Генералы, среди которых на сей раз присутствовал и признанный авторитет военного дела, командующий войсками Киевского военного округа, автор довольно популярного (особенно среди генштабистов) труда «Учебник тактики» генерал-адъютант Драгомиров, печально известный своим неприятием любого скорострельного оружия и военных игр, начали оживленно обмениваться мнениями. А неприметный человечек, во время всего действа размеренно крутивший ручку кинокамеры, поймал разрешающий кивок молодого аристократа, подхватил треногу и заторопился в сторону «героически погибших солдат», дабы отснять несколько крупных планов.
— Через несколько минут мишенное поле приведут в порядок, и если будут желающие лично проверить мое, признаюсь, довольно дерзкое утверждение… Что же. Тогда давайте предположим, что, раз атака пехотой провалилась, в дело пойдет кавалерия.
Кинорепортер быстро убрался прочь, на дальнем конце полигона разом поднялись высокие мишени, раскрашенные в цвета русских драгун, и многие заметили, что расстояние атаки увеличилось до двухсот саженей.
Пахффыр!
Стоило ярко-зеленому огоньку подняться в небо на свой первый десяток метров, как эскадрон «драгун» очень резво двинулся вперед, моментально набрав высокую скорость.
Последняя мишень упала в трех саженях от окопа — с двумя дырками от пуль в груди «всадника» и тремя не менее аккуратными отверстиями в силуэте его «коня».
— Эскадрон рассеян и по большей части уничтожен, ценою все тех же трехсот — четырехсот патронов. Размен, как вы понимаете, господа, еще более не в нашу пользу.
Гости оживленно загудели, а несколько офицеров решительно поднялись со своих мест, дабы лично проверить все утверждения магната.
— Недурное представление, князь. Но позвольте узнать, что же будет делать ваше воинство, когда противник выкатит пушки на прямую наводку?
Офицеры, переглянувшись, уселись обратно, а генерал-адъютант свиты его императорского величества скептически хмыкнул и подвел черту:
— Понадобится самое большее два снаряда, чтобы перемешать с землей это ваше отделение.
— Совершенно верно, ваше превосходительство. Именно поэтому я считаю, что для более прочной и устойчивой обороны пулеметный расчет должен находиться не посреди чистого поля, а в дерево-земляной огневой точке — дзоте.
После очередной команды пулеметчики сноровисто разобрали БАС на две части, подхватили коробки с лентами, канистры с водой и довольно шустро (причем еще и пригибаясь!) припустили в сторону небольшого земляного холмика. Забежали за него, как-то разом пропали из виду — а спустя несколько секунд на склоне холмика отвалился в сторону кусок дерна, обнажая аккуратную бойницу. Подождав с пяток минут, пока кинооператор завершит свою работу, организатор пикника обратился к одному из своих гостей:
— Сергей Иванович, не будете ли вы так любезны оказать небольшую помощь?
Полковник гвардейской конной артиллерии, мельком глянув в бинокль, тут же во всеуслышание объявил одного из участников предстоящего действа:
— Легкая полевая пушка образца тысяча восемьсот семьдесят седьмого года, калибр восемьдесят семь миллиметров.
— Благодарю. Итак, для начала имитация серии из десяти выстрелов гранатами.
Подозвав работника компании с небольшой коробкой в руках, князь поднял крышку, подхватил самую обычную телефонную трубку и, лаконично (и непонятно) пояснив почтенной публике свои действия:
— Полевая телефония, господа, — так же коротко распорядился в телефонную трубку: — Начинайте.
Бум!
Далекая пушка рявкнула холостым выстрелом, а вокруг дзота начали подрываться заложенные заряды, полностью соответствующие по силе упомянутым гранатам. Издали взлетавшие фонтаны земли казались жидкими и какими-то даже игрушечными, но присутствующие (в большинстве своем) этим совсем не обманывались — не дай бог попасть под обстрел такими вот «плюшками».
Та-та-та-та-та…
Разрывы «снарядов» так и не смогли заглушить звонкий голос БАСа — сквозь пыль, удары, мелкие комья земли и лохматые куски дерна он продолжал исправно дырявить мишени и завершил свою работу даже чуть раньше последнего подрыва.
— Как мы видим, господа, в данном случае артиллерия наступающей пехоте не помогла. Но на всякий случай давайте все же проверим, как быстровозводимое укрепление переживет реальный обстрел.
Вновь подняв телефонную трубку, князь скомандовал:
— Покинуть дзот.
Через пару минут последовала новая команда, на сей раз для артиллерийского расчета:
— Начинайте.
Бум! Бум! Бум!
В хорошем темпе отстреляв десять гранат, пушка перешла на шрапнель.
Чпуф! Чпуф! Чпуф!
Увы, все старания артиллеристов оказались тщетными: и дзот устоял, и пулемет, специально оставленный в амбразуре, остался целехонек, и даже связь не пострадала — о чем, собственно, и доложился по телефону старший пулеметного расчета.
— Ну а теперь — окончание этой небольшой дуэли.
Как только пушка закончила обстрел, нижние чины сняли прицел, расставили вместо себя все тех же деревянных болванчиков и быстро попрыгали в отрытый рядом с позицией окопчик.
Та-та-та-та-та!..
Господа военные, внимательно наблюдающие за противостоянием полевой артиллерии и пулемета, в свои бинокли прекрасно различили, как свинцовая струя нащупала отстоявшее на расстоянии чуть больше версты орудие. Результатом были едва заметные искры на стали, вскипевшая мелкими фонтанчиками земля — и отлетающие прочь мишени.
— К тому времени, когда на позицию подтянут что-то более подходящее для подавления дерево-земляного укрепления, пулеметный расчет или дождется подмоги, или спокойно отступит на следующую позицию.
Пользуясь тем, что он стоял очень близко к магнату, полковник Мосин тихо поинтересовался:
— А если в снарядах вместо черного пороха будет ваш гренит или мелинит? На крайний случай, пироксилин?
Князь так же тихо ответил:
— Значит, пулеметчикам не повезет. Или повезет — если командование загодя подготовит для них долговременную огневую точку. Там противнику понадобятся «открывашки» дюймов на восемь, [52] не меньше… Господа!
Вновь замолчавшие гости обратили свое внимание на хозяина.
— Еще одна новинка. Довольно ограниченного действия, но все же в некоторых моментах ее использование довольно перспективно.
По жесту княжеской руки один из мужчин в пятнистой форме начал быстро надевать довольно странные одежды, напоминающие легкий водолазный скафандр. Массивный ранец, легший на его плечи, только усилил сходство — а вот непонятный кусок трубы с пистолетной рукояткой, соединенный гибким металлическим шлангом с ранцем, привел публику в некоторое недоумение. Не дожидаясь новых приказов, «водолаз» что-то сделал, и на конце его трубы появился маленький огонек. Десяток довольно бодрых шагов, приблизивших его к троице деревянных «болванчиков», ради разнообразия раскрашенных под пехотинцев Австро-Венгерской империи…