– И как эти коэффициенты используются?
На этот раз заговорил Кобулов:
– Полковник Чубрилов доложил, что они позволяют более точно рассчитать необходимую численность и состав средств ПТО, а также места их расположения. Причем выигрыш идет в первую очередь за счет того, что учитывается весь комплекс параметров. В том числе и психология… – он на мгновение запнулся, ожидая уточняющего вопроса, но того не последовало, и потому он продолжил: – По его словам, при принятом в уставах РККА расположении средств ПТО, расчеты орудий довольно часто открывали огонь с очень дальних дистанций, то есть до момента достижения танками противника рубежа надежного поражения, рано демаскируя свои позиции. Это чаще всего приводило к тому, что к моменту подхода танков противника к рубежу надежного поражения средствами ПТО большая их часть оказывалась уже выбита, а остальные не были способны вести точный огонь, так как, в свою очередь, находились под массированным огнем противника. Использование же данных коэффициентов и сделанных на их основе расчетов позволило изменить тактику применения ПТО и добиться серьезного повышения их эффективности.
Сталин медленно кивнул.
– А этот значок что обозначает?
– Это коэффициент подвижности. Знаменатель – пехота, числитель – средства усиления.
– А это что за цифры?
– Планируемое падение коэффициентов после первой, второй и третьей атаки. При ожидаемом соотношении сил. Генерал Еремин утверждает, что причиной того, что его корпусу удалось на протяжении четырех суток успешно отбивать атаки трехкратно превосходящих его войска сил противника, во многом является использование именно этой методики планирования обороны.
Сталин еще несколько мгновений рассматривал эту карту, а затем спросил:
– Борис Михайлович в этом разобрался?
– Несомненно! Полковника Чубрилова нам прислал именно он.
– Хорошо, тогда лучше об этом мне расскажет он. Что вы еще установили по объекту?
– Среди навыков и умений, которые продемонстрировал объект «Леший», большой интерес вызывает использование им приемов так называемой акупунктуры.
Сталин кивнул и усмехнулся.
– Знаю – «Иглы Сокольницкой». Николай Нилович Бурденко мне об этом все уши прожужжал. Но это же вроде не новость. Мне докладывали, что нечто подобное практиковали китайцы?
– Так точно, – снова вступил в разговор оправившийся Кобулов. – У них это называется чжень-цзю. Мы собрали информацию об этом искусстве. Однако, по оценкам привлеченных нами специалистов, эффективность методов, практикуемых объектом, намного превосходит традиционную.
Председатель Государственного Комитета Обороны согласно кивнул. Похоже, генерал Бурденко действительно рассказал ему об этой части талантов объекта довольно много и в самой превосходной степени. И у него уже были мысли о том, как можно их использовать в деле обороны.
– Кроме того, объект обладает крайне высокими способностями в области физических нагрузок.
– Что вы имеете в виду?
Кобулов замялся.
– Ну-у, по некоторым данным, он способен долго двигаться с крайне высокой скоростью. До… до нескольких десятков километров в час.
– Вот как? Это достоверная информация?
– Мы не уверены, поскольку сведения получены по радио из группы старшего лейтенанта Коломийца, в настоящий момент находящейся в рейде по немецким тылам вместе с объектом. Так что полной уверенности в том, что наши контрагенты не находятся под контролем, у нас нет. Однако никаких сигналов о работе под принуждением от него пока не поступало.
Сталин несколько мгновений размышлял над изложенной ему информацией, а затем спросил:
– А что говорят об этом специалисты?
– Мы консультировались в ГЦОЛИФК [77] … – тут Кобулов снова замялся, но все-таки произнес: – Там не верят, что человек способен на такое. На коротких дистанциях, до трехсот-четырехсот метров – да. Но больше…
– Хорошо, какими еще необычными качествами обладает наш объект?
– Очень высокой подготовкой в области рукопашного боя.
Сталин задумался, а потом негромко произнес:
– То есть он, скорее всего, хорошо подготовленный военный?
– Так точно! Мы пришли к такому же выводу.
– А его необычные способности в области медицины это… подготовка в области медицины поля боя?
– Так точно!
– Но где и кто его подготовил, вам установить так и не удалось?
– Так точно!
– Хорошо, оставьте мне ваш доклад, я хочу попозже посмотреть его еще раз.
Кобулов тут же вытащил из папки листы своего доклада, собираясь положить их на стол, но его остановила реплика Сталина:
– Все материалы оставьте. И карту тоже.
Через пять минут, когда дверь сталинского кабинета за спиной комиссара государственной безопасности третьего ранга была крепко закрыта, Сталин повернулся к Берии и тихо спросил по-грузински:
– Кто он такой, Лаврентий?
– Не знаю, Коба.
– Но он хотя бы не враг?
– Не знаю, Коба.
Сталин помолчал, а потом медленно задал еще один вопрос:
– Сколько их таких всего, ты знаешь?
– Нет, Коба.
Сталин покачал головой и вздохнул.
– И все-таки я думаю, лучше будет, если я буду выходить вместе с вами, – упрямо произнес стоявший прямо передо мной мужчина в не новой, но чистой форме, с тремя кубарями в черных артиллеристских петлицах [78] . Я отрицательно покачал головой.
– Нет, Яша, тебе надо лететь. Я слишком многого жду от предстоящей операции, а для этого нам надо, чтобы ее поддержали на самом верху. И я пока не знаю никого, кроме тебя, кто окажется способен заставить хотя бы себя выслушать.
Старший лейтенант вздохнул.
– Ну, выслушать-то они меня, скорее всего, выслушают, но вот…
– Этого будет достаточно, – оборвал я его. – Ну, все, давай прощаться, – с этими словами я шагнул вперед и обнял стоявшего передо мной человека…
Налет на концлагерь прошел… феерически. Иначе это назвать было нельзя.
Грузовики для доставки оружия и вывоза отобранных мною пленных мы «позаимствовали» в трофейных мастерских, которые немцы дислоцировали в военном городке, ранее принадлежащем нашей двадцать шестой танковой дивизии, расположенном на полпути между Минском и Большим Тростенцом [79] . Основным занятием персонала этих мастерских была именно работа с трофеями – сортировка, разборка, ремонт тех образцов, которые немцы собирались использовать [80] , и подготовка к транспортировке для переплавки на заводах рейха всего остального. Однако, судя по всему, после того, как мы «оттоптались» на ремонтных мощностях второй танковой группы и четвертой армии, немцы оказались вынуждены на время прекратить заниматься ремонтом трофеев и задействовать для ремонта боевой и автотранспортной техники все доступные ремонтные мощности. В том числе и эти мастерские. Поэтому здесь было что брать. И далеко не только грузовики. В принципе, в этих мастерских можно было вооружить и оснастить целую дивизию, а то и побольше.