Кира кивнула, с трудом сдерживаясь, чтобы не выдать секрет. Надо выбираться отсюда. Мне нужно домой. Я могу спасти ребенка Мэдисон. Я могу спасти всех детей.

– По-прежнему никаких изменений, – сообщил врач, отслеживающий показатели Киры. – Если реакция и идет, то без ощутимого эффекта.

– Она не идет, – произнесла другая врач каким-то странным голосом. – И не произойдет, – все, кто был в комнате, посмотрели на нее, даже Кира. Врач коснулась панели, и та раскрылась во всю стену, показывая список сокращений и аббревиатур, в котором Кира немедленно узнала анализ крови. – У нее в крови нет вируса.

– Это невозможно. Вирус есть у всех людей, даже у тех, кто невосприимчив к болезни.

– Так-то оно так, – согласилась доктор. – Но у нее кодировка.

В комнате повисла тишина. Кира обвела взглядом лица врачей: они не могли опомниться от изумления. Где-то позади раздался потрясенный голос Сэмма:

– Что?

– Дайте-ка взглянуть, – доктор Морган подошла к экрану на стене и принялась стремительно листать графики, то увеличивая, то уменьшая изображения. На нити ДНК (не снимке с микроскопа, а компьютерной модели) она остановилась и так пристально уставилась на экран, что едва не прожгла на нем взглядом дыру. – Кто делал сканограмму?

– Сам компьютер, – ответил кто-то из врачей. – Мы запросили полный анализ, и среди прочих данных пришел этот снимок.

– Но она не подключается к связи, – проговорил Сэмм.

У Киры ёкнуло сердце: она постепенно начала понимать, что они имели в виду.

– Что вы хотите этим сказать? – спросила она, стараясь ничем не выдать волнения, но голос предательски задрожал.

Доктор Морган повернулась к Кире, сорвала маску и процедила в ярости, каменной глыбой нависнув над девушкой:

– Кто тебя послал?

– Что?

– Кто тебя послал? – заорала доктор Морган. Кира ничего не ответила. Доктор Морган швырнула шприц в стену с изображением ДНК, и он разлетелся на осколки. – Кто на этот раз пытается мне помешать? Кронос? Прометей? Что они задумали? А может, они не следят за мной, – доктор Морган отвернулась и вперила в стену безумный взгляд, – а что-то планируют, и теперь, раз уж я узнала, то использую это против них.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – пролепетала Кира.

– Пока Сэмм не привел тебя сюда, ты жила среди людей, – оскалилась доктор Моргон, склонившись над Кирой. – Что ты там делала? Какое у тебя задание?

– Я не знаю, о чем вы!

– Ты партиал! – крикнула доктор Морган. – Посмотри на стену! У тебя в крови нет РМ, твои бионаниты [12] выводят наше успокоительное, у тебя в ДНК закодировано название «ПараДжен». Ты партиал. – Она осеклась, уставившись на Киру. На стене за ее спиной Кира увидела собственное лицо, искаженное ужасом и смущением. Злость во взгляде доктора сменилась любопытством. – Но ты, похоже, этого не знала?

Кира открыла рот, но не смогла выдавить ни слова. Голова у нее шла кругом: девушка не соображала, то ли спорить, то ли задавать вопросы. В конце концов ее охватил дикий ужас. Кира услышала громкий треск, увидела, словно в тумане, что доктор Морган кричит на нее, потом снова донесся треск, и в наступившем хаосе раздался голос Сэма:

– Взрывы. На нас напали.

Глава тридцать третья

Доктор Морган подняла глаза и с испугом посмотрела на дверь: в коридоре раздавались крики и выстрелы.

Врачи сбились в кучу; медицинские роботы подняли лапы к потолку, ножи и прочие смертоносные орудия, щелкнув, встали на место. Сэмм бросился к двери, запер ее на замок и вернулся.

– Они пришли за Кирой, – сказал он.

– Ну разумеется, за кем же еще, – отрезала доктор Морган, – но кто? Какая группировка?

– Нам нужно выбираться отсюда, – заметил один из врачей.

– Мы безоружны, – Сэмм покачал головой. – Мы не готовы к атаке. Самое разумное – остаться здесь и подождать, пока нападение будет отбито.

– Эта комната негерметична, – другой врач кивнул на тяжелую дверь. – И все, кто будет проходить мимо, по связи узнают, что мы тут.

– Но пленницу они не засекут, – возразила доктор Морган, – это поможет нам выиграть время.

– Чепуха какая-то, – проговорил Сэмм. – Как она может быть партиалом, если не выходит на связь?

– Связь есть только у военных моделей, – пояснила доктор Морган. – По крайней мере, так было задумано. Она предусматривалась программой по улучшению системы. Но «ПараДжен» выпускал и других партиалов, для других целей.

Кира качала головой, с трудом понимая, о чем говорят врачи. Я не партиал. И опять, столкнувшись с трудноразрешимой задачей, ее сознание словно разделилось на две части. Одна принадлежала ученому, который скрупулезно перечислял причины, доказывавшие, что девушка никак не может быть партиалом. «Я меняюсь с возрастом, а они нет. В отличие от них, я не выхожу на связь. Я не так сильна, у меня не настолько развиты рефлексы, и мои раны не заживают, словно по волшебству. – Тут Кира засомневалась. – Хотя ожог на ноге зажил аномально быстро, причем без побочных эффектов из-за передозировки регенерирующего».

Она покачала головой. «Но самое главное, я не догадывалась, что я партиал: я выросла среди людей, мой отец – человек. Я училась в школе в Ист-Мидоу. Я никогда не общалась с партиалами, они не пытались установить со мной контакт. Полный бред».

И пока Кира вспоминала всю свою жизнь, вторая, эмоциональная часть ее натуры, плакала, как потерявшийся в темноте ребенок: «Значит, у меня никогда не было мамы?»

Шум боя приближался.

– Это просто глупо, – произнес кто-то из докторов, – зачем внедрять к людям агента партиалов? Да еще такого, который сам не знает, что он партиал? Зачем вообще это нужно?

– Может, это случайность, – предположил другой, – девочка потерялась, смешалась с толпой беженцев и очутилась на острове, не догадываясь, зачем она там?

– «ПараДжен» ничего просто так не делал, – возразила доктор Морган. – Ничего. Так что ее появление – не случайность. – Она подняла глаза. – И если мы поймем, какая у нее задача, то сможем использовать ее.

В дверь выстрелили из чего-то крупного, комната содрогнулась от грохота. Большинство с криком отпрянуло к дальней стене, но Сэмм и доктор Морган даже не пошевелились.

– Они здесь, – в панике выпалил один из врачей, – что нам делать?

– Снимите меня отсюда, – попросила Кира, которая по-прежнему была привязана к столу, в то время как комната грозила превратиться в поле боя. – Развяжите меня!

– Спрячьтесь за пауком, – прошипел кто-то из врачей, отходя в дальний угол. Остальные пробрались за ним по стеночке, опасливо поглядывая на острые инструменты.