. В этом смысле процесс исцеления требует от терапевта разделить «инкубационную камеру» с пациентом путем сознательной проработки его или ее собственных одновременно активированных комплексов. Целью является трансформационный процесс, который неизбежно оказывает воздействие на обе стороны. И все же целитель не должен намеренно использовать пациента для его собственных процессов.
Гот факт, что предрасположенность целителя к его собственной болезни активируется в общем с пациентом поле, делает возможным превращение его самого или его собственной «болезни» в «подобное лекарство», которое может быть предложено для исцеления. Сама личность доктора оказывает мощное воздействие на пациента и на терапевтический процесс. Часто активация подобного лекарства происходит в результате той боли, когда целителю приходится отказаться от желания интимных личных отношений с пациентом и принять возникающее вследствие этого одиночество, если в этом стоит вопрос. Это также может быть результатом обучения доктора или его личного опыта, в котором он на себе испытал процесс болезни-исцеления. Такой опыт сознательного со-переживания эквивалентен требуемой жертве, которую целитель сознательно или бессознательно приносит на благо терапевтического процесса. Это помогает ему войти в контакт с личностью пациента, чувствуя, воспринимая и резонируя с ним и, следовательно, так же воспринимая природу недомогания и соответствующую ей терапевтическую модальность и целительное подобие. Таким образом, целитель чувствует правильный терапевтический подход, чувствует, какое нужно выбрать потенцированное лекарство, какие меридианы или точки должны быть активированы, и даже его собственное относительное влияние.
В свете понимания, достигнутого в предыдущих главах, метод чувствования, если он эффективен, должен, с одной стороны, удовлетворять принципу подобия, а с другой — должен предлагаться в нетоксичной, потенцированной (а именно символической) форме. При персональном применении требуется, чтобы целитель в максимальной степени осознавал свои личностные комплексы и проблемы, а также соответствующее подобие с комплексами и проблемами пациента, вне зависимости от того, проецируются они на него или являются частью его собственной личности. Как уже подчеркивалось выше, целитель должен стремиться к осознанию в особенности тех подобных аспектов своей болезни и уязвимости, которые резонируют с аспектами пациента и потому активируются при их контакте. Гак же как мы стремимся избежать загрязнения, когда у нас открытая рана, мы должны пользоваться правилами соответствующей психической гигиены, когда мы имеем дело с пациентами на уровне взаимодействующих полей. Хирург обрабатывает руки, чтобы очистить себя от инфекций, которые он может занести в тело пациента. Но «инфекция» может иметь не только физическую, бактериальную или вирусную природу. Это — динамика поля, которая имеет место при каждом человеческом взаимодействии и заслуживает специального внимания в диаде исцеления, поскольку она может спутать весь процесс и даже внести ятрогенную патологию.
Если личных проблем целителя не избежать или нет возможности их исключить, нельзя позволять себе чувствовать их в «сыром» виде. Они обеспечивают психологический аспект подобного лекарства и потому' должны быть в «потенцированной» форме. «Потенцировать» — значит дать им сознательно выражение, но в не конкретизированной, «одухотворенной форме». Противоположностью является бессознательное их переживание. Часто потенцирование происходит через сознательную концентрацию терапевтом на своих потенциально «токсичных» импульсах или эмоциях, сознательное их переживание, как «укрощаемых» собственных образов, и, следовательно, «инкубацию» их символических реализаций после реструктуризации образа. Такие невидимые вибрации оказывают воздействие на взаимодействующие поля. Реакция на боль или страх со стороны терапевта должна быть обработана, выдержана и проработана терапевтом эмоционально и с использованием образов. В свое время, при наличии адекватной ассимилирующей способности у пациента, может быть безопасно предложить эти образы с необходимыми предосторожностями и в соответствующей «дозе». Именно эта сознательная проработка и «дозированное», метафорическое, образное выражение терапевтом и составляют психологическое «потенцирование» «микрокосмического» подобия его собственной жертвы, которая аналогична гомеопатической жертве «макроскопического» внешнего подобия.
С другой стороны, не будучи такими «потенцированными», нереализованные комплексы целителя обязательно вторгаются в поток взаимной коммуникации и раппорта, что является препятствием для доступа пациента к силе «архетипного целителя», которая в обычной ситуации передается харизмой целителя и доверительной открытостью пациента воздействиям. Это происходит вне зависимости от технических умений отдельного психотерапевта или врача, который лечит тело.
Вот еще один нередкий феномен, знакомый кураторам студентов- психоаналитиков. Студент-терапевт проецирует на пациентов свои неразрешенные проблемы. Я могу вспомнить массу случаев, которые произошли со мной или с моими знакомыми, когда студент па семинаре или после личной консультации с куратором осознавал эту проекцию. Когда же студент приходил на следующий семинар, он с удивлением рассказывал, что когда после консультации с ку ратором он снова встретился с пациентом, то ситуация разрешилась и изменилась «сама собой», даже еще до того, как студент-терапевт сказал хоть слово или применил на практике новый подход. Как будто «по волшебству» измененное отношение и осознание проблемы терапевтом изменило психическое поле и патологию пациента. Этот феномен полевого резонанса является фактором, который должен учитываться во всех случаях межличностного взаимодействия, но, прежде всего, при воздействии на патологию диады «пациент-целитель». Это касается даже тех пациентов, которым требуется исцеление их телесного состояния.