Зрители, вооружённые биноклями, ахали и восхищались мастерством пилотов.
Динамики вопили:
– Внимание! Лётчики вышли на пикирование! Прицел! Огонь!
Самолёты поодиночке и парами с оглушительным грохотом проносились над трибунами.
– Выход из атаки! – ревело над полем. – Цель поражена!
Шум стоял такой, что женщины вставили в уши заранее приготовленные беруши. Да и мужчины, в общем-то, страдали не меньше, хотя терпели, как и все вокруг.
В небе летали беспилотники, контролирующие все полёты и стрельбы, что подчёркивало значимость соревнований и ответственность обслуживающего полигон персонала.
Матвей изредка вставал, оглядываясь на ВИП-ложу, но отца больше не увидел. Подумал даже: не привиделось ли? Несколько раз собирался позвонить, но забывал об этом, заворожённый происходящим в небе над полигоном.
В пять часов пополудни собрались облака, начало темнеть, и соревнования отложили на утро воскресенья. Оставался последний этап – стрельбы на точность по наземным целям и воздушным мишеням.
Обмениваясь впечатлениями, зрители потянулись к автобусам и личному автотранспорту, многие уезжали на такси.
Компанию Валерия дожидался тот же микроавтобус, на каком они ехали из гостиницы на полигон.
– Подождите минутку, – попросил Диву Матвей, – мне кое-что надо проверить.
– Ждём, – ответил за девушку Валерий.
Матвей повернул назад, ища глазами президента и его свиту, однако то ли они уехали раньше, то ли их вывели через другие выходы к вертолётной площадке, никого на трибунах уже не было. Тогда он достал мобильный.
Отец отозвался не быстро, да и в трубке шумело, отчего Матвей сделал вывод, что Котов-старший едет на машине.
– Да?
– Пап, я тебя видел рядом с президентом.
Василий Никифорович помолчал.
– Где?
– На полигоне. Я тоже здесь. Кстати, с Дивой, помнишь, я рассказывал? Дочерью Соболева.
Пауза.
– Ты на полигоне? В Погоново?
– Ты не расслышал? Я видел тебя с…
– Понял, не кричи, я слышу тебя хорошо. Где остановился?
– В гостинице «Россия».
– Какое совпадение, мы тоже. Давай-ка встретимся, ты обещал познакомить меня с этой девушкой.
– Давай, – согласился Матвей с облегчением, не услышав в голосе отца осуждения. – Только надо спросить у неё.
– Спроси и позвони. После восьми вечера я буду свободен.
Матвей бегом вернулся к ожидавшей его компании.
– Прошу прощения, можем ехать.
Микроавтобус устремился прочь от казарм и трибун, вслед за вереницей машин и автобусов, увозящих зрителей.
В компании бурно обсуждали действия пилотов, причём женщины спорили больше, чем мужчины, хотя им нравились скорее сами самолёты, а не мастерство лётчиков.
Дива и Матвей в споре не участвовали, только с улыбкой переглядывались, когда эмоции спорщиков зашкаливали. В конце концов все сошлись на том, что российская сборная побеждает, а на втором месте идёт команда Индии, а не Америки или Китая, несмотря на расхваленные рекламой «авиационные комплексы пятого поколения». Как и предполагалось, в лидеры выбились лётчики из Будённовска и Черниговки, показавшие лучшие результаты.
Выходя из минивэна перед гостиницей, Матвей выбрал момент и спросил у Дивы, не может ли она встретиться с его отцом.
– Он здесь? – недоверчиво спросила девушка.
– Да, с президентом.
– С президентом? – с ещё большим недоверием проговорила она.
– Точно не знаю, – смутился капитан, – но я видел его в ВИП-ложе.
– Вы специально договорились?
– Нет, я даже не догадывался, что он будет на полигоне, если бы не заметил – не вспомнил бы.
– Хорошо, давайте встретимся у меня, после ужина.
– После восьми вечера.
– Хорошо, жду после восьми.
Ужинали вместе, продолжая делиться впечатлениями от незабываемого зрелища, решили покататься по Воронежу, полюбоваться его достопримечательностями. Матвей посмотрел на Диву, и она попросила оставить её в гостинице. Призналась с извиняющей улыбкой:
– Устала, почитаю книгу и пораньше лягу спать.
– Я тоже останусь, – добавил Матвей, – если не возражаете. Намечается встреча с родственниками.
Благодушно настроенная компания не возражала, им и вчетвером было неплохо.
В восемь Матвей позвонил отцу и сообщил номер своей комнаты. Котов-старший прибыл через несколько минут. Он был в голубоватой куртке свободного покроя и тёмно-синих брюках. Рубашка под курткой была бордового цвета, со стоячим воротником. Отец всегда одевался стильно и привил эту манеру сыну.
В руке он держал плоский пакет.
Они обнялись.
– Ты мне не сказал, что поедешь на авиадартс, – с упрёком сказал Матвей.
– Ты тоже, – парировал Василий Никифорович. Выглядел он помолодевшим, уверенно хладнокровным, в глазах горел огонёк сдержанной воли и силы, и Матвей невольно подумал, что отец настроен сделать ему выговор за нежелание навестить родителей. Однако этого не случилось.
– Как тебе удалось соблазнить её авиадартсом? – спросил Котов-старший, оглядывая номер сына.
– Не поверишь – она меня сама пригласила, – похвастался Матвей. – Мне бы и в голову не пришло.
– Надо иметь вескую причину, чтобы пригласить незнакомого человека на такое мужское мероприятие.
– Почему мужское, здесь и женщин много. А причина… мы с ней уже встречались при разных обстоятельствах, она приглашала меня в прошлое воскресенье на дачу к друзьям…
– Ты ей так понравился?
– Ох, не уверен, – признался Матвей. – Вряд ли. Какой-то интерес есть, но он не связан с моей крутизной.
– Ты считаешь себя крутым?
– Это сарказм. Мы говорили с ней…
– Потом обсудим, – отец глянул на часы, – пора идти, если ты договорился.
– Да, она ждёт. Я тебя видел рядом…
– И об этом потом. Держи, это конфеты. – Василий Никифорович передал Матвею пакет.
– Вот растяпа, – искренне огорчился Матвей, – я не подумал.
– Думать не вредно, веди.
Они перешли в другое крыло гостиницы, и Матвей постучал в дверь номера Дивы.
Послышался щелчок ключа, дверь отворилась, пропуская гостей. Вошли один за другим.
Девушка успела переодеться в платье из пушистого серебра – на первый взгляд скрывающее колени, но всё равно было видно, что фигура у неё отменная. На Матвея она взглянула мельком и стала смотреть на Котова-старшего, в свою очередь разглядывающего хозяйку номера слегка прищуренными глазами.