– Так почему ты ничего не делаешь? – нахмурилась я.
Винсент вздохнул.
– Есть сложности, – признался он. – Во-первых, прибегнув к этому средству, я серьезно подставлю некоторых людей. А во-вторых, если Рамиро доложат обо всем без свидетелей, он может все замолчать. Для того чтобы мой план сработал, придется ждать самой казни, поскольку там соберется много людей.
– То есть умирать нам или нет, мы узнаем в последний момент, – оптимистично заключила я. – Чудесно. Может, хотя бы расскажешь по секрету, почему ты считаешь, что у нас столь высокие шансы на помилование?
– Иди сюда.
Винсент сделал мне знак приблизиться. Склонившись к самому моему уху, он прошептал несколько фраз. У меня округлились глаза.
– Ого! – выдохнула я, снова отодвигаясь. – Даже так?
Я перевела взгляд на Дилана, дабы убедиться в том, что товарищ тоже в курсе.
– Так, – нехотя кивнул Воин.
– Но тогда про девяносто процентов ты поскромничал, – проговорила я. – Думаю, тут все девяносто пять, а то и больше.
– Поживем – увидим, – сдержанно ответил Винсент.
– Это точно, – хмыкнул со своего места Дилан.
– Теперь я понимаю, что ты имел в виду, говоря, что подставишь некоторых людей, – задумчиво заметила я. – Точнее, поставишь в уязвимое положение… Но ведь и для тебя самого это может быть небезопасно, разве не так? Ты тоже станешь уязвимым.
– Не без того, – согласился Винсент, – но, во всяком случае, вытащить вас двоих я сумею наверняка. Дилан правильно сказал: это из-за меня вы оказались в этой передряге. Мне и отвечать. Да и потом, каким бы опасным ни стало мое положение, вряд ли это хуже, чем завтра сложить голову на эшафоте.
– Тут не поспоришь, – признала я.
Из коридора послышалась какая-то возня, шум шагов и звяканье ключей, какое обычно сопровождает появление стражников. Винсент поднялся и подошел к решетке; я осталась сидеть, положив руки на колени.
– Стелла, это к тебе, – спустя мгновение сообщил Винсент.
Непонимающе нахмурившись, но ничего хорошего в тюрьме не ожидая, я подняла голову. По ту сторону решетки стоял Ирвин. Я поднялась на ноги и подошла к нему.
– Вот мы и поменялись ролями, – с мрачной иронией заметила я, прерывая грозившее затянуться молчание.
Дилан с Винсентом оставили нас одних настолько, насколько это было возможно: сели у противоположной стены. Тем не менее я спиной чувствовала, что оба они следят за разговором весьма внимательно.
– Зачем ты сбежала? – Ирвин просунул руку между прутьями и обхватил пальцами мою ладонь. Я быстро опустила глаза, словно испугалась его прикосновения. – Знаю, я сам виноват: не должен был тебя отпускать, – сказал он затем.
– Ну почему? – безразлично пожала плечами я. – В конечном итоге все же правильно. Мне здесь самое место, разве не так? Ты ведь считаешь меня чудовищем, а чудовищам место в тюрьме и на плахе.
– Не говори чепуху! – скривился Ирвин.
– Чепуху? Разве? – удивилась я. – Хочешь сказать, ты не думал, что я тъёрн?
– В течение нескольких минут! – воскликнул он. – А ты считала меня тъёрном на протяжении двух недель!
– У меня были на то уважительные причины! – в благородном возмущении напомнила я.
– А у меня их, по-твоему, не было? – парировал Ирвин.
Учитывая, что я превратилась в тъёрна непосредственно у него на глазах, в то время как сам он всего лишь закашлялся, попробовав пореньи, можно было согласиться, что его причины более убедительны, чем мои. Однако на тот момент я не была настроена прислушиваться к подобным аргументам.
– Ты даже не дала мне времени опомниться, – продолжал Ирвин. – Я бросился тебя догонять всего несколько минут спустя. Но в этой чертовой темноте было не понять, куда ты пошла. Я искал тебя всю ночь и все утро.
Я окинула его быстрым взглядом. Надо же, а ведь совсем не выглядит как человек, всю ночь не спавший и обыскивавший город и окрестности. Вид у него вполне приличный, как, впрочем, и всегда. Наверняка более приличный, чем у меня.
– В любом случае все это уже не имеет особого значения, – опустив плечи, сказала я. – Мы все равно в тюрьме. Правда, отсюда не слышно, как строят эшафот… И то хлеб. Иди, Ирвин. – Моя ладонь выскользнула из его руки. – Ты ничего не можешь здесь поделать. А я не могу сейчас с тобой разговаривать. Прости.
Я развернулась и отошла в угол камеры, чувствуя, как влажнеют глаза.
– Стелла! – позвал Ирвин, не намеренный отступаться так просто.
Винсент встал и подошел к решетке вместо меня.
– Парень, ты же видишь: девушка расстроена и с тобой разговаривать не хочет.
Ирвин смерил Воина враждебным взглядом, но взял себя в руки. Кажется, почувствовал, что сам Винсент обращался к нему неагрессивно. Пожалуй, где-то даже с пониманием.
– Сам знаешь, у нее достаточно поводов для плохого настроения, – добавил между тем Винсент. – Так что давай не будем еще больше усложнять ей жизнь. Если повезет, вы еще получите возможность поговорить.
Ирвин молчал, а я не хотела встречаться с ним взглядом и потому сидела, отвернувшись, и за выражением его лица не следила.
– Ладно, – через силу произнес он наконец. – Значит, так. – Смирившись с тем фактом, что поговорить со мной сейчас не удастся, он обращался теперь исключительно к Винсенту. – Я принес кое-какие вещи. Когда стража закончит их обыскивать, вам их передадут. И еще, – он понизил голос, – вам передает привет ваша подруга.
– Какая подруга? – подозрительно спросил Винсент.
Однако слушать приготовился чрезвычайно внимательно, как и мы с Диланом.
– Если не ошибаюсь, ее зовут Джен, – сказал Ирвин еще тише. – Если хотите заявить, что знать такую не знаете, можете сэкономить свое время. Я не собираюсь доказывать обратное.
Отрицать знакомство с Джен Винсент не собирался.
– Где вы ее видели и откуда знаете, что она имеет к нам отношение? – спросил он.
Видимо, заподозрил, что Джен тоже сцапали, только держат в другой камере, а Ирвин успел побывать и у нее. Если не самолично ее арестовывал.
Торендо усмехнулся, кажется неплохо прочитав мысли Винсента.
– Она сама меня нашла, – откликнулся он. – И сама все рассказала. От нее я узнал, что вы арестованы. И таким образом смог выяснить, где искать эту беглянку.
Кивок в мою сторону.
– Почему она пришла именно к вам? – продолжал допытываться Винсент.
Складывалось такое впечатление, будто это Ирвин сидит в тюрьме, а Винсент стоит с наружной стороны решетки и ведет допрос.
– Видимо, сочла, что я могу оказаться полезным, – пожал плечами Ирвин. – Во всяком случае, она просила о помощи. Строго говоря, изначально она пришла к одному из моих офицеров, своему старому знакомому, а уже он привел ее ко мне.