Придерживая на груди край простыни, Вик подошла к умывальнику. С той стороны отражающей поверхности, будто из окна в прошлое, на нее смотрел почти забытый человек. Слишком давно она надела маску мужчины, слишком сильно привыкла играть чужую роль. Брови сдвинуты, на лбу пролегли жесткие складочки. Именно они в паре с сощуренными глазами, видимые в разрезе маски-балаклавы, позволяли девичьему лицу выглядеть более мужественно. Вздохнув, Вика заставила мышцы лица расслабиться. Вот так, хорошо. Теперь уже нет смысла притворяться — кто бы ее ни спас от собак, он раскрыл тайну ее личности. Как глупо.
Куснув губу, девушка вновь взглянула в зеркало. Припухлые детские щеки, слегка вздернутый маленький носик, большие миндалевидные глаза. Длинные, чуть ниже плеч, русые волосы. Да, во время экстренной регенерации они быстро отрастают. Будет сложно спрятать их под подшлемником. Вика тронула кончиками пальцев седую прядку у самого лица. Плохо. Пигмент, меланин, не смог вернуться в волосы, а значит, тело уже не в состоянии полностью восстановиться. Неужели время приходит?
— Зря ты встала, красавица. Хоть немного бы отлежалась. Песики нехило тебя потрепали, — раздался от двери мелодичный бархатный голос. — И я, наверное, даже спрашивать не буду, как ты смогла так быстро срастить переломы.
Судорожно дернувшись, Вик развернулась, готовая броситься на противника.
— Но-но-но, не убивай меня, валькирия. Сдаюсь, — улыбаясь, незнакомец поднял руки.
— Кто ты? — по привычке порычала девушка, поглядывая на парня исподлобья.
Он стоял скрестив руки, расслабленно оперевшись плечом о дверной косяк. Первое, что мимолетом отметила Вик: незнакомец сложен крепко. Поза хоть и расслабленная, но на земле он стоит твердо. В случае драки в ее состоянии придется попотеть. Бледная кожа с головой выдавала подземный образ жизни парня. Впрочем, судя по тому, что девушка видела раньше, в северной столице практически все люди жили в катакомбах метро, убежищах и бункерах. Неудивительно, если по улицам города ходят твари, подобные тому муту.
— Я задала тебе вопрос! — понизив голос, проговорила Вик.
— Да-а, мужики были правы, манеры так и прут, — хмыкнул парень и, оторвавшись от косяка, сделал шутливый реверанс, чуть склонив голову. — Добрый самаритянин, спасший твою сладкую попку.
От его неожиданного движения Вик отпрыгнула и встала в борцовскую стойку. Чем незамедлительно воспользовалась простыня, скользнув на пол.
— Что, прям так сразу? — засмеялся парень, выпрямляясь. — А как же свидания, свечи, романтика? Нет, ну если ты настаиваешь…
— Да пошел ты! — буркнула девушка, приседая за предательской простынкой.
Прижав ткань к груди, Вик выпрямилась, гордо вздернув голову. И едва сдержалась, чтобы не съежиться под оценивающим взглядом парня. Его глаза будто ощупывали девичью фигуру — от торчащих ключиц и до выглядывающего из-за простыни оголенного бедра. Цокнув языком, парень ненадолго скрылся за дверью. Вернувшись, положил на раковину ворох ткани.
— Вот, оденься. Тебя там уже заждались. Хотя, — он улыбнулся, — жаль скрывать под тряпками такую красоту!
И прежде, чем набычившаяся девушка успела ответить, юркнул в коридор, прикрыв за собой дверь. Вика опустила голову, сжала руками виски. Надо успокоиться. Схватив ворох одежды, охотница разложила ее на кровати. Обычный камуфляжный костюм расцветки «Дубок» — брюки и куртка. Чистенький, хоть и застиранный. Темная водолазка. Размер мужской, — видимо, хозяина бункера. Вика усмехнулась: как заботливо с его стороны. Штаны пришлось затянуть на поясе, и все равно они угрожали свалиться при каждом шаге. Закатав рукава куртки, Вика глянула на себя в зеркало и вышла в коридор.
По стенам тянулось около дюжины абсолютно одинаковых фанерных дверей. Вход в следующее крыло бункера закрывала овальная железная плита с круговым запором. С той стороны доносились голоса, в полоске просачивающегося света мелькали тени. Подойдя к двери, Вик прижалась спиной к стене и прислушалась.
— …мне больше интересно, как у нее вообще получилось так долго дурить нас, в общем-то, не глупых парней! — этот противный ехидный голос — Лис.
— Я думал, вы все в курсе, — легкий акцент и звук чистки оружия — наверное, Фрунзик.
— В смысле? Ты что, знал?
— Ну да. Женщины ведь даже пахнут по-другому…
— Естественно, с твоим шнобелем сложно не заметить разницу в запахах, Фунтик!
— Саня, когда ты уже запомнишь? Я — Фрунзик. Фрунзик Ага-тангехосович Мкртчян.
— Я тоже знал, — голос спокойный, как у Будды. Медведь.
— Косолапый, и ты? Откуда?
— Сразу после Питкяранты. Ну, когда боролись, понял. А ты нет?
— Мне ее пощупать как-то не довелось. Я больше землю пробовал, — буркнул Лис.
— А я догадался, когда ее на катере перевязывал. От чего ты, Саня, с криками отказался, — поддел парня Сом. — Правда, меня пообещали убить, если я кому скажу.
Да, без сомнений, это его интонации.
— Получается, я один тут безглазый? — воскликнул парень. — Капитан!
— Не ори, — угрюмо проговорил Ермолов. — Я тоже лопухнулся.
— Ну, слава птеру в яйца! — хохотнул Лис и тут же осекся. — Простите, товарищ командир. Делать-то что с ней теперь будем?
— Видели мы, как ты с ней что-то сделать пытался, рыжий. Так себе зрелище, — тихий смех, похожий на скрежет несмазанного механизма: прапорщик. — Ничего не будем. Мальчик, девочка, разницы в общем-то никакой.
— Как говорил дед Степан: «Баба на борту — быть беде»…
Вздохнув, Вика решительно открыла дверь. Парни сидели за
большим круглым столом: кто-то заканчивал трапезу, кто-то чи-етил оружие. Ночной бой и им дался нелегко, вот только заживлять раны они, к сожалению, не умели. Все в перевязках, в пятнах зеленки. При появлении Вик в помещении повисла напряженная тишина. Усмехнувшись, она подошла к столу и плюхнулась на свободный табурет, поглядывая на всех исподлобья.
— Ну, здравствуй… — прервал молчание Ермолов. — Даже не знаю, как тебя теперь называть.
— Так и называйте. Вик. Сильно не ошибетесь.
— Хочешь сказать, что твои родители настолько приколисты, что назвали дочь мужским именем Виктор? — съехидничал Лис. — Типа, вырастешь, сама определишься?
— Саня, — буркнул Чугун, отвешивая парню подзатыльник.
— Мои родители… — зарычала было девушка, но запнулась, выдохнула и продолжила спокойно: — Имя у меня вполне девичье — Виктория. А сокращение практически то же. И если так вам привычней, зовите Вик. Мне по барабану.
— Ясно, — Ермолов внимательно рассматривал их новую старую попутчицу. — Как твое состояние, Вика?
— Процентов на восемьдесят.
— Хорошо. Значит, надолго мы в Питере не задержимся. Однако…