Рюкзак исчез в аномалии вместе с проклятым артефактом, и это мгновение прозвучало для мутантов выстрелом стартового пистолета для олимпийца-бегуна. Живность сорвалась с места, и жажде ее разорвать на части не было предела. О каком только равенстве Дэн думал несколько минут назад? Он больше не воспринимался Зоной своим, его прочно и, вероятно, окончательно записали в люди.
За спиной что-то грохнуло и взорвалось, волна горячего воздуха ударила в спину. Нечто взвыло слева и чуть сзади, но у Дэна хватило ума не оглядываться. Дверь была почти перед носом. Не добежать до нее было бы обидно.
– Значит, что у нас здесь? Несанкционированный проход в Зону как минимум.
Они сидели в небольшой камере три на три метра, а вернее, в комнате для допросов. Высоченный, метров в пять, потолок терялся в темноте и производил эффект много хуже, чем если бы оказался низким. Стены, выкрашенные масляной краской болотного цвета, тоже не способствовали оптимизму. Бетонный пол, один вид которого намекал на то, что падать на него будет очень больно. Круглый пластиковый стол, как в летних кафе, бежевого цвета. Настольная лампа на нем. Два железных стула с привинченными к полу ножками, на которых сидели сталкеры. Кожаное кресло для дознавателя… следователя или офицерской шишки – Денис не знал, как называть этого низенького, полного человека с колкими глазами и толстыми яркими губами. Было неуютно и холодно. Впрочем, вряд ли создавшие это помещение люди желали добиться иного эффекта.
«Застенки НКВД времен Союза», – рассмеялся Выдра, когда их только привели сюда. Теперь бывший помощник Стафа был хмур и рассержен: три часа бесконечных повторяющихся вопросов могли вывести из себя и ангела.
– За это полагается смертная казнь? – поинтересовался Выдра. – Насколько помню, нынешнее российское законодательство…
– Проникновение на военные объекты, – развел руками человечек. – Хищение военного оборудования и материалов, могущих причинить вред большому количеству народа, терроризм…
– Это здесь каким боком?!
– Ну как же… – Человечек глубоко вздохнул. – Скопление артефактов может привести к формированию Зоны…
– По одной из теорий!
– Это почти доказано.
– И с каких пор Зона стала военным объектом?
– Начиная с полуночи этого дня.
Дэн прикусил щеку изнутри. Так вот к чему были эти танки. Он не понимал ни слова в этой казуистике, но то, как хмурился Выдра, ему не нравилось.
– Вы никогда не протащили бы этот закон через палату в столь малые сроки. – Внезапно бывший помощник Стафа абсолютно успокоился и глянул на допрашивающего их человека едва ли не высокомерно.
– Я не был бы столь уверен насчет этого, – произнес человечек и облизнул красные, словно подведенные помадой губы.
– Я шесть лет осуществлял юридическое сопровождение сделок целого сталкерского клана. И прекрасно знаю, что в этой стране возможно, а что нет, – заявил Выдра не без гордости. – Я, кажется, имею право на телефонный звонок?
Человечек встал и, заложив руки за спину, прошелся по коридору.
– Я думал, мы придем к взаимопониманию, – заметил он и добавил: – по-хорошему.
– Врать в лицо! Теперь это так называется?
– Сейчас вы узнаете, что значит по-плохому, – пообещал человечек и подошел к железной коричневой двери.
После третьего стука она открылась, и в комнату вошли человек пять. Высокие, подтянутые, на головах – балаклавы. В руках – дубинки.
– Если бы битье решало в этой жизни хоть что-нибудь… – проговорил Выдра тихо.
– Что вам нужно? – Кажется, Дэн задал вопрос впервые за все это время. При этом он обращался вовсе не к дознавателю, у которого уже глаза блестели предвкушением зрелища, а к снова закрытой двери. За ней кто-то стоял – тот, кто и придумал это представление.
– Сотрудничества. – Дверь открылась, и вошел серый научник, который вроде бы был уже давно мертв.
– Вот и верь тварям, – прошипел Выдра. – А еще ленись и верь на слово…
Серый научник улыбнулся, а потом продемонстрировал им удостоверение.
– А в команду Заблоцкого как попали?
– Внедрился. – Он покачал головой и неожиданно улыбнулся. И эта почему-то очень искренняя улыбка придала красок и его лицу, и образу в целом. Словно взяли черно-белый рисунок, а потом раскрасили разноцветными карандашами.
– И на кого работаете?
– На правительство, неужели не заметно?
Выдра перевел взгляд на бойцов в балаклавах и дернул уголком рта:
– Говорили мне держаться подальше от нашего правительства, а также что КГБ живее всех живых…
– Сергей Николаевич Терохин, – он пожал плечами, – иногда я прихожу и к тем, кто не желает этого.
– Ладно. – Выдра пожал плечами. – Чего хотите?
– При вас не обнаружено артефактов, но это же не означает, что вы ничего не нашли.
– Ну почему же…
– Конкретное место схрона! – рявкнул Терохин. – Не забывайте, что я в курсе того, за каким именно артефактом вы отправились. А кроме этого, вы устроили замечательную демонстрацию перед выходом. Ни одна тварь вас не тронула.
– Не тронула?! – не выдержал Дэн. – Мы потеряли большую часть группы!
– Вы убили большую часть группы, чтобы не делиться, – припечатал Терохин, – а артефакт припрятали. И я хочу знать, где именно.
В следующий момент все пришло в движение. Бойцы двинулись вперед. Денис увидел, как вскрикнул, отлетая к стене, Выдра, кто-то выкрутил ему руку и заставил рухнуть на колени.
– Я сказал, без демонстраций! – выкрикнул Терохин.
Ближайший к нему боец вытащил пистолет и трижды выстрелил в грудь. Дознаватель сорвался с места, но не успел даже добежать до двери. Еще два выстрела легли ровно между лопатками.
Дэна швырнули к той же стене, и он влетел плечом в собрата по несчастью.
– М-м… – простонал вроде бы отрубившийся Выдра. – Все равно это лучше, чем Зона.
Дэн не мог не согласиться. Все эти демонстрации и рядом не стояли с тем, на что был способен даже самый слабый мутант. А потом их подняли, вывернули руки и в полусогнутом состоянии заставили бежать по коридору. Рассмотреть удавалось только армейские ботинки впереди, грязный пол, покрытый светло-желтым линолеумом, и дверные пороги.
Уже совсем стемнело, когда их вытолкали на улицу и засунули в какой-то фургон. Дверцы закрылись, мотор завелся, и грузовичок резко тронулся с места.
– Что происходит? – спросил Дэн, когда сумел продышаться и размять руки.
– По-моему, нас похищают из лап родного КГБ, но я совсем не рад этому.
– Ты хочешь сказать…