– Конечно. Подождите несколько минут, действие наркоза сейчас пройдет. Все в порядке…

– Сержант! – Это голос Ланса. Но почти незнакомый, твердый, командный. – Что скажете по поводу фильма?

– Это не может быть правдой, лейтенант, – почтительно, но уверенно отвечает незнакомый мне охранник. – Вы же видели, там было восемь Ка-Бэ четырнадцатых, «Ярость». Человек против них не выстоит. Щит-генератор сдох бы через пару секунд.

– Ложная память исключена, молодые люди, – снова вступает в разговор врач. – Я просканировал все слои, вплоть до подкорки. Вегетатика, двигательные реакции, эмоциональный фон. Не знаю, с кем он там дрался, но бой шел именно так, как мы его видели. И слышали – прошу у вас прощения, леди… Пациент очень эмоционален.

– Я ругалась бы еще крепче, – холодно отвечает Терри. – Да и с вас сполз бы весь лоск, доктор, под огнем восьми боевых киберов.

– Значит, они стреляли не в полную силу, – без особой убежденности предполагает сержант. – Создавали видимость боя…

– А защитное поле прогибалось от ветра, – язвительно отвечает Ланс. – Отнесите кассету в технический отдел. Пусть с ней поработают специалисты… Может, у Сергея был нестандартный энергоблок, Терри?

– Не знаю… Стандартный, кажется. В конце концов, какая разница? Главное, что выдержал… – Голос Терри слегка дрожит.

Корабль Десантного Корпуса должен был доставить нас к Тару за десять часов. Не предел скорости, конечно, но пилоты вели его в обход опасных участков, не удаляясь от земных баз, готовых прийти на помощь в случае нападения фангов.

– Надо признать, Маккорд затратил на беседу с нами немало драгоценного времени, – хмыкнул я. – Учитывая сложность обстановки.

– Принц, Раймонд потратил лишь свое личное время, – возразил Ланс. – Пока мы находились у него в кабинете, время окружающего мира стояло.

Я кивнул. Можно было догадаться, что манипулирующие временем Сеятели не тратят его попусту.

– Ланс, как думаешь, нас здесь подслушивают? – поинтересовалась Терри.

– Наверняка. И подслушивают, и подсматривают.

Терри оглядела кабину, словно рассчитывала заметить торчащие из стен микрофоны. Потом улыбнулась:

– Значит, о серьезном говорить не будем. Хотите, расскажу сказку?

Ответить мы не успели – Терри начала рассказывать:

– Я слышала ее давным-давно, еще до того как познакомилась с Сергеем. Мне было лет семь… Удивительно, что я ее не забыла.

– Давай-давай, – подбодрил я. – Давно мне сказок не рассказывали.

– Сказка незатейливая, – проигнорировала мою усмешку Терри. – О Сеятелях. Не знаю, откуда она взялась – подброшена Храмами или придумана людьми… Начало самое обычное. Давным-давно, когда еще не было времени и пространства, Вселенная создала великий народ – Сеятелей. Они заставили время идти, а границы мира раздвинуться…

– Какие границы, пространства-то еще не было, – заметил я. – Точно, храмовая сказочка!

– Сеятели были воинственным народом. Они сражались с воинствами хаоса и мрака, убивали порождения злой воли Вселенной. Сеятели гасили звезды, когда те начинали мыслить. Этот мир создан для людей, решили они. И рассеяли по всем планетам семена жизни, и поставили на них Храмы.

Я демонстративно зевнул. Терри с иронией посмотрела на меня:

– Скучно?

– Ага.

– Потерпи… Настал день, и у Сеятелей не осталось во Вселенной врагов. Они торжествовали победу. Им были подвластны пространство и время, порядок и хаос. Не было никого сильнее их.

Мне вдруг стало не по себе. Я принужденно улыбнулся:

– Сказочки у тебя в детстве были заумные. Хочешь, расскажу про серого волка и семерых…

Терри словно не слышала меня:

– И когда явился главный враг, Сеятели ничего не смогли с ним поделать. Он был их порождением, но они не создавали его. Он пришел оттуда, куда они шли, но не успели дойти. Он был равнодушен и безразличен, как камень; любопытен и непоседлив, как ребенок; слаб и силен одновременно. Сеятели называли своего врага… Отрешенные. И Сеятели ушли из мира, чтобы вернуться для главной схватки, когда прорастут семена жизни на планетах…

Терри замолчала, глядя в пустоту. Ланс тихо сказал:

– Принцесса входила в транс, чтобы вспомнить сказку дословно. Не уверен, но, кажется, я слышал что-то подобное в детстве. Жаль, я не умею так управлять своей памятью.

Я осторожно погладил Терри по щеке. Она вздрогнула, повернулась ко мне:

– Вот такая сказочка, Сережа.

4. Снова Тар

На орбите Тара нас встретил эскорт из десятка кораблей. Мы включили видеокуб и теперь наблюдали, как вокруг образуется сфера из кораблей сопровождения.

– Терри, ты уверена, что на Таре будут рады нашему возвращению? – поинтересовался я.

Принцесса чуть отстраненно посмотрела на меня:

– Регент заявляет, что Тар хранит верность. Мне надо лишь доказать, что я и есть принцесса Терри Тар, исчезнувшая двести лет назад. Других претендентов нет.

– А сам регент?

– Он не принадлежит к императорскому дому. Нет никого, способного претендовать на трон… кроме меня.

– Что ж. – Я обнял ее за плечи. – Тогда все… Терри!

В глазах принцессы был страх. Хорошо скрываемый – но мы достаточно прожили вдвоем, чтобы научиться понимать друг друга.

– Ты боишься?

– Да.

Дикая мысль едва не заставила меня отшатнуться. Сеятели способны создать двойника, неотличимого от оригинала. Если Терри… Я сжал зубы. Нельзя даже думать об этом. Рядом со мной Терри Тар, моя жена, моя принцесса.

– Сергей, я – это я, – тихо сказала Терри. – Честное слово. Хоть ты-то мне веришь?

Я кивнул.

– Понимаешь, проверка осуществляется по древнему ритуалу тех времен, когда еще не было генной идентификации.

Для испытания претендента используют комплекс антигенов… так называемый «А-семь».

– Что это такое?

– Каждый император Тара сдает в медицинские лаборатории кровь, из которой выделяют несколько антигенных групп, передающихся по наследству. Если этот реактив ввести детям императора, то ничего не произойдет. Чужой по крови человек умрет, причем довольно мучительной смертью. Мне введут антигены семи последних императоров Тара – отца, деда, прадеда…

– Ну и что? – Я еще ничего не мог понять. – Ты же законная дочь!

– За своего отца я уверена… почти. – Терри закусила губу. – А что касается остальных… Земные короли и королевы всегда хранили верность друг другу?

– Не больше, чем обычные люди, – прошептал я. – Вот оно что… Бред! Ты же не можешь быть виновата в измене кого-нибудь из своих предков!