Вот чего-то подобного я и ожидал…
Первый баронский оруженосец с лязгом выхватил кинжал.
— Прекратить, дамуазо! — рявкнул барон де Бальзамон, с грохотом встав из-за стола. — Здесь не место для выяснения отношений. Кинжал в ножны, де Суаж, или я прикажу вас взять под стражу!
— Но это же намеренное оскорбление, — возмутился баннерет, — он намеренно ударил моих эскудеро!
— Разве? Это было столь же намеренно, насколько намеренно ваш паж ударил моего, — вступил в разговор я.
Де Бальзамон стал между Туком и эскудеро баннерета и сухо спросил у них:
— Ваши намерения?
— Поединок! — ненавидяще выкрикнул первый.
— Поединок! — взвыл второй, еще держась за пах.
— Ваше слово, дамуазо? — барон обратился с шотландцу.
— Поединок, — спокойно заявил Тук. — С обоими ли разом или по очереди, для меня различия нет.
— Вы, барон, даете согласие на поединок своих эскудеро с дамуазо Логаном? — обратился Де Бальзамон к баннерету.
— Конечно, даю, — прошипел д’Айю.
— Ваше слово, виконт? Вы разрешаете поединок вашего эскудеро?
— Да, разрешаю, — кивнул я.
А что делать? Выбора у меня, однако, никакого нет. Любая альтернатива ведет к урону чести.
— Так тому и быть! — торжественно заявил старый барон. — Поединок состоится в парке по окончании празднества. Сначала с дамуазо Логаном скрестит клинки де Суаж, затем дамуазо Логан, если будет еще в состоянии, встретится с дамуазо де Жюв. Право на выбор оружия и стиля поединка как вызываемый имеет дамуазо Логан. Дабы не затягивать разрешение спора, я открою арсенал, где вы сможете выбрать себе оружие. Но по окончании поединка, ежели взятое оружие понесет ущерб или выйдет из строя совсем, вы обязуетесь покрыть его стоимость с лихвой. В случае смерти одного из участников поединка ущерб оплачивает победивший. Я как сенешаль сказал свое слово. А теперь разошлись, и, не дай бог, если я увижу, что вы до поединка приблизились друг к другу хотя бы на пять туазов.
Сенешаль сверкнул взглядом на эскудеро. Те нехотя разошлись и примкнули к группам своих сторонников. К удивлению, я заметил, что и Тук обзавелся таковой. С пяток человек встретили его одобряющими криками и похлопываниями по плечу. И дамы вокруг крутятся. Быстро сложилось… Скорее всего, эти двое успели насолить всем порядочно, что особо и не удивительно. Рожи наглые, манеры вызывающие.
И еще я заметил, что возле нас фланировали сразу две фрейлины Мадлен: естественно, подслушивали с намерением передать все хозяйке. Сама же регина старательно делала вид, что ничего не замечает. А может, и действительно не замечала. Дело-то обычное, внимания правительницы особо не заслуживающее.
Все это хорошо… За исключением того, что я вполне могу лишиться своего эскудеро…
— Ты как? — поинтересовался я у шотландца, встав прогуляться по залу.
— Все нормально, монсьор. Обрежу этим выскочкам уши, и всех делов. — Тук выглядел совершенно спокойным.
— Увижу, что пьешь до поединка, — сам тебе уши обрежу, понял?
— Понял, монсьор.
— На чем биться собираешься?
— Да на палашах. Барбют, легкая кольчуга и малый щит. Думаю, так.
— Смотри сам. Я пойду посмотрю, что там с Франсуа.
— Специально они это сделали, монсьор.
— Знаю, дружище, все знаю… — И побрел в коридор, куда фрейлины принцессы сопроводили мальчика.
Однако наткнулся на запертую дверь.
Обратился к ближайшей даме из свиты Мадлен и поинтересовался: где мой паж? На что получил ответ, что парнишку изволит проведывать сама контесса и беспокоиться мне нечего.
М-да-а… То-то она на него посматривала, как кот на сметану… Везет кому-то… Да и ладно. Вернулся за стол и прикончил птицу, оказавшуюся фазаном в моченой бруснике. Вкусно. Даже очень. Подумал и наложил себе перепелок, зажаренных целиком. Кстати, на столе почему-то вовсе не оказалось свинины и баранины. Только птица и дичь. Как позже выяснилось, дворянам не по чину столь низменных животных в пищу употреблять…
Честно сказать, не в радость мне и пир стал. А тут еще клятый барон д’Айю ехидненько так на меня посматривает. Да пажу своему громогласно, чтобы я слышал, приказал передать своим эскудеро, что, если кто из них особо ловко и жестоко бастардовского оруженосца искалечит, а желательно — и вовсе изведет, тому он подарит отличного арабского скакуна.
Сука… Что я могу еще сказать. Совсем взгрустнулось. Даже появившиеся жонглеры не особо развеселили. Понес же меня нечистый клятого зайца ловить… Не за себя, а за Тука беспокоюсь. Просто я прекрасно знаю, что такое два подряд поединка провести.
Наконец на своем троне появилась Мадлен и принялась загадочно так на меня посматривать.
Пришлось подойти и спросить:
— Ваше высочество, осмелюсь поинтересоваться, как себя чувствует мой паж. И вообще где он?
— Бедный мальчик очень пострадал. У него… — Регина запнулась и посмотрела на своих дам.
— Сломан нос!
— Ушиблена голова!
— Сотрясение у него!
— Ему совсем плохо!
Подсказки посыпались как из рога изобилия. При этом все фрейлины и дамы, как сговорившись, изобразили жуткое сострадание к моему Франсуа на своих личиках.
Не понял… Всего-то нос расквасили…
— Вы все слышали, виконт! Вашему пажу необходим покой, — безапелляционно заявила Мадлен. — Полный. На три дня… нет, на неделю. Придется вам некоторое время без него обойтись.
— Но…
— Но вы же не хотите, чтобы у бедного мальчика были осложнения? К тому же я вам предоставлю на это время любого моего пажа. — Мадлен так обезоруживающе улыбнулась, что мне осталось только откланяться и вернуться на свое место.
М-да… что-то мне подсказывает: пажа я лишился. Такие женщины, как Мадлен, от своего никогда так просто не отступают.
Ну и что делать? Не будешь же орать и устраивать скандалы…
— Виконт, — обратился ко мне барон де Бальзамон, — меня просто обязали представить вас двору. Некоторые дамы даже пригрозили, что никогда не подадут мне платок во время танца, если я вас не представлю им. Так что прекращайте грустить — и идем…
Пришлось идти. Не хотелось подвергать барона столь изощренной немилости со стороны дам. Хотя вот в упор не понимаю, в чем эта немилость заключается.
Большинство приглашенных, утолив первый голод, покинули стол, на котором слуги сноровисто меняли блюда и убирали объедки. Теперь они толпились вдоль стен, сплетничали, вполглаза поглядывая на искусство жонглеров.
Хочешь не хочешь, а знакомиться надо…
Пошли чередом разные бароны и сеньоры: де Арабо, де Вернажули, де Вержи и прочие де Танаки.