Толком задуматься я не успела. Мой световой шарик вдруг сам собой съежился до крохотной искры и стал почти невидимым. Я только сейчас поняла, что Даридадус исчез из камеры не просто так. Хоть бы и меня предупредил, прежде чем сбегать!
Я прислушалась. Позади действительно раздались приглушенные шаги. И что-то мне мрачно подсказывало, что это явно не Савельхей пришел меня спасать.
— Она сбежала!
По голосу я сразу узнала Николетту. Сжала руки в кулаки. Вот ведь гадина избранная! Чего она ко мне-то прицепилась? Кто еще на кого злиться должен!
— Ничего, далеко не убежит, — ответил ей мужской голос. И я могла поклясться, что он тоже мне знаком! Но вот кто именно, я понять так и не смогла.
— С чего ты так уверен? — Николетта, похоже, начинала истерить. — Может, ее уже и след простыл! А если… — она испуганно осеклась, — если это темный властелин ей помог?
— Для избранной ты слишком труслива, — неизвестный презрительно хмыкнул. — Во-первых, Савельхей ним Шагрех так быстро из Ничто не выберется. Если еще вообще выберется. А во-вторых, сомневаюсь, что его интересует какая-то земная девчонка. Он ведь наверняка рассчитывал, что она избранная. А теперь она ему подавно не нужна.
— А если она все-таки как-то сбежит отсюда? — не унималась Николетта.
— Не сбежит. Готовь заклятие телепортации, нам сейчас надо будет мгновенно отсюда исчезнуть.
— А эту мы, что, искать не будем?
— Нет, — мужчина мрачно усмехнулся. — Мы просто откроем все клетки, и у кого-то из местных зверушек сегодня на ужин будет редкий деликатес. Ты готова? Тогда открываю.
В воздухе громыхнуло невнятное заклятие. Магическая вспышка на миг озарила коридор, и я успела увидеть, как вдали туннеля исчезли два силуэта. А вместе с ними исчезли решетки всех камер.
Пугаться и впадать в панику было некогда. Мгновенно вновь зажегся мой световой огонек и рванул вперед, а я — за ним. Местная живность меня бы и без света запросто обнаружила, а вот я бы в темноте точно далеко не убежала.
Из ближайшей камеры метнулось нечто крабообразное величиной с корову, я разглядывать не стала. И так хватило щелкнувшей совсем рядом массивной клешни. Следом едва не сбил с ног шипящий шар на присосках. А позади уже вовсю что-то ползло и скрежетало. Но я не оглядывалась, мне и впереди поводов для радости хватало.
Туннель стремительно наводняли монстры. Понимая, что еще немного, и пути вперед уже не будет, я мчалась все быстрее. Чье-то щупальце хлестнуло меня по ногам, я тут же потеряла равновесие и, упав на пол, прокатилась по инерции вперед. Только это спасло меня от плюхнувшейся в проход массивной трехголовой туши, которая явно рассчитывала «деликатес» расплющить и уже лепешкообразным поужинать.
На ноги встать я уже не успевала. В царящем вокруг месиве нельзя было разглядеть, кто именно нападает. Чья-то когтистая лапа полоснула меня по левому боку. Закричав от боли, я изо всех сил пнула ближайшую оскаленную морду. Пусть мне однозначно конец, но смиренно погибать я не собираюсь!
Да только вопрос уже стоял не в том, спасусь я или нет. А в том, кто именно меня растерзает. Едва не задыхаясь от ужаса, кое-как отпихнула похожего на волосатого носорога монстра. Его клыки успели скользнуть по моей ладони, оставив саднящие царапины. Похоже, не обошлось и без какого-то яда — голова нещадно закружилась, и все тело обмякло как ватное.
Не в силах уже дать какой-либо отпор, я отчаянно взмолилась лишь об одном: не хочу умирать! Я хочу еще вернуться домой, увидеть родителей, закончить хоть какой-нибудь универ, да даже хотя бы эту проклятую Академию, черт ее побери! Я хочу жить! Долго и счастливо! И я не позволю себя убить!
В одно мгновение исчезли и жгучая боль, и душащий ужас. Я толком не поняла, откуда взялся свет. Искрящийся, зеленоватый — будто бы в воздухе разлетелись мелкой пылью тысячи сверкающих изумрудов. Как в замедленной съемке, словно само время вокруг замерло. Не в силах выдержать столь яркое сияние, я зажмурилась.
Оглушительный хлопок! И тишина… Ни единого звука: ни шороха, ни хлюпанья, ни скрежета когтей, ни клацанья клыков. Или все монстры исчезли, или я просто-напросто оглохла. Но вроде и нападать на меня тоже больше никто не пытался.
Я открыла глаза. Надо мною, медленно кружась, оседали изумрудные искорки. Они гасли, едва касаясь пола, но их света пока хватало, чтобы оглядеться. Вокруг и вправду никого не было. Лишь невнятные пятна бурой слизи на стенах красноречиво намекали, что больше на меня нападать некому.
От увиденного подурнело настолько, что я едва справилась с приступом подкатывающей тошноты. Попыталась встать на ноги, но тут же упала на колени. Все-таки тело пока еще слушалось с трудом. Хорошо хоть меня совсем не парализовало, да и эффект от яда оказался кратковременным. Но о дальнейшем передвижении пока и речи не шло. Хотя куда теперь торопиться? Нападать на меня уже некому. Николетта сюда сунуться не рискнет, а монстры уж точно все кончились. Надо бы не забыть сказать «спасибо» Уне, если когда-либо еще встретимся. Пусть я так и не поняла, каким образом у меня получилось воспользоваться магией, но это уже и не так важно. Жива и хорошо. Правда, чувствовала, что мне теперь в ближайшее время не хватит сил и шарик световой создать.
Мои размышления прервало пение. Завораживающий женский голос выводил чарующую мелодию. Чудилось в ней что-то знакомое и даже родное, но при этом ни разу не слышанное. Да и сама песня будто бы звучала внутри меня, а не снаружи.
А потом появилась она. Странно, темнота скрывала силуэт поющей, в неверном свете гаснущих изумрудных искорок я видела лишь лицо. Немного кукольное, будто бы фарфоровое, с идеально правильными чертами. Глаза у незнакомки были закрыты. Но она, похоже, и так прекрасно ориентировалась тут — приближалась ко мне.
То ли настолько очаровала меня мелодия, то ли сказалось тормозящее действие яда, но я слишком поздно поняла, что приближается ко мне нечто жуткое. Последние искорки света обрисовали гигантского паука. И виденное мною прекрасное лицо покачивалось на длинной изогнутой шее подобием маятника. Я чуть не задохнулась от сдавившего ужаса!
Искорки исчезли совсем, но зато замерцали пятна слизи на стенах, озаряя туннель мутно-зеленым светом. На «лице» паука открылись глаза. Абсолютно черные, без зрачков. Песня стала настолько громкой, что аж в ушах зазвенело.
— Не приближайся, — сипло прошептала я, пытаясь хотя бы отползти, раз даже встать не могу.
Пальцы нашарили покореженный небольшой металлический штырь — обломок одной из решеток. Быстро оборвала им первую же метнувшуюся в меня толстую нить липкой паутины. От последовавших уже не получилось так просто избавиться. Еще немного, и я бы совсем запуталась. Медлить было нельзя. Едва паук приблизился на достаточное расстояние, я изо всех сил ударила его штырем по «лицу». Раздался оглушительный, леденящий до ужаса визг. Монстр замотался от стены к стене, размахивая длинной шеей, словно пытаясь избавиться от источника боли. Несколько ударов, и «лицо» бессильно повисло омертвев.