– А я чё-то не понял, чё ты хочешь от моей подруги, гей ботвастый? – раздался у Кати за спиной угрожающий голос.
Катя обернулась и увидела «якудзу» Гошу. В глазах Гоши читалось намерение ломать и сокрушать.
Селгарин, однако, ничуть не испугался: посмотрел на Гошу, как на таракана. Хотя «таракан» был намного крупнее Селгарина.
«Сейчас начнется драка»,– подумала Катя.
Ну уж нет! Ей это совсем ни к чему!
Она пискнула «Извините!», бросилась к выходу, сбежала по лестнице, мимо чопорных швейцаров, мимо охранника, сделавшего непроизвольное движение – поймать! – но вовремя остановившегося,– и оказалась на пустынной ночной улице. Незнакомой. Где метро, она понятия не имела. Но решительно двинулась вперед: куда-нибудь да выйдет.
Через пять минут ее догнал Гоша.
«Сейчас он мне что-нибудь сделает…» – екнуло сердце.
Но Гоша обижать ее не стал.
– Ты куда сбежала, дурочка? – пробасил он довольно добродушно.– Каринка вся извелась. Пошли!
– Куда? – спросила Катя.– К Карине?
– Нет, к гостинице. Такси тебе возьму.
– А Карина не обиделась? – робко спросила Катя.– Она хотела, чтобы я у нее заночевала…
– Ночевать у Карины буду я! – отрезал Гоша.– Тебе там делать нечего. И вообще,– сказал он уже мягче,– держалась бы ты от всего этого подальше. От Каринки, от всего…
– Почему?
– Сдохнуть раньше времени можно, вот почему!
Оставшийся до гостиницы путь они проделали молча. У входа Гоша выбрал из ожидавших их машин ту, что поскромнее, усадил Катю внутрь, назвал адрес, сунул водителю деньги и предупредил:
– Если что с ребенком будет не так, ну, типа, ты, мужик, меня понял!
– Понял, понял! – быстро согласился водитель.
– Крутой у тебя… дружок,– сказал он Кате, когда они отъехали.– Он кто?
– Пока не определился,– ответила Катя.– Не успел еще. Недавно из тюрьмы вышел.
Больше вопросов не последовало. А у дома водитель не просто высадил Катю из машины, а проводил до дверей.
– Так мне спокойней будет,– пояснил он.– А то как бы твой друг меня не определил… Если что.
Однажды король шотландских эльфов решил устроить турнир.
Первое состязание: кто выпьет больше эля.
Второе состязание: кто издаст самый страшный вопль.
В первом состязании победил проживавший по соседству тролль, из-за оплошности организаторов проникший на турнирное поле и признанный победителем, поскольку эля больше не осталось..
Во втором состязании победил братец победителя, узнавший, что опоздал на первое состязание.
– Карлссон! Как ты вовремя! А я как раз думала: куда ты пропал?
Этим радостным возгласом Катя встретила Карлссона. Когда он возник в окне, она как раз пила чай на кухне. Перед ней на столе лежал конверт с небрежной надписью «гонорар Малышевой». Катя на него с удовольствием посматривала.
– Дела всякие… – неопределенно ответил Карлссон.
– А у меня тут столько всего произошло!
– Угу… – Карлссон шарил в кухонном шкафу. Нашел пачку соленых сухариков «со вкусом ветчины», слопал.
– Я только что из издательства. Вот, деньги за баллады получила,– похвасталась Катя.– Две с половиной тысячи! Первый самостоятельный заработок. Аванс за офис-менеджера не в счет – я же тут фактически ничего не делаю…
– Угу,– Карлссон явно не разделял ее радость. Зато он нашел кусок вареной колбасы недельной давности…
– Карлссон, не ешь, отравишься! – закричала Катя.
Колбаса остановилась на полпути к Карлссонову рту, была обнюхана и сочтена пригодной в пищу.
– Яда нет,– прошамкал Карлссон, откусив кусок граммов в двести.
– При чем тут яд? Она старая! Давай я ее хотя бы поджарю!
Но колбаса уже исчезла в недрах Карлссонова организма.
– Ты такой голодный! – озвучила очевидный факт Катя.
– Три дня не ел,– Карлссон огляделся в поисках еще чего-нибудь съедобного.
– Давай я тебя покормлю! – предложила Катя.– У нас теперь деньги есть. Смотри, сколько! – Катя помахала пачечкой сторублевок.– Карлссончик! Гуляем! – От избытка чувств она привстала из-за стола и чмокнула Карлссона в щеку.
– Гуляем, это как? – флегматично спросил Карлссон.
– Ну-у…
Честно говоря, Катя и сама не знала, что подразумевала под этим словом.
– В кафе пойдем! Поедим вкусно!
– Поесть – это можно,– согласился Карлс– сон.– Пошли.
– Погоди! Ты что, так и пойдешь? – удивилась Катя.– В этом?
– А что? – Карлссон оглядел свой порядком поношенный спортивный костюм.– Мне в нем удобно.
– Ну ты как хочешь, а мне надо переодеться. Подожди меня здесь, ладно?
Катя встала из-за стола, поставила чашку в мойку и отправилась в комнату. На обратном пути из издательства она заглянула в «Кислород» и теперь собиралась «проветрить» блескучий синий топ с черным иероглифом на спине. Что означал иероглиф, Катя понятия не имела. Главное, что в этом топе она очень эффектно смотрелась.
А вот с лицом все было несколько сложнее. После показа мод прошло уже два дня, а кожа все не приходила в норму. В первый день Катя не очень переживала насчет нездоровой бледности и синяков под глазами – решила, что надо просто выспаться – и все пройдет само. Но теперь, взглянув на себя в зеркало, поняла, что надо принимать меры – в таком виде в свет идти нельзя. Поэтому, закончив наряжаться, Катя тщательно накрасилась. В итоге лицо получилось несколько кукольным, но, по крайней мере, не изможденным и больным.
—…Ну как, нравится? – спросила Катя, выходя из ванной.
По ее мнению, она выглядела совсем неплохо – если особенно не приглядываться.
– Годится,– равнодушно уронил Карлссон.– Пойдем?
И они отправились в загул.
Выбор кафе Катя предоставила Карлссону.
Взрослый солидный мужчина должен в этом разбираться лучше вчерашней школьницы из провинции.
И Карлссон выбрал. Равнодушно миновав с полдюжины заведений, он решительно направился к двери под загадочной вывеской «Шаманама».
«„У нас весело!“ – сообщали корявые буквы на плакатике.– По выходным – кик-бокс! По понедельникам, вторникам и четвергам – чисто мужские забавы! По средам и пятницам бьют в бубен!»
Сегодня был вторник.
У входа теснились иномарки.