Кто она такая? Он этого так и не узнает, если она сама не расскажет. Что она такое? А вот это он знал: волшебница и пиратка.
А от волшебницы уже недалеко и до самого важного.
Маги весьма дорожили руками – ведь именно с помощью рук они управляли созданиями Ночи. Во время обучения колдуны и колдуньи так же кропотливо и долго тренировали пальцы, как юные ша-луг тренируют мускулы для будущих боев.
Элс наточил нож, а потом схватил правую руку Старкден и оттянул мизинец.
Угадал. Женщина замычала и напряглась. Значит, готова отвечать на вопросы. Хотя бы отчасти.
– Если выкинешь какой-нибудь фокус, я тебе еще и язык отрежу.
Обычно потеря языка пугала людей гораздо больше потери нескольких пальцев.
Кое-что смутно припомнив, Элс выгреб из кошеля все серебряные монеты и разложил их на теле ведьмы. Она обмякла.
– Ты знаешь, кто я такой, – сказал он, вытащив кляп у нее изо рта, и нацелил на нее нож. – Ты пыталась меня убить. Но подосланный тобой убийца никуда не годился. Тогда я еще о тебе не слышал. Теперь все иначе. И виновата в этом ты сама. Не знаю, зачем я тебе понадобился. Расскажи.
Ведьма пожала плечами, хотя сделать это в нынешнем состоянии ей было нелегко. Элс прижал к ее ладони лезвие.
– Не знаю, – прошептала она, задохнувшись от боли. – Кому-то очень хотелось тебя убрать. Мне заплатили.
– Но кто – ты не знаешь.
Конечно же. Наверняка заказчик общался с убийцей через многочисленных посредников.
– Мне не важно было. Мне нужны были деньги. Ничего личного.
Элс так и не смог добиться объяснения: почему же кто-то возжелал, чтобы его миссия оборвалась на острове посреди Родного моря.
Его охватило нетерпение. Ведьма не сопротивлялась, но и не сообщала ничего полезного. А в Броте тем временем вершились большие дела. Какие именно – он и понятия не имел. Если защитникам удастся одолеть пиратов, а Старкден останется в живых, Элсу Тейджу ничего хорошего не светит. Ведь ей известно, кто он такой.
Ша-луг начал расспрашивать о налете. В этот раз ее тоже просто наняли?
Серебро подействовало даже слишком хорошо: женщина больше не могла связно отвечать. Элс убрал несколько монет.
В последние годы его отряд принимал участие в важных тайных вылазках, которые задумывали Гордимер и эр-Рашаль. Элс лучше всех справлялся с подобной работой, а ша-луг не задают вопросов и не обсуждают приказов. Даже если их отправляют в безумную экспедицию в Идиам посреди люсидийской пустыни, в полный призраков Андесквелуз на поиски про́клятых мумий древних языческих волшебников. Тейдж просто выполнял свою работу и ни о чем не спрашивал.
– Кажется, я старею, – пробормотал он.
Еще в юности его учили: старики слишком много думают. А ведь сейчас он показался бы самому себе – тому юнцу, главной надежде школы неутомимых отроков, – безнадежно древним стариком.
Запястье теперь не просто ныло, а болело. А от Старкден по-прежнему не было никакого толку.
– Тебя очень хочет заполучить Братство Войны. Очень-очень. А они умеют расспрашивать гораздо лучше меня.
На лице ведьмы отобразилось нечто похожее на удивление и насмешку. А потом презрение.
Запястье пульсировало. Из-за боли трудно было сосредоточиться.
Нужно принимать решение.
Выбора особенного нет.
Элс вытащил меч.
Что-то ударило его сзади, сразу – всего, с ног до головы.
Он среагировал недостаточно быстро.
Тейдж понял, что это. И почему так болело запястье. И что именно успело вылететь у него из памяти. Ведь с пиратами был еще и второй волшебник, Масант аль-Сейхан.
Словно сквозь слой ваты Элс расслышал его слова:
– Сможешь идти? Нужно торопиться. Все пошло совсем не так, как нам обещали. Проклятье! А это еще что такое?
Зазвенела сталь, на Элса снова обрушился жуткий удар. И после он долгое время ничего не слышал и не чувствовал.
Лежавшего посреди улицы Элса обнаружил Редферн Бехтер. На губах, в ноздрях и ушах у Тейджа запеклась кровь. Побагровевшую кожу покрывали волдыри. Ногти потрескались. В волосах тлели угли. Лицо испещряли маленькие красные пятна, напоминавшие чумные язвы.
– Что произошло? – неразборчиво прохрипел Элс. – Святые угодники, ничего не слышу. Говори помедленнее – буду читать по губам.
Если только получится сосредоточиться. Левый глаз припекало.
Запястье словно бы обожгли каленым железом.
– Хорошо. Ты меня понимаешь?
– Да. Рассказывай.
– По-моему, – ухмыльнулся Бехтер, – тебя хорошенько вздули.
– Да у меня даже десны ноют. Что произошло? Выговаривай все четко. О! Я вроде бы начинаю слышать.
– Соседи кое-что рассказали, но получается странно.
– Что?
– Сначала прибежал ты, нес какую-то женщину на плече. Наверное, ту самую ведьму. По пятам гналась банда пиратов.
– Это я помню. Они хотели ее вернуть, а я старался сбить их со следа и прорваться к своим. Но не получалось. Только я сворачивал к Кастелле – они тут же вырастали как из-под земли. Вот я и решил затаиться и переждать.
– Наверное, затаился ты вон там. Где раньше был дом, – махнул рукой Бехтер.
Никакого дома больше и в помине не было. В небо поднимался дым. Собирался дождь. Смеркалось.
– Пресвятые Эйс и Герон!
– Вот-вот.
– Давай помедленнее и погромче. Теперь я могу почти все разобрать.
– Ты вломился в дом. Соседи тебя заметили, но предпринимать ничего не стали, потому что у тебя светлые волосы. Потом появились кальзирцы. Говорят, они точно знали, где искать. Их возглавлял волшебник.
– Наверное, Масант аль-Сейхан. В самом начале, когда появились пираты, кто-то о нем упоминал.
– Вполне возможно. Он сотворил парочку заклятий, весьма впечатляющих.
– Да уж вижу. На меня упал дом.
– Нет. Дом упал уже потом. Слушай, тебе понравится. Сюда прибежали двое белобрысых чужаков. Очевидно, именно их мы и пытались изловить. Ни слова не говоря, они принялись истреблять кальзирцев. Противостоять свирепым дикарям было невозможно. В конце концов они пробились внутрь.
Все это никак не вязалось с тем, что помнил Элс. Хотя его воспоминания были хаотичными и туманными и доверять им не следовало.
– Теперь я уже хорошо тебя слышу. Мне бы водички.
– В доме произошло нечто ужасное. Но к тому моменту соседи плюнули на любопытство и попрятались кто где. Мы все еще раскапываем обломки. То и дело находим мертвых пиратов.
– Но готов поспорить, ведьм и колдунов там нет.