День прошел, второй, третий… Ничего не происходило. Даже пришельцы из других измерений не появлялись.

– Ага! – воскликнул Канделябр. – Я вспомнил свою гениальную идею о спасении мира.

– Валяй, – разрешил Король. – Давай хоть мир спасем, пока делать нечего.

– Моя идея заключается вот в чем, – начал маг. – Будучи тонким и, не побоюсь этого слова, гениальным наблюдателем, я заметил, что в последнее время гости из соседних измерений стали залетать к тебе реже, чем раньше. Помнишь последний мой визит? Слева так и сыпались какие-то психи в трусах под номерами.

– Не в трусах, а в майках под номерами, – вспомнил Король. – Это был матч «Краснотурьинск – Барселона», и к нам свалилась испанская футбольная команда и полстадиона зрителей.

– Неважно, что в майках, главное, их было много, – кивнул Канделябр. – А помнишь, как мы избавлялись от тысячи единорогов, слетевших справа? Их же могли увести только невинные девушки, а у тебя тут с девушками большой напряг. Одна Матильда.

Матильда застенчиво поправила локон… то есть усик.

– Да уж, – сказала она, – я тогда очень устала. Сверхурочно работала.

– Ну хорошо, я все это помню, а где же идея? – спросил Король.

– Ты согласен, что в последнее время пришельцев стало меньше? – вопросом на вопрос ответил колдун.

– Да вроде, – поскреб Король затылок под короной. – Наверное, совпадение.

– И никакое не совпадение, – заволновался Канделябр. – Дело в том, что из-за каких-то сложных процессов в недрах мироздания все измерения стали расходиться. Вселенная расширяется, слыхал? Вот вместе с расширяющейся Вселенной раздвигаются все составляющие ее миры. Расстояния между ними увеличиваются, понял?

– Значит, в моей трещине станет попросторнее, – сказал Король. – Это неплохо.

– Вот дубина! – возмутился колдун. – Представляешь, как будет печально, если измерения разойдутся на такие расстояния, что контакт между ними станет совсем невозможен? Сейчас в техническое измерение изредка залетают привидения и случаются чудеса, хотя бы иногда. А в средневековом измерении научились лечить простуду из-за одной случайно срикошетившей таблетки аспирина. Они ее там размножили примерно как мы – макароны в прошлой главе, и разводят стада рогатых аспиринов в каждом деревенском хозяйстве.

– Вообще-то ты прав, – сказал Король. – Грустно всю жизнь сидеть в одном измерении. Но, может, Вселенная не расширяется?

– Расширяется как миленькая, – решительно возразил Канделябр. – Не буду толковать о красном смещении, такие сложные научные истины вредны для королевских мозгов. Но вот пример: в левом измерении, несмотря на технический прогресс, сохранилось множество преданий о драконах, русалках, привидениях, рыцарях и прочих жителях правого, сказочного, измерения. А жители правого измерения помнят легенду о сотворении мира – земли и воды. Это же явный химический синтез, заимствованный из левого, технического, измерения! Значит, когда-то давно эти два измерения располагались гораздо ближе, и их обитатели бегали туда-сюда. Постепенно Вселенная, расширяясь, отодвинула их друг от друга, образовалась трещина, и…

– …и они стали сваливаться в трещину, – подхватил Король. – Мне на голову.

– А теперь они сваливаются все реже и скоро совсем перестанут, – подытожил колдун.

– И что же делать?

– Надо приклеить как-то… словом, закрепить оба соседних измерения, чтобы не разбегались, – предложил Канделябр. – А если не поможет, то…

– Нет, этого не надо, – поспешно возразил Король. – Попробуем склеить рассыпающийся мир.

Глава десятая

Начали с самого простого. Канделябр собрал в тронном зале всех домашних макарон и сказал речь:

– Сограждане! Страшная беда постигла любезное наше отечество! Перед лицом смертельной опасности не будем считаться чинами и рангами, но все – от короля до последней вермишелины – встанем на защиту многострадальной нашей отчизны!

Макароны слегка обалдели, но закивали – встанем, как не встать, святое дело. Правда, некоторые зашептали, что отчизна отчизной, а историческая-то родина у них Италия. Но в целом никто не возражал, макароны стройными колоннами отправились на дело.

Процесс был продуман Канделябром до мелочей: Кася когтями протыкал дырки в краях правого и левого измерений, а Матильда пропихивала туда кончик длинной макаронины и завязывала. Потом к этим макаронам привязывали другие, третьи – и наконец оба измерения оказались соединены рядами длинных беловатых нитей.

Случались, конечно, и накладки. Однажды Кася, протыкая очередную дырку в правом измерении, зацепил когтем русалку и приволок во двор. Думал, что это рыбка. Король русалку отнял, утешил и попытался акклиматизировать в колодце с компотом. Но русалка сказала, что у нее аллергия на сладкое, и сбежала домой, прихватив набор серебряных ложек. Король очень расстроился. Ложек ему было не жалко, колбасу ложками есть неудобно. Обидно было, что русалка оказалась такая непорядочная.

Как бы то ни было, макароны в течение целого дня из последних сил сдерживали расходящиеся измерения. А как стемнело, они переглянулись, развязались и поползли в свои норки.

– Куда! – вопил бледный Канделябр. – Изменники! Предатели!

– Не ругайся, начальник, – примирительно сказала последняя уползавшая макаронина. – Дома дети одни сидят, плачут. Да и сериал скоро начнется – очередная серия «Дуршлаг и отчаяние Макаронны». А с утра можем опять поработать.

– Все пропало, – безнадежно сказал маг, опускаясь на землю. – Против сериалов я бессилен. И откуда телевизор взяли, изверги?

– А кто такой сериал? – полюбопытствовал Король.

– Это фильм… ну, такой страшный зверь, очень длинный, просто бесконечный. Глупый, но завораживает. Один раз посмотришь на него – и все, пропал. Каждый день в одно и то же время тебя будет тянуть взглянуть на него хоть одним глазком.

– Надо спасать макарон! – перепугался Король.

– Сериал непобедим, – вздохнул колдун. – Ну ничего. Они его смотрят только полчаса в день, а остальное время вполне вменяемые. То есть нормальные. Пошли, ваше величество, спать, завтра продолжим спасение мира.

И Король заснул, но его мучили кошмары: прекрасная Макаронна мертвенно-зеленого цвета и с пунцовой вермишелиной вместо носа пыталась прихлопнуть дуршлагом Касю, который почему-то был синий и с головой Канделябра. Потом прекрасная Макаронна бросила Касю, подошла к Королю и сказала трепетно: «Обними меня, милый». И при этом засунула ему в рот дуршлаг, так что Король никак не мог объяснить, что он не любит зеленых макарон, хотя бы и прекрасных. Но дуршлаг во рту вдруг ожил, запищал, и…