– Твои родители не пытались заставить ее сделать аборт?
– Нет, что ты! Думаю, они поняли, что иначе Джен никогда не станет матерью. Они поддержали ее решение.
– Ух ты!
– Твое любимое выражение? – поддел меня Калеб.
– Ну да. – Представляю, какой маленькой и глупой я ему кажусь. – Поверить не могу, что она…
– Шучу-шучу, – успокоил меня Калеб, обнял за плечи и притянул к себе. – Это даже мило. Мне очень нравится!
– Мило? – лукаво уточнила я.
– Ага.
– Даже не знаю, радоваться или расстраиваться, – воскликнула я и откинулась назад в притворном негодовании.
Калеб усмехнулся и начал подбираться ко мне. Я со смехом отодвигалась, но он не отставал.
– Радуйся, конечно!
Я добралась до края скамейки и остановилась. Калеб придвинулся еще ближе и озорно улыбнулся.
– И куда теперь, милашка?
– Хм, пойду-ка я! – Я вскочила на ноги и помчалась по дорожке.
Калеб хихикнул и ринулся следом, громко топая по деревянному настилу. В ярком лунном свете все было прекрасно видно. Он бежал быстро, но я неслась еще быстрее: не зря же состояла в школьной команде по легкой атлетике!
– Ого, какая ты шустрая!
– Жаль, что ты не справляешься! – прокричала я. – Не думала, что пловцу повредит короткая пробежка!
– Ну, держись! – притворно разозлился Калеб. – Сейчас узнаешь, на что способны пловцы!
– Сначала догони, копуша!
– Все-все-все, сдаюсь! – крикнул он и сложился пополам, переводя дыхание.
Я медленно подошла и встала рядом.
– Хм, теперь даже не знаю, стоит ли с тобой показываться на людях. Какое разочарование… Ой!
Внезапно Калеб схватил меня в охапку и закружил.
– Ты схитрил! – завизжала я.
– А ты и попалась! – прошептал он мне на ухо.
Внезапно я вспомнила видение, которое промелькнуло передо мной во время запечатления: Калеб склоняется к моей шее, я чувствую его горячее дыхание… По коже побежали мурашки, и я мигом покраснела, потому что знала – он сразу это почуял.
– Еще как попалась, – едва дыша, ответила я.
Калеб опустил меня на землю и обнял за плечи. Мы стояли и смотрели на озеро. Я ловила каждый вдох Калеба. Немного сосредоточившись, я проникла в его чувства, чтобы узнать, что он ощущает. Калеб пытался понять, о чем сейчас думаю я. Его пульс бился в моих венах, отбивая ускоренный темп. Мне стало приятно, что мое присутствие будоражит его не меньше, чем его – меня.
– Знаешь, ты действуешь на меня сильнее, чем я на тебя, – внезапно признался он.
– Ловко у тебя получается читать мысли, – сухо бросила я.
Калеб негромко рассмеялся.
– Чем больше времени мы проведем вместе, тем быстрее ты этому научишься. Захочешь – закроешься. Скоро ты сможешь считывать не только чувства, но и мысли.
– Не волнуешься насчет обретения силы и способностей?
– Не-а. Я ждал этого всю жизнь! А ты что – волнуешься?
– Я просто в ужасе! – призналась я.
Калеб развернул меня лицом к себе и крепко обнял.
– Зря! Это не так уж больно.
– Больно?!
– Ну да. Высокая температура и судороги продлятся всего пару дней.
– Чего?! – Неожиданно меня захлестнул ужас, хотя Калеб не размыкал объятий.
– Того. Впрочем, бояться нечего: зеленую сыпь под одеждой не видно.
Я ошеломленно уставилась на него, и Калеб озорно улыбнулся.
– Калеб! – Я игриво оттолкнула его. – Я тебе поверила!
– Знаю. Прости! – Он обнял меня и зарылся лицом в мои волосы. – Неужели ты думаешь, я стану радоваться тому, что причинит тебе боль, и не смогу это исправить?
– Не знаю, что и думать.
– Не бойся. Обретение силы – штука хорошая и безболезненная. К тому же она не произойдет, если меня не будет рядом с тобой. – Калеб отстранился и посмотрел мне в глаза. Он провел руками по моей спине, сомкнул их на талии, и я подумала, что биться еще быстрее мое сердце просто не сможет. – Мы будем вместе. Я прекрасно знаю, как все должно быть, так что не бойся. Родители говорят, это похоже на запечатление. Сначала бросает в жар, потом в холод, пульс учащается. Наши способности будут взаимодополняемы, и мы станем друг другу еще ближе и дороже.
– Вряд ли такое возможно, – пробормотала я и поняла, что сказала это вслух. Я сжала губы и улыбнулась. – Значит, когда оно произойдет, ты будешь со мной, и это совсем не больно?
– Именно, – заверил Калеб, гладя меня по спине.
– Тогда ладно. Как думаешь, что у тебя будут за способности?
– Понятия не имею. Они у всех разные. Дар будет таким, какого пока нет ни у кого в нашей семье.
– Как насчет умения творить медовые плюшки из воздуха? К этому я точно привыкла бы сразу.
Калеб рассмеялся, притянул меня ближе и прижался лбом ко лбу.
– Вряд ли, моя милая.
– Черт! – прошептала я.
Мы немного посидели, прикрыв глаза. Я вдыхала его запах и радовалась покою и ясности, которые дарили мне прикосновения Калеба.
– Не пора ли домой?
– Нет. И все же ехать надо, ведь уже поздно.
– Вот так… – Калеб заботливо накинул на меня куртку. – Стемнело, на байке будет зябко.
Он помог мне застегнуть «молнию», потом взял за руку и повел обратно к стоянке.
– Да уж, в кои-то веки решила надеть платье и вот…
– Не очень практично, зато в нем ты такая красивая!
– Спасибо! Скажи мне вот что, – начала я. Этот вопрос мне хотелось задать уже давно, только не могла собраться с духом. – Калеб, ты…
Я вздохнула.
– В чем дело, Мэгги?
– Тебя тоже без меня… ломает?
– Конечно! Запечатленные всегда испытывают ломку, особенно в самом начале.
– А тебе так же плохо, как мне? Знаешь, сегодня утром мне показалось, что у меня сердечный приступ.
– Как тебе сказать, – задумчиво протянул Калеб, облокотившись на мотоцикл. – Если верить бабушке, то людям приходится гораздо тяжелее, чем нам. С утра я чувствовал себя больным и разбитым, как при простуде. Мне было плохо, и все же я понимал, что со мной происходит. Меня тянуло к тебе, но больно не было. Знаешь, завтра я постараюсь прийти пораньше.
– Что ж, теперь, когда я понимаю, что происходит, мне будет уже не так плохо.
– Ты только это хотела узнать? – недоверчиво спросил Калеб.
– Не совсем. Я… – Мне было неловко говорить об этом вслух.