– Что делать будем? – спросил он, обводя глазами мрачную троицу.
– Мочить будем, – угрюмо отозвался Этерлен.
– Кого мочить? – испугался Шанцев. – Вы о чем, генерал?
– Жирного мочить, кого еще. Мне уже как-то плевать, убивал он наших клиентов или не убивал… после Йони, да после сегодняшнего… посмотрите на меня. Что вы молчите, милорд? Вы уже догадались, что на мне броня? А если бы ее не было, что бы от меня осталось – мокрое место?
Этерлен уже выбросил в море прожженный в нескольких местах камзол, и оставался в рубашке – но и она, понятно, никак не годилась для дальнейшего употребления. Материя висела на нем обугленными лохмотьями, так, словно Этерлен помогал тушить большой пожар.
– Я ему покажу, я не таких с дерьмом смешивал. Он у меня попрыгает, сука такая! Я его…
– Интересно, как? – лениво перебил излияния генерала Лоссберг.
– Что? – не понял Этерлен.
– Я спрашиваю, как ты ему все это покажешь? Он что, только и ждет, что ты явишься к нему в гости? да нам теперь даже в город показываться нельзя, нас хлопнут на первом же перекрестке…
– Ну, допустим, так просто нас не хлопнут, – вмешался Хикки. – Нужны мы кому… конечно, вся полиция уже стоит на ушах и все такое. Но в Портленде, поверь мне, перестрелки с полицией случаются не реже, чем раз в квартал. И выглядят они не хуже сегодняшней. А то и лучше.
– Господа! – взмолился Шанцев. – Вы хоть понимаете, о чем говорите? Да нам всем нужно срочно хватать руки в ноги валить отсюда, валить как можно дальше! Если Ник действительно держит всю полицию – а теперь я вижу, что это так, – то о чем тут можно говорить?..
– Уймитесь, – отмахнулся Хикки. – Сейчас мы доставим вас в какой-нибудь городок на юге, и удирайте куда глаза глядят. У нас тут дело серьезное. Я, действительно, и не предполагал, что все может так кончиться. Если мы не уберем Жирного, покоя нам не будет, как ни крутись. Наверное, он без нашей помощи не уймется… что скажешь, Лосси?
– Да что я могу сказать? Мне кажется, что вокруг вас воняет кровью. Больше ничего.
На некоторое время все умолкли.
– Давайте подумаем, – медленно начал Этерлен, – остались ли у нас какие-нибудь свидетели? Лосси, ты уверен, что подавил всех стрелков?
– Ты б видел, что там от всего этого фуфла осталось, – отмахнулся Лоссберг, – так не спрашивал. Я сделал два залпа.
– Хорошо, допустим. А шофер? Водитель лимузина? Машина-то уцелела?
– Водителя не было, – вздохнув, ответил Шанцев и неожиданно прижал к себе девушку. – За рулем сидела Алла.
– А, – кивнул Этерлен. – Понятно. Значит, ладно, будем считать, что мы сработали чисто. Теперь нужно подумать, откуда там взялись эти сволочи. Собственно, этот вопрос занимал меня с самого начала…
Шанцев выдержал его острый взгляд.
– Не держите меня за дурака, – попросил он. – Я не очень здоровый человек, это да, но идиотией я не страдаю. Меня выследили. Я был уверен, что оторвался от «хвоста» еще утром, но, выходит, мой начальник охраны схалтурил. Они меня выследили… потом, вероятно, сообщили куда надо, с кем это я так мило болтаю, и пожалуйста.
– А может быть, начальник охраны сам сообщил «куда надо»?
– Теперь это уже не имеет особого значения. Он мертв, он валяется вместе со всеми – там, на заводе. Вот ведь идиотское место!..
– Совершенно с вами согласен, – кивнул Этерлен. – А кстати, почему это вам ударило назначить встречу именно там? По-моему, лучшего места для засады не найдешь по всему Острову.
– В том-то и дело. Обычно там встречаются люди, которые хотят показать друг другу свое доверие. Там заключаются мировые и все такое.
– Это верно? – Этерлен вопросительно посмотрел на Хикки.
– Да, Пол. Он совершенно прав. И не думай, что Жирный, – это обычный гангстер. Нет, дядя, это не просто наглая морда, это человек со связями. Вот только мне на его связи уже наплевать. По-моему, нам пора вспомнить, кто мы такие и какими полномочиями обладаем.
Лоссберг непонятно хмыкнул и отвернулся в сторону.
– Вот это разговор, – Этерлен отшвырнул в сторону свой стаканчик и потянулся. – У-уу… все, поехали. Милорд, приготовьтесь надиктовать мне координаты тех, кого вы считаете убийцами Йони Йохансона. И еще тех, кто может вывести меня на самого господина Батозова: мне кажется, его уже заждались в преисподней.
– Будет дождь, – неожиданно произнес Хикки, всматриваясь в танец океанской волны.
– Дождь? Ну и что?
– Для нас это очень хорошо… ты забыл, что на Острове не бывает привычных тебе летних дождиков, как в Метрополии. Нет, это будет стена воды! Очень хорошо! Просто здорово, черт возьми!
* * *
Дождь принес Хикки неожиданный сюрприз. Вскоре после того, как по крыше его «замка» ударила первая волна воды, на связь вышла Ирэн. От ее слов Хикки похолодел и стиснул кулаки: такого с ним еще не бывало.
Один из его кораблей, старенький фрегат типа «Ровер», переоборудованный под пассажирский лайнер второго класса, был задержан буквально за несколько минут до старта на Даймонд-Тир. На корабль поднялась контрольно-техническая комиссия, которая установила неисправность гравитационно-компенсаторных систем. Хикки твердо знал, что никакими неисправностями там и не пахло… но это были еще цветочки. Ирэн, мгновенно среагировав, отправила в порт главного инженера компании Стэна Вебера и пару адвокатов, сведущих в такого рода делах. В нарушение всех законов, на борт их не пустили, зато Вебер наткнулся на целую толпу репортеров, невесть как оказавшихся там, где надо. От интервью инженер, конечно, отказался, а дальше начались форменные чудеса: номинальному главе компании мастеру Ричарду Махтхольфу было предъявлено обвинение в том, что он умышленно, с корыстными целями, пустил в рейс неисправный корабль, желая после его гибели получить кругленькую сумму по страховке.
Хикки был объявлен в планетарный розыск.
– Что мне теперь делать? – растерянно спросил он у Этерлена.
– Мочить Жирного, – ответил тот.
За час до полуночи они сидели в медного цвета «Лэнгли», припаркованном на перекрестке двух узких и грязных улочек восточного Эболо. Эту машину Хикки купил пять лет назад и ни разу не использовал, поэтому был уверен, что эта тачка, оформленная на одного из дальних родственников Ирэн, в полицейских сводках фигурировать не может.
Этерлен сосредоточенно печатал что-то на своем терминале. Не обращая на него внимания, Хикки смотрел вдоль улицы, слабо освещенной несколькими фонарями, и думал о том, что теперь, если от него не отстанут, он и в самом деле может готовиться к неприятностям. Конечно, идиотское обвинение разрушится в столичном суде – хотя бы потому, что были допущены глубочайшие нарушения процессуального кодекса, – но до того суда ему крепко намнут бока в местной полиции. Если, разумеется, не поможет Дед. В том, что ему не поможет служебное удостоверение, он уже нисколько не сомневался. В данный момент Ирэн совещалась с адвокатами: все они единодушно советовали Хикки спрятаться как можно глубже и не высовываться до тех пор, пока не удастся докричаться до планетарной прокуратуры. Ко всему прочему, местная пресса, обычно не обращавшая внимания на подобного рода эксцессы, вдруг развылась на все лады.