* * *
С этими мыслями Хамидрашид заснул, полностью полагаясь на часовых, выставленных подполковником Джабраиловым, зная, что на спецназ ГРУ можно положиться, а на офицеров ОМОГ положиться можно тем более. Это не менты, считающие, что их должны бояться и этот факт обеспечивает их безопасность.
Эмир не видел снов, до такой степени он устал и измотался не столько физически, сколько морально. И потому показалось, что проснулся сразу после того, как закрыл глаза, хотя сразу глянул на часы и определил, что проспал больше трех часов как убитый. Спецназовцы были уже на ногах, и все как один смотрели в сторону верхнего ущелья. Хамидрашид встал, следом за ним и Дукваха поднялся, тоже прислушиваясь.
Русло, как рупор или раструб, несло вниз не воду пересохшей реки, а тяжелые звуки активного боя. Но если группа Самурая пропустила мимо себя и сильный отряд Руслана Волкодава, и вооруженного четырьмя минометами Ширвани Ахметовича Дуташева с его боеспособным джамаатом, то кто и с кем воевал там, в верховьях?
Хамидрашид начал, кажется, понимать, что за хитрость придумал Самурай, на что он надеялся. И когда тяжелым визгом, а потом и увесистыми басами заговорили минометы Ширвани Ахметовича, все стало окончательно ясно. Не ясно было только одно – как Руслан Волкодав, имея тепловизоры, прошел мимо группы Самурая и ничего подозрительного не заметил. Как Ширвани Ахметович, имеющий в своем джамаате опытных, все видящих разведчиков, не просмотрел все берега... Впрочем, наверное, и подсказка Дуквахи о заминированном лагере сыграла свою роль, и раздавшиеся впереди первые звуки боя так поторопили оба отряда, что им было не до берегов и не до заминированного лагеря...
– Хорошая канонада... – сказал Хамидрашид. – Патронов не жалеют...
– Первую канонаду ты успешно проспал... Она была ближе, но слышалась, конечно, не так громко... Но главное началось только теперь...
– Я проспал что-то? – не поверил Дадашев.
– А я слышал... Это недалеко стреляли... – согласился со спецназовцами Дукваха.
Дукваха обманывать не будет. Значит, Хамидрашид в самом деле так умотался, что его даже стрельба не разбудила...
Отдохнуть Самураю так и не дали...
Вообще-то он и не сильно страдал от этого. Привычка к подобным операциям выработалась давно, и бессонные ночи переносились не тяжелее, чем утомительные горные марши. Да и сами горные марши, как рассказывал капитан на занятиях своим солдатам, это не самое страшное, что может быть. Куда сложнее марши, например, по бесконечным болотам, когда не сразу определишь, где в топь попадешь, где на глубину, которая тебя с головой скроет. Самурай начинал службу во времена Советского Союза в Белоруссии, и там учения именно в болотах проводились. Вот уж где пришлось нахлебаться болотной жижи вволю, и после этого горные условия казались Самураю чуть ли не райскими.
Конечно, отдых солдатам необходим больше, чем командиру роты. Это капитан Рудаков понимал хорошо. И солдатам он старался дать возможность отдохнуть при каждом удобном случае. Того минимума времени отдыха, что выпадало на солдатскую долю, обычно хватало на несколько дней операции. И потому Самурай был уверен, что до завтрашнего дня, когда операция должна быть закончена, солдаты будут еще чувствовать себя уверенно и с возложенной на них задачей справятся...
Солдаты, освободившиеся от работы, еще спали, когда по «подснежнику» вышел в эфир младший сержант Лаврентьев.
– Товарищ капитан. Мы на месте...
– Что дышишь, как стадо лошадей? – спросил Рудаков.
– Всю дорогу бегом бежали...
– Молодцы. Что сейчас?
– Начинаем копать норы... Если кто-то пойдет по берегу, то под отвесной стеной, чтобы весь берег контролировать... Потому роем прямо рядом с обрывом. Здесь обрыв высокий, метра в два... И замаскируемся...
– Сколько времени уйдет?
– Планирую в пятнадцать минут уложиться. Сколько у нас в запасе?
– Если бы я сам знал, сколько... Работайте...
Время от времени наушник «подснежника» доносил до уха капитана сопение. Младший сержант активно работал, а выключить связь не решился – вдруг будет срочное сообщение....
Через пятнадцать минут, как и обещал, Лаврентьев доложил:
– Товарищ капитан, ладони в крови, но укрытия готовы... Кажется, получилось...
– «Кажется» меня не устраивает...
– Получилось, товарищ капитан.... Выдвигаемся к следующему повороту, там готовимся и ждем вашу команду.
– На место прибудешь, сообщи...
– Понял, товарищ капитан...
Младший сержант, кажется, был основательно заведен. Это хорошо, когда боевая работа выполняется в охотку и на взводе. Так она всегда получается лучше...
* * *
Весь отряд занял места в диагональных норах на склоне. Но каждый боец имел смотровое окошко, прикрытое лозой дикого винограда. Так что ориентироваться было несложно. А прапорщик Родионов вообще увил ствол своей «дальнобойки» целым венком. Лоза, свисая со ствола, на ветерке плавно покачивалась. Саму винтовку прапорщик прочно закрепил ремнем через оба плеча, чтобы руки не оттягивала.
Ждали в напряжении, но в напряжении привычном, потому что все бойцы отряда бывали в засадах не единожды...
– Командир, идут... – доложил наконец-то прапорщик.
Голос его звучал скучно, буднично и без всяких признаков волнения. Родионов, как знал Самурай, всегда так говорит, если ему не предстоит работа. А сейчас Самурай категорически запретил применять оружие. Отряд Руслана Волкодава следовало пропустить без звука.
– Далеко?
– Только из-за поворота показались...
– Всем внимание!.. – зажав рукой микрофон «подснежника» крикнул Самурай, пока еще можно было кричать. – Противник вышел в русло... Пропускаем без звука, все «не дышим»... Огонь открывать только в случае обнаружения...
Минута прошла в тишине. Самурай поправил микрофон.
– Олег! Готовность полная!
– Понял, товарищ капитан...
– Команду дает прапорщик... Выполняй...
Прапорщик скомандовал уже через тридцать секунд:
– Лаврентий, начинай...
И почти сразу ущелье принесло скатывающиеся по камнями звуки автоматных очередей. Сначала короткие и отрывистые, неуверенные, как всегда бывает в начале всякого боя, потом уже множество очередей слилось в единый шум, раздались взрывы гранат, тяжело «заговорили» подствольные гранатометы. Создавалось впечатление активного боя где-то неподалеку. И для того, кто спешил туда, это, естественно, тоже было командой ускорить марш.
Три колонны отряда Руслана Волкодава не шли, а бежали по каменистому дну Хулхулау. По сторонам не смотрел никто. Торопились успеть за своей законной долей если не добычи, то хотя бы воинской славы, до которой все горские народы всегда были падки даже больше, чем до добычи. И времени рассматривать берега у отряда просто не было...