– Поменяемся местами! Мне солнце в глаза светит.
– Ага, конечно!..
Все же Барри согласился поменяться, и следующий гейм она выиграла, причем и на его подаче.
Следующую подачу жена провела не особенно удачно, однако Барри, даже не пытаясь отбить мяч, застыл посреди корта, а потом подошел к сетке и поманил Морин к себе.
– Незаметно посмотри вон туда. За нами подглядывает старуха.
Морин обернулась. Через дорогу от корта, в окне двухэтажного домика, шевельнулась занавеска, спрятав морщинистое лицо.
– Ну и что? Все старики любопытны; им же больше нечем заняться, кроме как сплетничать о соседях.
– Нет, тут другое. Она давно за нами наблюдает, и очень пристально.
– Может, она любительница тенниса?
Морин снова обернулась. Занавески в окне по-прежнему колыхались. По дороге не спеша, прогулочным шагом двигалась пожилая пара. Женщина улыбнулась Барри с Морин и помахала рукой, а мужчина уставился на них долгим, изучающим взглядом.
– Видишь теперь? Что-то странное творится.
– Да что такого-то? Местечко здесь, согласись, не особенно оживленное, тем более в будни. Мы для них, наверное, целое событие.
– Не только в этом дело. – Барри озирался, будто что-то искал. – У меня такое чувство, словно мы под прицелом объектива.
Он посмотрел на столб с прожектором, нахмурился и медленно обошел вокруг столба, глядя вверх.
– Ты смотри…
– Что?
– Там, наверху.
Морин посмотрела, куда указывал его палец. На верхушке столба крепилась видеокамера, вроде тех устройств наружного наблюдения, какие устанавливают в банках и крупных магазинах.
– Видишь?
– И что? В целях безопасности! И очень хорошо, если вспомнить, что хулиганы сделали с моими цветами.
Барри еще раз обошел вокруг столба.
– Интересно, где находится монитор?
– Да нет никакого монитора! Скорее всего, камера просто записывает.
– А кто просматривает запись? Председатель правления? И дает наплыв, чтобы заглядывать девушкам в вырез теннисных маечек?
– Да ты совсем сдвинулся! Или проверяешь на мне сюжет очередной страшилки?
– А неплохую страшилку можно было бы забацать… Нет, я серьезно.
– Разводишь панику на пустом месте.
– Ты уверена?
– Это просто меры безопасности, и я их полностью одобряю. Благодаря воротам и видеокамерам у нас в поселке практически нет преступности. Почему людям и нравится здесь жить.
– Ты прямо как рекламное объявление.
– Барри!
Морин, качая головой, хотела огрызнуться, но передумала.
– Давай играть дальше.
Однако муж никак не мог успокоиться.
– А старуха, подсматривающая из-за занавески? И те прохожие? Как ты это объяснишь?
– Просто они заботятся о нас. По-моему, очень даже мило.
– Они за нами шпионят!
– А разве тебе не хочется вернуть старые добрые дни, когда не было такой разобщенности, когда люди были интересны друг другу?
– Тогда это было естественно, а не навязано со стороны. Так развивалась сама жизнь.
– Да ну тебя! У нас в Калифорнии была добровольная дружина «присмотра за соседями» – точно то же самое.
– Нет, не то же самое. – Барри бросил мячик в тубу. – Пойдем домой… Что-то меня не тянет больше играть.
– А меня тянет!
– Отлично, играй тогда в одиночку, а я пошел. Не хочу торчать здесь под присмотром.
– Ну и дурак!
Они ушли вместе и до самого дома оба молчали. Морин по дороге заглянула в почтовый ящик – там было пусто. Зато на входной двери обнаружилось послание на розовой бумаге. Его заткнули за сетку, покрывающую нижнюю часть двери. Барри вытащил листок и поднял повыше, чтобы Морин тоже могла прочесть.
Судя по всему, это была копия официального бланка, озаглавленного: «Отчет о состоянии участка».
Далее шел короткий абзац, в котором сообщалось, что архитектурная комиссия Ассоциации домовладельцев поселка Бонита-Виста в результате наружного осмотра выявила необходимость следующих мероприятий для приведения участка в надлежащий вид – и ниже список мероприятий. Два пункта были отмечены галочками: «Покрасить колпак дымовой трубы» и «Убрать сосновые шишки и хвою».
Трудно было представить, что за время их отсутствия – полчаса, максимум сорок пять минут – кто-то успел осмотреть дом и участок, сверяясь с длиннейшим списком возможных нарушений. Морин даже немного растерялась. Она знала, что правление вправе проводить инспекцию, и все-таки неприятно сознавать, что, пока тебя нет дома, кто-то шныряет по твоему участку и все рассматривает. Неправильно это. Не могли прийти с проверкой при них?
Однако Морин не хотелось показывать Барри, что ей не по себе. Муж-то наверняка разъярился вдвое больше, и она втайне позлорадствовала. Так ему и надо!
Барри изумленно воззрился на листок.
– Сосновые шишки?
Действительно, глупая мелочность. Морин подумала даже, не позвонить ли Чаку или Терри – спросить, к чему такие придирки, – но она еще злилась на Барри. Пускай бесится.
– Придется тебе в кои-то веки поработать метлой! – объявила Морин.
День был прекрасный, по синему небу с востока на запад лениво плыли пышные белые облака. Барри решил не сидеть взаперти за компьютером, а поработать на террасе. Если придумается что-нибудь хорошее или хотя бы пристойное, потом перепечатает.
Барри взял блокнот, с вызовом прибавил громкость, хотя играл ничуть не бунтарский Джеймс Тейлор, и шагнул к стеклянной двери.
– Звук убавь! – крикнула с нижнего этажа Морин.
– На террасе будет не слышно! – прокричал Барри.
– Купи себе плейер!
Барри, не отвечая, вышел на террасу, но едва устроился в кресле, как музыка внезапно оборвалась. Он совсем не удивился, когда за стеклом показалась усмехающаяся Морин.
– Спасибо большое, – буркнул Барри.
– Не за что!
Жена вернулась к своей работе. Барри уставился на разлинованную страницу блокнота.
Совершенно чистую.
С тех пор как они переехали, ему то и дело приходила на память сцена из фильма «Забавная ферма». Главный герой в исполнении Чеви Чейза переезжает за город, чтобы работать над романом. Осматривая с женой свой новый дом, он находит идеальную комнату для кабинета. За окном на ветке весело щебечет птичка. Позже показано, как герой сидит за пишущей машинкой, тупо уставившись на чистый лист бумаги, и когда птичка снова начинает щебетать, Чейз швыряет в нее чашку горячего кофе.