Правда, поговаривают, что у самого Зелимхана есть тридцать миллионов долларов и именно из-за этих тридцати миллионов вот-вот начнется новая война, теперь уже с другими полевыми командирами. И только потому Зелимхан не пошел на зиму в Грузию, что боялся там потерять и людей, и эти миллионы. Тридцать миллионов долларов – это не тридцать миллионов рублей. Это другой уровень существования. И Кадыр, пусть пока и расплывчато, видит пути, как к этим деньгам подобраться. Только пути, и не больше… А потом время объяснит, что получится…
И в такой момент вдруг показалось, что все может рухнуть только от одного неосторожного взгляда или слова спецназовцев. Есть, от чего дрожать рукам… Но они повели себя хорошо, и никак не показали свое знакомство с начальником разведки Зелимхана. Ни один не подал вида, что встречались раньше. Однако Кадыр долго еще не мог унять в руках дрожь и потому сидел молча, зажав кисти под мышками, словно замерз, хотя в машине стояла хорошая печка и было даже слегка жарковато.
Молодой разведчик Вали ловко, как ему самому показалось, проверил, знают ли спецназовцы чеченский язык. Если они и знают, то, как настоящие разведчики, никак не показали этого. Толстый Али, что устроился рядом с Кадыром, сразу же среагировал и предложил:
– Движок у нас слабоват, груза много, едем медленно. Зачем машине тащить еще три тела? Давайте привезем в Грозный только головы. Быстрее доедем…
Вали и Завгат, непонятно зачем навязанный Зелимханом в группу, толстяка Али поддержали.
– Прекратить разговоры, – строго прикрикнул Кадыр. – Здесь я командую. Нельзя никого трогать. У нас важное задание, и выполнить мы должны только его. И ни на что не отвлекаться, никак и ничем не рисковать. Прекратить!
Этого окрика хватило, чтобы все попытки вести привычную вольную жизнь остались только в мыслях. Спасибо Зелимхану, он так и настраивал группу перед выходом – на время они должны забыть, что являются моджахедами, и стать простыми жителями, мирными, до тех пор, пока не прикажет Кадыр.
– Кадыру подчиняться, как мне! Что бы он ни приказал… – интонации в голосе эмира, как всегда, были такими, что ослушаться никому не захотелось.
Но хорошо, что тогда прозвучала эта фраза. Подвернется случай, она очень поможет Кадыру использовать группу, как инструмент, не имеющий права на собственное мнение, против самого же Зелимхана. А этот случай обязательно должен подвернуться. Кадыр все силы приложит, чтобы он подвернулся, потому что обратной дороги у него нет. Если человек решился предать, он уже предает до конца, и не может быть чуть-чуть лояльным, потому что знает – предателей и отступников не прощают. Начал дело – продолжай его до конца.
Микроавтобус натужно тащился, преодолевая перевал за перевалом. В горах все машины тянут хуже, чем на ровном месте, а уж такие, двигатель которых не первый круг намотал, и подавно. Пассажиры дремали или делали вид, что дремлют. Один только Кадыр молча смотрел в окно, и начинал шевелиться только тогда, когда подъезжали к очередному посту. Но документы у всех были хорошие. А присутствие в машине спецназа ГРУ вообще делало проверку формальной.
И только уже неподалеку от Грозного какой-то слабый посторонний звук достиг уха Кадыра. Он слегка обернулся и увидел, как полковник Согрин вытаскивает из чехла на поясе трубку телефона спутниковой связи и, перед тем как ответить, нажимает клавишу, должно быть, регулировки звука, чтобы посторонним не было слышно ни слова.
– Слушаю, полковник Согрин. Да. Мы едем. Уже рядом. Я знаю… Да… Нет-нет… Никаких мер не принимать. Категорично. Это тот самый вариант, Юрий Петрович, о котором я вам говорил. Касательный основного. Ни в коем случае! Их пока нельзя трогать. Я сам скажу, когда. Юрий Петрович, это безопасно. Скоро будем. Ну конечно же…
Проснулись все, слушали разговор. Но только спецназовцы и, может быть, Кадыр, поняли, о чем идет разговор. Еще там, на посту омоновцев, когда в микроавтобус подсаживали попутных пассажиров, зашел разговор о настоящих «кадыровцах», которые должны вот-вот проехать тем же маршрутом. Мог возникнуть разговор, и в этом разговоре непременно зашла бы речь о «Фольксвагене», что недавно прошел. И тогда может возникнуть подозрение. Наверное, так все и случилось. Полковник Согрин только что прикрыл Кадыра, как недавно Кадыр прикрыл самого полковника и его товарищей. Значит, сотрудничество началось. И этот процесс ни одна из сторон остановить не может. Одна сторона, федеральная, не может потому, что ей это просто необходимо, вторая сторона, начальник разведки Кашаева, уже не имеет возможности остаться в живых, если он надумает вернуться в стан сторонников Зелимхана.
Подъехали к последнему блокпосту на окраине Грозного. Там тоже стояли омоновцы. Старший наряда, пока дежурные проверяли документы у водителя, сразу засунул голову в салон и посмотрел на спецназовцев:
– Полковник Согрин? – почему-то спросил он у Кордебалета.
– Я, – отозвался настоящий полковник.
Омоновец ошибкой не смутился.
– Вас, товарищ полковник, просили сразу позвонить.
– Иду. – Согрин легко выбрался из машины и зашел в блокпост.
Сразу за дверным проемом его встретил подполковник в «краповом» берете.
– Товарищ полковник, дорога перекрыта, площадка со всех сторон окружена. Надо как-то выманить ваших товарищей, чтобы захватить бандитов. Или захват производить изнутри вашими силами.
– Отставить всякий захват. Я же уже говорил по телефону полковнику Мочилову, что эти люди под контролем нашего человека.
– Я не знаю полковника Мочилова. У меня приказ собственного командования.
– Похоже, ваше командование собирается сорвать операцию, проводимую ГРУ совместно с «Альфой», – резко сказал Согрин и стал звонить со своего телефона Мочилову.
Тот успокоил полковника:
– Только что решили вопрос. Сейчас на блокпост позвонят и дадут «отбой».
И точно, зазвонил большой аппарат полевого телефона, «краповый» подполковник снял трубку, взглянув при этом на Согрина недовольно.
– Так… Так… Есть!
И после этого вытащил из кармана другую трубку – переговорного устройства:
– Всем… Я – Первый. Отбой. Пропускаем машину.
– Все в порядке, Юрий Петрович, – сообщил Согрин.
– Тогда жду тебя.
Согрин вышел из блокпоста вместе с «краповым» подполковником. Тот что-то шепнул старшему на посту омоновцу, тот пожал плечами и махнул рукой. Согрин вернулся на свое место.
– Поехали…
– Вас куда доставить? – спросил Кадыр.
– На базу спецназа ГРУ… – указание полковника явилось проверкой. Боевикам не положено знать, где находится база «летучих мышей».
Оказалось, водитель и это знает. Машина быстро миновала центр города и выехала на окраину, где остановилась прямо у нужных ворот.
– И все-таки привезти в Грозный их головы – было бы лучше… – сказал толстяк Али с откровенным вздохом.