– Я насчитал пятнадцать вместе с грузинской охраной. Опять коммандос в своих любимых черных костюмах. Опять четыре человека. И еще один грузин, который ими командует.
– Шестнадцать человек, – поправил Муравьев, – я столько насчитал. Могу проверить дополнительно...
– Может быть, – согласился снайпер. – Мне всех сразу не видно, легко сбиться... Но грузин только пятеро. Значит, остальные десять...
– Американцы? – спросил Максим Васильевич. – Или, может, русские? А то и каких-нибудь французов сюда принесло? Где Жеглов?
– Заочно учит Косца ползать. Где-то он там, вблизи от машин. В самую гущу пополз. Наверное, ответить не может, поскольку рядом кто-то есть.
Наушники издали скрип. Это старший лейтенант Шарапов провел пальцем по головке микрофона, подтверждая догадку Веретенникова. Головка была покрыта шариком мягкого пористого поролона, который скрипел при касательном движении пальца. И этот сигнал часто использовался спецназовцами для привлечения внимания.
– Работай, – сказал Сакратов. – Ждем результата.
* * *
Все посмотрели на небо. Наконец послышался быстро приближающийся гул. Уэйн, сидевший до этого на широкой ступени грузовой машины, встал, чтобы отдать команду, когда у него снова зазвонила спутниковая трубка. Капитан посмотрел на номер. Опять звонил надоедливый профессор Сибелиус. Но на долгий разговор он может не рассчитывать. Не до него сейчас.
– Слушаю вас, профессор.
– Капитан, – в голосе Сибелиуса звучали просительные нотки.
– Говорите, профессор.
– Капитан, я прошу вас извинить меня за все те грубые неприятные слова, что я вам адресовал, за все те происки, что были против вас направлены.
Уэйн молчал. Он не ожидал услышать от самовлюбленного профессора ничего подобного. Мысль при этом возникла только одна: Сибелиуса, что называется, сверху сильно взгрели, и он теперь пытается наладить с Уэйном добрые отношения.
– Признаться, я никак не ожидал от вас такого шага. Кто угодно мог бы предоставить мне подобные материалы, но только не вы...
– Материалы... – задумчиво сказал Уэйн, не понимая еще, о чем речь. В такие моменты капитан никогда не задавал вопроса, чтобы не показать свое незнание ситуации. Так его учили, и подобная манера разговаривать давно уже стала второй натурой Уэйна.
– Я долго бился над решением проблемы компактности и самого генератора, и энергопитания. А ваши материалы позволяют лаборатории сэкономить несколько миллионов на разработку и несколько лет на изыскания. Это, несомненно, прорыв... Я думаю, ваше командование отметит вас. Никак не ожидал от вас подобного жеста доброй воли. Еще раз благодарю и прошу простить меня. Такой отчет следовало подождать и не торопить вас...
– Извините, профессор, мы с минуты на минуту включаем генераторы. Я не могу долго разговаривать. Моей команды ждут... Самолеты уже почти над нашими головами.
– Все, все, я не мешаю, – профессор прервал разговор.
Уэйн в недоумении опустил трубку, шагнул было вперед, чтобы отдать команду, но замер в раздумье. Отчет... Что такого в отчете? Ничего особенного там не было. Отчет отправлял Гарси... Может, он что-то добавил?
Капитан, еще раз глянув на небо и определив, что у него было в запасе несколько минут, набрал номер Гарси.
– Клод, мы начинаем через пять минут. Будь готов.
– Я готов, капитан. Сижу за компьютером.
– Слушай... Мне сейчас звонил профессор Сибелиус. Выражал благодарность по поводу моего отчета. Ты что ему отправил?
– Отчет... И прикрепил к нему вложенный файл.
– Какой файл? Что за самостоятельность?
– Это шутка... Я скачал данные с сервера аналогичной лаборатории в России и прикрепил их материалы. Посоветовал профессору от твоего имени полюбопытствовать на досуге...
– Вот уж, не знаю, удружил или подставил, – улыбнулся капитан. – Так что, русские работают по этой же теме?
– Они по всем темам работают...
– И как у них успехи?
– Думаю, лучше, чем у Сибелиуса. Но теперь и профессор будет на коне, а все благодаря тебе. Он это учтет...
– Благодаря не мне, а тебе. Лучше было бы, конечно, чтобы Сибелиуса выгнали из лаборатории. Но, раз я там не собираюсь работать, пусть остается... на коне. Ладно, готовься...
До тентированной машины осталось пройти четыре шага. Капитан прошел, отогнул край тента и посмотрел на небо. Первые самолеты с ревом и на небольшой высоте как раз пролетели мимо. На подлете было второе звено из трех штурмовиков. Следом летело третье. А первое уже ушло на разворот, чтобы совершить второй круг из трех запланированных. Когда второе звено окажется над головой, можно запускать генераторы.
Уэйн дождался момента и подтянулся на высоком борту:
– Запускай!
Внешне запуск спаренных генераторов бинауральных волн никак себя не проявил – сами генераторы были далеко отсюда. Только из кузова грузовика на приемник генератора отправился радиосигнал. Капитан, понимая, какое важное и серьезное дело начал, радовался в душе, и ему хотелось, чтобы и другие радовались.
Уэйн осмотрелся.
– Где Пачория? – спросил он стоящего рядом сержанта Соммерсета.
Сержант плечами пожал.
Капитан осмотрелся. Звиада Пачория нигде видно не было.
– А где его коммандос?
Сержант снова пожал плечами.
– Кажется, Звиад собирался выставить посты на четырех углах...
– Лежачие посты?
– Земля прохладная – должны бы столбами стоять...
Но грузинских коммандос тоже видно не было.
– Да, коммандос здесь любят пропадать, – заметил Уэйн. – Мы из-за этого прекращать работу не будем...
* * *
– Сократ, я – Косец! Добрались до кабеля. Обрезали один из проводов. Свеча уверяет, что этого хватит. Место повреждения закопали и поставили внутри «растяжку». Если хотят, пусть раскапывают. Свеча говорит, есть такие приборы, которые показывают место повреждения кабеля... Могут искать с прибором. Тогда их накроет. Мы покидаем сцену?
– Я – Сократ! Покидайте и не спотыкайтесь.
– А где аплодисменты, господа офицеры?
– Аплодисментов жди от американцев, когда они твою «растяжку» найдут.
– Буду им премного благодарен. Куда выходим?
– На середину дороги между нами и американцами. На самом шумном перекрестке встретимся. Мы тоже спускаемся.
– Точнее – где?
– У подошвы нашей горы. Перпендикуляр к линии от нас к машинам.
– Мы идем.
Старший лейтенант Субботин помог Муравьеву, понес на своих руках включенный и работающий ноутбук спутникового контроля. Сам Муравьев точно так же нес на руках свой раскрытый ноутбук, на ходу поглядывая в монитор.