Меган встала рядом со мной, положив руку на кобуру с пистолетом и, как и я, то и дело бросая беспокойный взгляд то вперед, то назад.
– Нравится наше оружие? – вежливо спросил Абрахам.
– Оставьте ваши пушки и шагайте дальше, – заявил бандит.
– В этом нет никакого смысла, – возразил Абрахам. – Если вам нужно мое оружие, значит моя огневая мощь круче вашей. Если придется драться, вы проиграете. Понятно? Запугиванием вы ничего не добьетесь.
– Нас больше, чем вас, дружок, – тихо сказал бандит. – И мы готовы умереть. А вы?
По спине у меня пробежал холодок. Нет, это были вовсе не те убийцы, которые, как меня уверяли, тут обитали. Они были куда опаснее – словно стая волков. Это было заметно по тому, как они двигались, как они на нас смотрели: отверженные, но объединившиеся в одну команду. Они существовали не как отдельные личности, но как группа. И для этой группы оружие Абрахама и Меган повышало шансы на выживание. Они готовы были им завладеть даже ценой потери нескольких жизней. Против нас троих выступало около десятка мужчин и женщин, и мы были окружены. Шансы казались несопоставимыми. Меня так и подмывало поднять винтовку и начать стрелять.
– Вы не устроили нам засаду, – заметил Абрахам, – значит рассчитываете решить вопрос миром.
Бандиты не ответили.
– Весьма любезно с вашей стороны, что дали нам шанс, – продолжал Абрахам; в устах другого человека подобные слова могли бы звучать снисходительно или с сарказмом, но сейчас он говорил совершенно искренне. – Вы несколько раз позволили нам пройти через территорию, которую считаете своей. И за это я тоже вам благодарен.
– Оружие, – сказал бандит.
– Я не могу его отдать, – ответил Абрахам. – Оно нужно нам самим. Кроме того, даже если бы мы его отдали, это плохо бы для вас кончилось. Его увидели бы другие и захотели бы отобрать его у вас точно так же, как вы хотите отобрать его у нас.
– Это не вам решать.
– Возможно. Однако в ответ на честь, которую вы нам оказали, предлагаю вам сделку – дуэль между тобой и мной. Хватит одного убитого. Если мы выиграем, вы оставите нас в покое и позволите свободно проходить через вашу территорию в будущем. Если выиграете вы, мои друзья отдадут свое оружие и вы можете снять с моего трупа все, что пожелаете.
– Здесь стальные катакомбы, – сказал главарь.
Некоторые его товарищи о чем-то зашептались. Бросив на них яростный взгляд, он продолжил:
– Здесь не место для сделок.
– И все же одну вы нам уже предложили, – спокойно ответил Абрахам. – Вы оказали нам честь. Полагаю, сможете оказать ее еще раз.
Мне это «честью» не казалось. Они не устроили нам засаду, потому что боялись нас, – им хотелось заполучить наше оружие, но не хотелось драться. Вместо этого они намеревались нас запугать.
Главарь, однако, в конце концов кивнул.
– Отлично, – бросил он. – По рукам.
Быстро подняв ружье, он выстрелил. Пуля ударила Абрахаму прямо в грудь.
Ругаясь, я схватился за винтовку, но Абрахам не упал – даже не вздрогнул. В узком туннеле раздалось еще два выстрела – одна пуля попала Абрахаму в ногу, другая – в плечо. Не обращая внимания на свой мощный пулемет, он спокойно опустил руку, достал из кобуры пистолет и выстрелил бандиту в бедро. Тот вскрикнул, выронил ружье и упал, хватаясь за раненую ногу. Остальные ошеломленно застыли, хотя некоторые из них нервно подняли оружие. Абрахам небрежно убрал пистолет обратно в кобуру.
Я почувствовал, как по лбу стекает холодный пот. Похоже, куртка справилась со своей задачей, и даже лучше, чем я предполагал. Но у меня такой пока не было. Если другие бандиты начнут стрелять…
Отдав пулемет Меган, Абрахам подошел к упавшему бандиту и присел рядом.
– Прижми тут, – дружески сказал он, прикладывая ладонь раненого к его бедру. – Вот так, хорошо. А теперь, если не возражаешь, я перевяжу рану. Пуля прошла насквозь.
Бандит застонал от боли. Абрахам достал бинт и перевязал его ногу.
– Тебе нас не убить, дружок, – уже тише продолжал Абрахам. – Мы вовсе не те, кем вы нас считали. Понял?
Бандит энергично закивал.
– Тебе не кажется, что вам разумнее стать нашими союзниками?
– Да, – ответил бандит.
– Вот и чудесно, – сказал Абрахам, затягивая бинт. – Меняй дважды в день и кипяти бинты.
– Да.
– Хорошо. – Абрахам встал, забрал у Меган пулемет и повернулся к остальным бандитам. – Спасибо, что позволили пройти.
Они в замешательстве расступились. Абрахам пошел первым, мы поспешили за ним. Оглянувшись, я увидел, что вся банда собралась вокруг своего главаря.
– Потрясающе, – проговорил я, когда мы отошли подальше.
– Вовсе нет. Это всего лишь напуганные люди, которые защищали то немногое, что у них имелось, – свою репутацию. Мне их жаль.
– Они в тебя стреляли. Трижды.
– Я им разрешил.
– Только после того, как они стали нам угрожать!
– И после того, как мы нарушили границу их территории, – сказал Абрахам.
Снова отдав пулемет Меган, он на ходу снял куртку. Я увидел, что одна пуля ее все-таки пробила: из дыры в футболке сочилась кровь.
– Куртка останавливает не все пули?
– Они не идеальны, – ответила Меган, пока Абрахам снимал футболку. – Моя постоянно подводит.
Мы остановились. Абрахам обтер рану платком и извлек маленький осколок металла – все, что осталось от пули, которая, вероятно, развалилась на куски от удара о куртку. Всего лишь один крошечный осколок сумел добраться до кожи.
– Что, если бы он выстрелил тебе в лицо? – спросил я.
– В куртках спрятано высокотехнологичное защитное устройство, – ответил Абрахам. – На самом деле защищает не сама куртка, а поле, которое она создает, – невидимый барьер, защищающий все тело.
– В самом деле? Потрясающе.
– Да. – Секунду помедлив, Абрахам снова натянул футболку. – Однако пулю в лицо оно вряд ли бы остановило. Так что мне повезло, что он не стал туда стрелять.
– Как я уже говорила, – вмешалась Меган, – куртки далеко не идеальны.
Похоже, Абрахам ее чем-то задел.
– Поле работает лучше при падениях и ударах – пули настолько малы и летят со столь большой скоростью, что защита быстро перегружается. Любой из тех выстрелов мог бы тебя убить, Абрахам.
– Но не убил.
– И все равно тебя могло ранить, – строго сказала Меган.
– Меня действительно ранило.
Она закатила глаза:
– Могло ранить намного хуже.
– Или они могли начать стрелять и перебить нас всех. Рискованная игра, закончившаяся удачей. Кроме того, вполне возможно, что теперь они считают нас эпиками.