Скрежет горячей резины на горячем асфальте. Передние колеса машины замерли, но задние еще двигаются. На миг возникает ощущение, что ты на балу в сказочном царстве. Это ощущение не завораживает. Наоборот, вызывает легкую тошноту, поскольку ты кружишься в одну сторону, а мир – в другую.
Я вцепляюсь в приборную доску, вскрикиваю и хватаю ртом воздух. Отец ревет, словно раненый лось. Машина останавливается по диагонали, перегородив проезжую часть.
Я разжимаю руки и успокаиваюсь. Отец тоже сидит тихо. Наверное, последствия чужой войны преодолены. Сейчас мы с папой глубоко подышим и поедем дальше. Но нет, это еще не конец.
В глазах отца зарождается гнев, и я замираю от страха. Это не вспышка раздражения, а холодная ярость. Таким я никогда его не видела. Он рывком распахивает дверцу.
– Нет, папа! Не надо!
Отец молнией обегает машину спереди. Он не пытается поймать водных стрелков, хватает за шиворот их жертву и со злостью сминает в большом кулаке мокрую ткань футболки. Я боюсь, что он сломает мальчишке шею.
– Папа, прекрати!
Одной рукой отец поднимает мальчишку в воздух. Оба стрелка смотрят, разинув рты. Водяные пистолеты опущены.
– Что за идиотская игра? Здесь дорога, по которой ездят машины! Как ты…
Отец кричит в лицо мальчишке, потом разворачивает его, чтобы тот видел дорогу. Я по-прежнему сижу в салоне. Задрав голову, я вижу перекошенную болью и страхом детскую мордаху.
– Папа, ты видишь, что у него нет пистолета? Это не он стрелял по нам! – кричу я. – Пожалуйста, отпусти его!
Отец меня не слушает. Я вылезаю наружу, подбегаю к мальчишке и хватаю за подмышки, чтобы ему было не так больно висеть.
– Отойди от него! – орет на меня отец. – Я сейчас с ним разберусь!
– Нет, папа, это ты отойди от него. Он не стрелял по нам. Он не сделал нам ничего плохого.
В уголках мальчишечьих глаз блестят слезы. На шортах появляется темное пятно, по ногам течет струйка. Мальчишка со страху обмочился.
– Папа, отпусти его. Ты меня пугаешь…
– Отпустите его.
Я оборачиваюсь на голос.
Говорит один из стрелков. Ему не больше двенадцати, но его голос звучит спокойно и даже властно. Стрелок не шутит, и дуло водяного оружия смотрит уже не в землю, оно направлено на моего отца. Второй стрелок тоже взял отца на мушку.
– Папа…
Отец оборачивается к стрелкам.
Мне хочется, чтобы он поскорее отпустил мальчишку. Глупо воевать с ребятней. Нам разумнее всего уехать. Я ловлю себя на том, что даже дышать перестала.
Но отец поднимает описавшегося мальчишку еще выше, чтобы я не могла дотянуться. Тот вопит.
– Жалкие пакостники! – кричит отец. – Вздумали угрожать мне своими брызгалками?
Он едва успевает спросить… Мальчишки дают очередь из обоих стволов, целясь в лицо. Струи делают свое дело. Отец выпускает мальчишку. Тот падает и распластывается на тротуаре. Отец заслоняется от новых выстрелов.
Мы вваливаемся в машину. Двигатель не выключен, и мы мгновенно покидаем поле битвы.
Молчим до самого дома. Доехав, отец глушит мотор. Промокшие, мы сидим в мокром салоне и смотрим перед собой.
– Они залили мне глаза, – возмущается отец. – Там и сейчас вода.
И лихорадочно вытирается подолом футболки.
– Пап, что ты так волнуешься? Это обыкновенная вода. Была и нет.
– Весь салон мокрый.
– Высохнет.
Отец вытаскивает ключ зажигания. На кольце надето еще несколько ключей, один врезается ему в ладонь.
– Пап, ты почему сорвался на них? Что с тобой случилось?
– Кто им позволил баловаться с водой? Они что, не знают про ограничения на ее использование?
– Ты многого от них хочешь. Они еще дети, просто играют.
– Доиграются, – угрюмо произносит отец.
– Дети любят играть с водой. Разве ты сам в детстве не любил брызгаться?
Он поворачивается ко мне. Кажется, хочет что-то сказать, но не решается. Только смотрит на меня. Я чувствую: в нем идет борьба, вижу это по его лицу. Зрелище тяжелое.
– Пошли в дом, – предлагаю я.
Экран ноутбука вспыхивает, едва я поднимаю крышку. Отец не перевел его в спящий режим, даже пароля не поставил. Доступ открыт.
В доме я одна. Утром отец вынул из шкафа поношенный пиджак и отгладил рубашку. Объявлен набор в городской колл-центр, после обеда папу ждет собеседование. В прошлом он работал на стройках и в домах для престарелых. Сейчас готов взяться за любую работу: колл-центры, уборка… Словом, куда возьмут. Мама на этой неделе дежурит днем и дома появится не раньше половины шестого.
И все равно я оглядываюсь по сторонам. Естественно, никого. Поворачиваюсь к компьютеру, замечаю, что у меня дрожат руки. Замираю в раздумье. Неужели я действительно хочу узнать, что просматривал отец?
Гляжу на список недавно открытых файлов. Вон он, вверху: «Утонувшие». Значит, тогда я правильно прочитала заголовок. Глубоко вдыхаю и открываю файл.
Передо мной таблица. Столбцы и строчки. Заголовки столбцов просты: «Имя», «Дата», «Место», «Обстоятельства». Самое страшное в «Обстоятельствах». Просматриваю таблицу, пытаясь ухватить содержание.
Утонувшие отличаются по возрасту и месту трагедии. Тело двухлетнего малыша выловили из пруда на заднем дворе. Девятнадцатилетний парень спрыгнул с дамбы. Всех объединяет одно: они нашли свою смерть в воде.
Изучаю таблицу дальше, потом открываю другой файл, который отец смотрел недавно. Это карта, где более двух десятков значков-булавок. Стоит навести курсор на любой из них, и высвечивается название места. Лезу в Интернет, открываю свой почтовый ящик. Создаю сообщение, адресованное себе, прикрепляю к нему таблицу и карту. Нажимаю «Отправить». Потом я внимательно просмотрю и то и другое.
Выхожу из ящика, закрываю сайт и подвожу курсор к краю окошка поиска. Он застывает над стрелочкой, острие которой направлено вниз. Если кликнуть по ней, я увижу, по каким сайтам путешествовал мой отец и что искал. Мне становится не по себе. Даже чуть-чуть страшно. Мало ли что обнаружится? Это все равно что заглянуть в чужой дневник. Мне с детства говорили, что так делать нельзя.
Прикрываю глаза, смотрю на экран сквозь частокол ресниц… Кликаю по стрелке.
В списке – более десятка пунктов. Слева – иконки сайтов. Справа – названия черным цветом и адреса – зеленым. Быстро просматриваю список, готовая сразу же его закрыть, если увижу что-то такое. Там все такое, но не из числа «журналов для взрослых». Просто новостные сайты. Длинный список новостных сайтов. Всматриваюсь в них, и у меня перехватывает дыхание, скручивает живот. Кажется, меня вот-вот вытошнит. Это все истории утонувших, чьи имена перечислены в отцовской таблице. Сообщения СМИ о людях, чью жизнь оборвала вода.