Этот случай был личной просьбой главного экономиста, благодаря которой мне предстояло залезть в подсознание человека. Из этой процедуры надо было извлечь, не только финансовую выгоду, но еще и личную.
Мое бренное тело находилось в комнате, где должен был проводиться допрос, когда меня нашли Литвинов и Ферне.
— Скажите Леди, как в контракт об услуге углубленного тире, попал пункт, что мисс Ристор должна покинуть данное местоположение и быть отправлена в промышленный центр, на край вселенной?
— И не забудьте еще про неустойку, в случае нарушения соглашения, — добавил Ферне.
— Ваша родственница позволила высказать, мне неуважение и делала попытки вмешаться в мою личную жизнь. Кому это понравится? Поэтому появился этот пункт в контракте. Пока он не будет подписан, работать я не начну.
— Зачем Вы осложняете отношения с одним из «пятерки»?
— А я и не осложняю. Господин Литвинов мы с Вами деловые люди. Вы просите меня об услуге, которую я могу оказать, я прошу Вас об услуге, которую Вы мне можете оказать. Какие осложнения?
— А знаете, место главы можно и потерять.
— Конечно. Я рассматривала этот вариант. Единственный прецедент, который произошел за все время, это замена главы рода в связи с появившимся претендентом более старшего возраста. В моих документах указано, что я родилась в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году. Поэтому есть ли смысл это обсуждать?
Иван Литвинов молча на меня смотрел.
— Конечно, у Вас есть свои точки давления, как на меня, так и на других людей, но я тоже могу надавить. В конце концов, Вас заменить намного проще, претендентов и лазеек гораздо больше. Так зачем нам с Вами портить такие прекрасные взаимоотношения?
Ферне слушал пикировку затаив дыхание.
— А Вы жесткая женщина.
— Я росла в другое время. А тогда выжить, и приспособиться было труднее, чем в здешнем обществе. Намного труднее. Надеюсь, этот инцидент не повлияет на наши отношения?
— Вы с Уотерстоуном стоите друг друга, он та же бездушная скотина. Нет Леди, наши отношения не изменятся. Мне с Вами детей не крестить, а работать очень занимательно. Надеюсь, мы всегда будем достигать взаимопонимания в делах.
Сказав это, он подписал контракт и, бросив его на стол вышел вон, а я, посмотрев на сумму неустойки, в случае чего, полностью утвердилась во мнении, что эта наглая ляга с края вселенной уже не вернется.
— Неслабо. Теперь понимаю, как Вы собираетесь решать проблемы.
— Я задаю начальный фундамент, ну и потакаю себе конечно. Как корабль назовешь, так он и поплывет. Поэтому создавать репутацию рода, с которым шутки плохи, надо сейчас. К тому же я женщина, а мы те еще подлые, коварные и злопамятные существа. Литвинов тоже это понимает. Обиженная и разозленная фурия страшная сила, а если она еще и имеет доступ к власти… Нельзя позволять садится себе на шею, особенно финансистам. Я, в свое время, не для того на тренажерах до тошноты сидела что бы профукать свое преимущество. Так что благодатную почву создала, а дальше работа за Тарком. Вернусь, из экспедиции может, и еще что‑нибудь придумаем.
— Вы уже начинаете?
— Нет, надо подготовиться. Я сегодня с подсознанием буду работать первый раз, а Литвинову нужны результаты. Он обещал выполнить все в лучшем виде и того же ждет от меня. Мы не должны, его разочаровать.
— А если он начнет ставить палки в колеса?
— Не будет. Помимо того, что я глава пусть и маленького, но рода, я еще тире с редкой особенностью. А вся станция считает, что мы с Александром не сегодня, завтра поженимся. Мне нужно говорить, как драги относятся к своей семье?
— А Вы поженитесь?
— Ферне, Вы задаете вопросы, которые Вас не касаются.
— Простите.
После чего он отклонился, а я, закончив подготовку, приступила. За экспериментом наблюдал брат Алекса.
В общем, лазить по подсознанию это, как пытаться выбраться из зыбучих песков. Когда меня, наконец, накрыло, я уже накопала все, что было можно, и пришла спасительная темнота.
* * *
Очнулась я не в смотровой комнате у Иосифа, а у себя в квартире. Надо мной склонилась незнакомая женщина, расы эйфи.
— Простите, а Вы кто?
— Я Маргарита Уотерстоун.
Мама Александра.
— Ээээ… Очень рада, но извините а что Вы делаете у меня в квартире?
— Фредерик просил за Вами присмотреть. Сначала хотел Алекс, но доктор сказал, что тогда Вы разволнуетесь, а этого допустить нельзя. Вот я и вызвалась.
Женщина смотрела на меня с откровенным любопытством и, совершенно не стесняясь.
— Доктор правильно сказал. Чаю?
— Вам?
— Нет, Вам.
Поднявшись с кровати и покачиваясь, я отправилась в сторону ванны. Приходила в себя долго, сознание возвращалась рывками, а с ним вместе приходили и ощущения, сопровождающие мой брачный период. Ну да, все правильно, я забыла принять транквилизаторы.
Выйдя из ванны и проводив родительницу моего ненаглядного в кухню, приготовила ей чай, а сама стала записывать кристалл для Литвинова. Покончив с работой, вернулась к заброшенной гостье.
Взглянув на нее, мой вопрос слетел с губ прежде, чем я успела его остановить.
— И как я Вам?
Маргарита Уотерстоун хмыкнула.
— Очень необычная, молодая девушка и немного странная. Все‑таки слышать о Вас и быть знакомой лично, большая разница.
— Я настолько знаменита?
— Вы результат удавшегося эксперимента во времени. Единственного, удавшегося эксперимента. Глава рода, о котором идут толки с кипящей личной жизнью. Знамениты ли Вы? Не знаю, но о Вас, сейчас, говорит каждая собака.
— Это пройдет.
— Возможно, такого ажиотажа не будет. Но Вы очень необычная и пришли в это время уже сформировавшейся личностью. А значит, всегда будете выделяться, плюс видное положение. Пожалуй, говорить о Вас будут всегда.
На это я лишь пожала плечами. Хотят говорить, пусть мне‑то что.
— Ну ладно, мне пора, — засобиралась мама Александра.
— Может, еще посидите?
— Ценю Ваше гостеприимство, но Вы уже пришли в себя, да и я увидела все, что хотела.
От такого заявления у меня аж рот приоткрылся.
— Э — ээ…
— Не подумайте, что я во всем одобряю своего сына, ведь я встречалась с его отцом, а он очень похож на него. Фредерик больше пошел в меня, но Александр такой же твердолобый и толстокожий, как его отец. Но, поверьте моему опыту, нет мужчин лучше них. Они любят беззаветно, с полной отдачей и страстью. Покажите моему сыну, как надо относиться к Вам, и заставьте его полностью открыться, ничего не контролируя, и он Ваш со всеми потрохами. До свидания.