– Ого! – Кицелюк, развернувшийся к Шелестову, не сдержал восклицания, подтверждая самые худшие опасения Баранова и Скобленко. – Уже и химари здесь…
В этот раз не сдержался даже невозмутимый до этого водитель, подергавший себя за бородку и несколько раз покачавший головой.
– Не мути воду, Степан… – командир скосил взгляд на молодежь. – Возможно, просто перестраховываются.
Но в этот раз уверенности в словах Шелестова уже не было. Взяв себя в руки, он бодро скомандовал:
– Группе приготовиться к выходу, проверить оружие и снаряжение! Если придется идти пешком, сержант Кицелюк – в авангарде, я с инженером Синцовым в центре, замыкают колонну младшие сержанты Баранов и Скобленко с товарищем… – старший лейтенант покосился на водителя.
– Нет, нет! – ученый махнул рукой. – Игорь Сергеевич останется здесь. У него, к сожалению, нет допуска в сам непосредственно комплекс. Он же просто водитель…
Бородка-клинышек качнулась в согласии, а Шелестов поправился:
– В замыкании Баранов и Скобленко. Вопросы есть?
– Никак нет!!! – стекла машины едва не вылетели наружу от звукового напора.
– Да что ж вы так орете-то?.. – скорчил гримасу командир, но едва не засмеялся в голос, увидев смущенные лица молодых сержантов. Уроки подчинения не прошли бесследно.
Один из стоящих недалеко от ворот патрульных указал на небольшую, разрисованную ограничительными полосами стоянку. Водитель, кивнув, плавно зарулил на площадку, остановил микроавтобус точно посреди рассчитанного для одной машины места и заглушил двигатель. Шелестов вскочил и, направляясь к двери салона, бросил коротко:
– Все на местах, ждать команды!
Открывающаяся дверь скрипнула и с хлопком вернулась на место. Поздоровавшись со следящими за обстановкой патрульными, старший лейтенант быстро проследовал внутрь КПП. Провожая взглядом командира, Скобленко задумчиво промолвил:
– Вов… А если там и правда диверсанты, нам ведь стрелять придется, да?
– Естественно, – Баранов хмыкнул. – Но ты сейчас, Скребок, не о том думаешь. Ты ведь на стрельбах лучшие результаты в учебке показывал. Так что, думаю, сумеешь справиться и без подсказки.
– Но ведь там мишени были, а тут люди живые…
– Хм… Так и ты – живой. А если ты первым не выстрелишь, то из жизни запросто уйти сможешь. Уж они-то тебя жалеть точно не будут, раз на такой опасный объект, как АЭС, напасть надумали. Но я скажу тебе так. Дело совсем не в этом, а в том, о чем я тебе говорил еще вчера. Помнишь? Внимательность – первое дело антидиверсионника! А ты опять невнимательно следишь за обстановкой. Вон, – Вован указал на стоящих у ворот постовых, – видишь их позы?
– А чем же позы постовых могут различаться?..
– Эх, Виталя, – Баранов окинул товарища взглядом и скривился. – А чем отличается часовой на посту в мирной и боевой обстановке?
– Да, наверное, ничем. Хотя, погоди. Оружием в руках?
– Вот именно! Если бы существовала опасность нападения, то они бы автоматы в руках держали, а не за спиной. А из этого следует вывод, что в данный момент угрозы диверсии нет. Скорее всего, просто произошла неожиданная авария. А чтобы не случилось совсем уж непоправимое, нас и подняли в полном составе для охраны территории. Так что сейчас стоит уделить внимание выполнению нашего задания, да еще собственной безопасности, если снаружи и правда есть радиация. Вот что волнует меня. Но, конечно, расслабляться все равно не стоит, мало ли что может быть.
– Антидиверсионники… – Скобленко задумался. – Сокращенно – АД… Спросят после армии – «Ты где служил?», а ты им – «В АДу!».
Вовка прыснул:
– И правда! Вот иногда у тебя, Скребок, проскакивают интересные мысли. Только я из армии увольняться пока не собираюсь.
– То есть, как?
– А так, хочу прапорщика получить и остаться здесь служить. Дело настоящих мужчин! Мы ж вчера с Кицелюком не только про драки говорили. Он немного рассказал про условия здешней службы. Много нагрузок, а это как раз по мне. Не люблю расслабляться.
– Серьезно? – Виталик удивился желанию товарища. – А чего раньше об этом не говорил? Ты ж, вроде, на географический факультет хотел пойти в институт?
– Почему же не говорил? Говорил. Только про сверхсрочную службу. Это почти то же самое, что прапорщиком быть. А вчера подумал, что звезды на погонах – круче смотрятся… География была моей любимой в школе, всегда карты рисовать любил. Она и в армии помочь может, тут же карт много используется.
– А я хочу в медицинском институте восстановиться. Слышал, что отслужившие обычно привилегию имеют на выбор места учебы. С болезнью матери во мне все сдвинулось как-то… Жалко стало всех, даже животных. Они ведь тоже болеют часто…
Разговор приятелей прервал появившийся из помещения КПП Шелестов. Он резко взмахнул рукой, и Кицелюк, уже выпрыгивающий из кабины, громко скомандовал:
– К машине!
Рванувшие к выходу младшие сержанты, помня приказ командира о порядке движения группы, вынуждены были пропустить вперед суетящегося инженера Синцова, с кряхтением выползшего из салона и постоянно пытающегося поправить драповое пальтишко, на спине которого сложились заметные складки от долгого сидения. В этот момент старший лейтенант уже тихо отдавал указания заметно помрачневшему Кицелюку. Тот же, внимательно выслушав, кивнул и, резко обернувшись к остальным, коротко бросил:
– За мной шагом марш!
Худшие опасения оказались явью, катастрофические последствия которой человечеству еще предстояло ощутить на себе. Взрыв реактора сотряс округу, разрушив здание машинного зала, а в воздух взвилась туча радиоактивной пыли и газов. Территория АЭС на долгие годы оказалась заражена ядерным выбросом… Но понимание всего масштаба Аварии придет потом – в недалеком будущем. Сейчас же в случившееся был посвящен лишь узкий круг людей, к которому относилось и антидиверсионное подразделение, куда прибыло служить из учебной части менее суток назад молодое пополнение, волей судьбы попавшее в тревожный и очень опасный круговорот событий.
Дрожащими руками Баранов и Скобленко спешно облачались в защитные комплекты ОЗК. Единственное, что слегка повышало настроение, – простота выданных группе костюмов. До этого момента молодежь видела подобные только на плакатах, удивляясь сейчас этому Л-1, не имеющему привычного плаща, начиненного множеством пуклей-застежек, в которых без должных опыта и тренировки можно было запутаться. Чулки, прочно соединенные со штанами, доставали прямо до груди и крепились на лямках через плечи. А сверху накидывалась просторная прорезиненная куртка с капюшоном, стягивающаяся снизу, отчего плотно прилегающая к штанам. Помимо этого каждого обеспечили заплечным брезентовым ранцем с необходимыми препаратами и оборудованием для работ в зараженной местности.
Уже успевший полностью экипироваться Шелестов помог суетящемуся ученому, после чего тщательно проверил готовность всей группы к выходу: