Дожёвывая последний кусок лепёшки, он уселся на лавку. Это что же такое получается? Достал из-под воды старинную золотую монету и сразу попал в другое время? Впрочем, в прошлый раз благодаря воде, когда он упал в реку, ему удалось вернуться в прежнюю жизнь.
Хоть и нравился ему дайвинг, похоже, пора заканчивать с водными процедурами. Лично его это до добра не доводит. Он даже не знал, как расценить произошедшее: как счастливую случайность или как злой рок, испытание судьбы. Или это карма у него такая? Ведь живут же другие спокойно?
За этими мыслями Андрей не заметил, как доел лепёшку. Ох, зря он злился на Сергея! Друг ни в чём не виноват, это Андрея занесло неизвестно куда. И теперь непонятно, кому хуже – ему или Сергею. Мечется небось, ищет, куда Андрюха пропал. А в баллоне воздуха нет, как, впрочем, и у Андрея.
Взгляд его упал на рыбацкую одежду, висящую на верёвке для просушки. Надо одеться. Воровать нехорошо, но куда он пойдёт в плавках? Сочтут за умалишённого или, того хуже, раба.
Одежда была местами влажноватой, волглой. А, на теле просохнет!
Андрей натянул чужие портки, рубаху. Обуви никакой для него не нашлось – как и головного убора. Нехорошо. На голове у мужчины должна быть тюбетейка, феска, колпак, тафья. И мужчина должен быть опоясан ремнём.
За неимением ремня он опоясался верёвкой – этого добра в хижине хватало. Теперь надо уходить.
Поколебавшись, Андрей взял ещё одну лепёшку: неизвестно, когда ему ещё придётся есть, а лепёшка выручит.
Выйдя из домишки, он посмотрел налево. Далеко в море виднелась лодка под парусом, и Андрей повернул к скалам, направо, куда шла узкая дорога. Она всё время поднималась и, сделав несколько поворотов, вывела его на плато. Здесь дорога разделилась: влево и вправо она шла вдоль берега, прямо – вела в далёкое, едва видимое селение.
Андрей обернулся – парус и лодка были ещё видны.
Он повернул вправо, почему – и сам сказать не мог. Берег высокий, скалистый, а слева степь, поросшая уже наполовину высохшей травой. Немудрено, солнце жарит в полную силу.
Он шёл не менее получаса, когда увидел селение на берегу. Спохватившись, достал из плавок монету, найденную на дне моря. Монета золотая, и на неё можно купить обувь, головной убор и еду – всё было крайне необходимо. Дорога была пыльной, но сквозь пыль проступали острые камни, и подошвы босых ног уже болели. Если и дальше идти босиком, к вечеру кожи на ступнях не останется. И феска нужна или тюбетейка, поскольку голову припекает. Про еду объяснять не надо. Съеденная лепёшка придала сил, но этого было маловато, к ней бы ещё мясца кусок.
Андрей достал монету и попытался прочитать надпись, разглядеть профиль. На монетах всегда присутствует профиль правящего – шаха, царя или императора. Увы! Слишком долго морской песок под водой шлифовал монету. Вот год на другой стороне отчётливо видно, стало быть, сейчас или раньше 1471 года, а может быть, и значительно позже.
Судя по тому, что рыбак турок, Крым находится под владычеством османов. Само Крымское ханство после падения Золотой Орды без сильного союзника или сюзерена долго бы не продержалось.
Андрей вошёл в селение – оно явно видело лучшие времена, скорее всего генуэзцев, потому как на окраинах были татарские сакли, а ближе к центру – каменные дома, имевшие следы итальянской архитектуры. Население татарское, поглядывает на него с любопытством. Конечно, чужак, да ещё и без обуви и головного убора.
Андрей шёл к центру. В поселениях любых народов во все времена в центре стоял дом правителя, богослужебное здание – храм, синагога или мечеть – и обязательно торг или базар. Где он, можно было и не спрашивать – от него и к нему шли люди.
Андрей присмотрел себе коротенькие кожаные сапоги на прочной подошве, примерил. По размеру сапоги подходили, правда, разницы между правым и левым он не увидел. Но достал монету.
Продавец, увидев её, вовсе не удивился, видимо, такие монеты имели хождение.
Золотые монеты на всех торгах принимались не по номиналу, а по весу.
Торговец попробовал её на зуб, кивнул и отсчитал сдачу серебром и медью.
– Очень хорошие сапоги, сносу не будет.
– Посмотрим, – ответил Андрей.
Он купил на торгу тюбетейку татарскую, пояс кожаный с медной клёпкой, а ещё – кинжал в простых ножнах. На выходе зашёл в лавку и купил горячую лепёшку с сыром и жареную рыбу. Не отходя далеко, съел. Сориентироваться бы по времени да узнать, кто правит – в Крыму, в Турции, называвшейся Османской империей, а уж если сильно повезёт, то и в России.
Он вернулся в лавку. Известное дело, если купить чего-либо у торговца, его легче разговорить.
– Не скажешь ли, уважаемый, как называется твоё селение?
– Ага-батыр.
– А кто сейчас на троне?
– Если ты имеешь в виду ханство, то Девлет II Гирей, а если империю – то Ахмед II, – удивился татарин. – Э, да ты откуда свалился, что не знаешь?
– В плену у гяуров был, – соврал Андрей.
– А-а-а!
Татарин проводил его подозрительным взглядом. Пока Андрей был в гостях у тётки Сергея, он загорел, оброс, отрастил щетину. Говорил он по-татарски чисто, от местных сильно не отличался, но вот вопросами своими навлёк на себя подозрение. Слишком он торопился, через несколько дней и сам бы понял, какой сейчас год.
Он вышел из селения и продолжил путь на восток. Мыслей в голове полно. Год он не узнал, только имя хана, правящего в Крыму. Но кто в это время был на русском престоле? Царевна Софья? Или уже Пётр I? Ладно, это он выяснит потом. А для начала надо из Крыма убраться. Не приведи господь остановит татарский разъезд, а у него «легенды» нет. Кто он, откуда, чем занимается и почему тут оказался? И на татарина хоть и похож, но глаза у него светлые, серые. А у коренного населения глаза карие или чёрные. И любая проверка приведёт его на виселицу или в рабство.
Андрей стал придумывать себе имя и род занятий. Пусть он будет Ахмед – имя в мусульманском мире распространённое, а занятие – рыбак, из Керчи, куда он и направляется.
Только промашка у Андрея вышла, как он потом понял. Всё южное побережье Крыма принадлежало не Крымскому ханству, а Османской империи. Их земли тянулись узкой полосой, включая города Судак, Кафу и Керчь, а на Кубани – Тамань и Темрюк. В Крыму татары занимали большую часть, но имели только два крупных города – Гезлев и Бахчисарай.
Татары жили и на османской территории, поскольку владели ею раньше. Потом ханы отдали её в аренду Генуе, потом землёй по союзническому договору владела Османская империя, и потому «легенда» Андрея о Керчи была несостоятельной. И по-хорошему, покупать ему надо было не тюбетейку, а феску – османы ставили себя выше татар.
За несколько дней Андрей добрался до предместий Керчи. Ночевал в караван-сараях, там же и ел в харчевнях. Обзавёлся ковриком для намаза. Муэдзины с минаретов несколько раз в день призывали правоверных к намазу. Чтобы не выглядеть белой вороной, Андрей тоже вставал на колени, бил поклоны, оглаживал отросшую бороду.