Едва успели они добраться до захудалых лавчонок на окраине, как из полутемного парадного мастерской модистки показался кровосос. Он не вышел на свет, но все же подошел так близко к нему, что загорелся. В воздухе аппетитно запахло жареным мясом. Хотя кровососы и выглядят чуть ли не трупами, на самом же деле они совершенно здоровые живые существа — просто биология у них другая, только и всего.
Джек взглянул на клеймо, красовавшееся на предплечье существа, и, убедившись, что оно относится к местной части клана Гаруды, быстро поднялся на обитое досками крыльцо. Хлоя осталась с Кэтрин и Эдгаром, а Гектор, Мелоди и Фрэнсис последовали за Джеком.
— В городе был Аджани, — сообщил через кровососа Гаруда. — В этого я вошел, чтобы переговорить с тобой, но не хотел бы ощущать сожжение столь юной плоти. Остальные мои укрываются в тенях, чтобы присматривать за тобой.
Джек кивнул.
— А что монахи?
— Здесь их было, самое меньшее, трое. Они пришли не вместе с Аджани, но сомневаюсь в том, что их одновременный приход сюда был простым совпадением. Я пошел бы с вами, — кровосос отступил подальше в тень дома, — но сомневаюсь, что ты будешь ждать заката.
— Ты и без того сделал куда больше чем достаточно. — Джек наклонил голову чуть ли не в поклоне и присоединился к остальным, которые внимательно следили за улицей.
— Ну? — коротко спросила Кэтрин.
— Будьте начеку. Монахи и Аджани.
— Монахи? — удивилась Хлоя.
— Да. Они одержимы демонами и пусть и не всегда метко стреляют, зато умело колдуют. — Голос Кэтрин казался бесстрастным, однако Джек был уверен, что все присутствующие, за исключением Хлои, понимали, что она стремится убивать. Даже в лучшие времена ей было очень неприятно иметь дело с магией, но в тех случаях, когда кого-то из своих убивали, она приходила в бешенство.
— Демоны, монахи и… что такое Аджани? — Хлоя взглянула на Джека, Кэтрин и снова на Джека.
Джек знал, что должен ответить на вопрос, но не был готов к этому. У него даже мелькнула мысль, что следует отправить Хлою и Кэтрин обратно в лагерь. Будь у него уверенность, что сестра уйдет — или останется там, — он так и поступил бы.
— Аджани просто человек. Такой же, как и мы.
— Ничего общего с этой мразью у нас нет! — рыкнула Кэтрин. — Ни у кого из нас.
— Понятно. Дурной человек. Усекла. — На лице Хлои была написана такая же решимость, что и у Кэтрин. Обе женщины держали пистолеты наготове, и Джек ясно понял, что, если он потребует от них укрыться в безопасном месте и не лезть на рожон, ни одна из них не послушается. Ему частенько приходилось напоминать себе, что далеко не все женщины согласны с его постоянным стремлением оберегать и защищать их. По всей видимости, даже в том мире, который он много лет назад считал родным, они тоже не горели желанием прятаться от тревог.
Гектор на ходу жонглировал одним из своих ножей. Мелоди и Фрэнсис держались вроде бы расслабленно, однако Джек давно подозревал, что на этих двоих жидкость, меняющая сознание, действует сильнее, чем на всех остальных. Ну а в их способностях Джек не сомневался. Гектор был таким мастером, что мог бы убивать даже во сне, Фрэнсис оставался непоколебимым что с верротом, что без него, а Мелоди просто радовалась убийствам, что порой тревожило Джека.
— Значит, поохотимся, — сказала Мелоди.
И Джеку не хватило решимости поправить ее. Он хотел бы сказать, что это вовсе не охота, что они вышли в поход вовсе не для того, чтобы лить кровь, но он всегда старался не лгать без необходимости. У них были две причины желать монахам смерти: опасность, которую те представляли, и смерть Мэри. Что же касается Аджани… Джек много лет мечтал насадить его голову на копье. Все попытки смягчить отношения лишь оттягивали неизбежное, и если за смертью Мэри действительно стоит Аджани, значит, время терпения истекло. Должна была существовать хоть какая-то возможность убить его, и они обязаны были ее отыскать.
Хлоя пыталась вообразить себе Виселицы, но они оказались не похожи на какие-либо ее представления. После перехода по пустыне, где кактусы то походили на те, которые она видела прежде, то немного отличались от них, она рассчитывала, что и город будет примерно таким же. Город, однако, оказался чем-то вроде портьеры на входе в неизвестность. Приземистые лачуги, вроде бы сделанные из хвороста, обмазанного глиной, соседствовали с более высокими кирпичными домами с узкими фасадами. Дерева было мало, а металла — еще меньше.
На окраине дорога представляла собой всего-навсего широкую тропу, плотно утоптанную множеством ног в песке и глине, но дальше в городе на улице густо росла какая-то неведомая красная травка. Она немного походила на те травы, которые дома росли по краям болот — длинные узкие остроконечные стебельки, — но красный цвет назойливо наводил на воспоминания о кардиналах. Яркие пятна в пустыне показались бы неуместными, зато вкупе с розовым кирпичом чуть ли не ослепляли. Многоярусная растительность, по-видимому, должна была бы преграждать дорогу всепроникающей мелкой пыли из пустыни, но если это и помогало в отдельных местах, то в целом не давало ровным счетом ничего. Все тело Хлои покрывала песчаная корка, а когда она глотала, то ощущала солоноватый привкус какого-то минерала, который входил в пыль, плывущую в воздухе под легким ветерком.
Зато ее спутники прекрасно вписывались в обстановку. Джек и Китти были одеты в мятые брюки, неописуемые рубашки и поношенные куртки. Гектор и Фрэнсис выглядели примерно так же. Немного выделялись только Эдгар в черной рубахе из плотной материи и черных же брюках и Мелоди. Ну а Мелоди выглядела эффектнее всех в группе. Ее одеяние было бы уместно на мамаше из школьного родительского комитета или труженице офиса: она обрядилась в юбку песочного цвета до колен и пепельно-голубоватую блузку и надела на шею ожерелье из белых камешков, похожих на жемчуг. Волосы она убрала в прическу весьма официального вида и, похоже, наложила на веки бледно-голубые тени. В целом вид у нее был бы очень даже миленький, если бы не кобура на ягодице и тот факт, что она шла по улице, тихонько напевая себе под нос веселенькую песенку и держа в руках дробовик.
В своем родном мире и времени Мелоди могла бы сойти за офис-менеджера с мерзким характером, здесь же она была женщиной, привыкающей к жуткому миру, который являло собой Пустоземье, но изо всех сил цепляющейся за знакомую ей эпоху.
— Монах слева. Есть! — Мелоди выстрелила практически одновременно со своим словами. В тихой улочке грохот дробовика показался просто оглушительным.
Хлоя уставилась сначала на женщину с дробовиком, а потом на лежавшего посреди улицы мертвого монаха. Недавно она видела убитых кинантропов, но сейчас перед нею было разумное создание. На поверхность памяти устремилось было воспоминание о последнем мертвеце, которого ей довелось увидеть, но Хлоя загнала его обратно вглубь и сосредоточилась на здесь и сейчас.
— Чересчур громкое предупреждение, Мелли, — сказал Гектор, помотав головой.