Мужчина с рыжей бородкой (Феликс окрестил его про себя «следователем») уселся за стол, окинул быстрым изучающим взглядом задержанных и сказал:
– Девушку уведите в другое место и проследите, чтобы этот чертов флейтист не увязался за ней. А нас оставьте вдвоем.
Первым импульсом Фольгера было помешать охранникам, однако благоразумие одержало верх, и он сел на стул напротив следователя. Феликс понимал, что задержали их не просто так. Запрет на маёк в Полисе являлся чистой формальностью, за это пришлых не карали, только своих. Значит, тут замешано нечто другое.
– Господин Фольгер, – неторопливо произнес следователь, когда они остались наедине, – вы понимаете всю серьезность обвинений, предъявленных вам?
– Так я арестован или нет? – Феликс, гадая, кто перед ним, кшатрий или брамин, пытался разглядеть татуировку на виске собеседника, но она была скрыта под густыми волосами.
– Давайте не будем заострять внимание на процессуальных тонкостях, а просто условимся на том, что у вас большие неприятности, – на лице следователя появилась гаденькая улыбочка.
– А давайте вы просто, прямо и открыто скажете, что вам от нас надо, – Фольгер улыбнулся, но, как обычно, не гаденько, а вежливо.
Следователь мгновенно посерьезнел, глаза его скосились в сторону. В таком состоянии он застыл на несколько секунд, а затем вновь посмотрел на Феликса и сказал:
– Что ж, будем играть в открытую. Вы, вернее, ваша подруга – подстраховка.
– Подстраховка?
– Да, именно так. Сейчас Верховный Хранитель Книг делает предложение вашему Кухулину, от которого тот не может отказаться. Но если ваш друг заупрямится, то, сами понимаете… – рыжебородый пожал плечами.
– Понимаю, – сказал Фольгер, – вы взяли заложницу.
– Нет, – возразил следователь, – мы взяли ее и вас с поличным и можем закрыть на это глаза в случае плодотворного сотрудничества с властями Полиса.
Феликс понял, что спорить бессмысленно, и вновь спросил:
– Что вы от нас хотите?
– Знаете… – рыжебородый посмотрел вверх, лицо его окаменело на пару мгновений, а затем он продолжил: – Мне не очень нравятся нелепые игры браминов, но я выполняю свой долг. В конце концов, без солидарности правящих классов мы погрузимся в хаос.
«Значит, ты – кшатрий», – решил про себя Фольгер, а вслух произнес:
– Мы и так в хаосе.
– У браминов есть такое предание, будто в Библиотеке, что над нами, существует некий экземпляр нетлеющей книги, в которой записано будущее мира. От вас требуется разыскать его.
– Чушь, – Фольгер развел руками, – я слышал эти глупые байки. Сколько сталкеров отправилось на поиски несуществующего фолианта? Сколько из них погибло в схватке с мутантами, проживающими в Библиотеке?
– Вы правы, – невозмутимо согласился следователь, – но мы помогаем браминам, а брамины помогают нам. Такова логика симбиоза. И далеко не всегда этот симбиоз имеет рациональные основы.
– Вы пошлете Кухулина на верную гибель, – медленно и четко проговорил Феликс.
– Не только его, но и вас, – заметил без всякого сарказма рыжебородый. – А девушка останется здесь. Мы не можем отправить столь юное создание на смерть, ведь Полис – светоч не только знаний, но и гуманности.
– А если мы задумаем уйти по поверхности, не выполнив миссии, – Фольгер горько усмехнулся, – с юным созданием может случиться несчастный случай. Ведь так?
– Не все так плохо. Я вам вот что скажу… – пожав плечами, следователь замер, устремив взор в стену, и как бы нехотя произнес: – У вас есть небольшой шанс.
– Шанс? – Феликс привстал со стула, весь обратившись во внимание.
– Да, шанс. Вы знаете, что такое Суд Толкований?
– Впервые слышу.
– Неудивительно, – следователь вытащил из-под стола пробирку с майком и протянул ее Фольгеру. – Об этом в метро практически никто не знает. За все время существования Полиса таких Судов было четыре или пять, может, шесть. Брамины хранят свои тайны. Сейчас я введу вас в суть дела.
Феликс удивился и, немного поколебавшись, принял из рук рыжебородого наркотик. Дело принимало любопытный оборот. Видимо, между браминами и кшатриями существовал не только симбиоз, но и конкуренция.
Кухулин пронзил брамина острым взглядом так, что тот непроизвольно сжал кулаки, и спросил:
– Что будет, если я скажу «нет»?
Верховный Хранитель, не поменявшись в лице, сцепил руки в замок, и, положив их на живот, произнес:
– От Судьбы не уйдешь, а тех, кто не желает исполнять ее указания, Рок тянет за шиворот к неотвратимому. Вы не можете ответить «нет», а если так скажете, Судьба покарает вас.
– Каким же образом, интересно?
– Прямо сейчас на территории Полиса совершается преступление. Ваши друзья уличены в торговле наркотиками. Мы – государство, что славит торжество разума, а наркотики туманят разум, и, значит, они запрещены.
Кухулин мгновенно сообразил, к чему клонит лукавый брамин. Наступила тягучая пауза. Наконец, суператор нарушил гнетущее молчание:
– Вы не боитесь, что я сверну вам шею?
Вопрос прозвучал тихо, но оглушительно. Верховный Хранитель даже не шелохнулся, однако костяшки пальцев на его руках побелели. Спустя мгновение голос его зазвучал спокойно и ровно:
– Вы можете отказаться от своего избранничества, можете убить меня, но за это Рок ниспошлет вам наказание. Вы не выберетесь отсюда живым, сами погибнете и навлечете гибель на ваших соратников. И не моя вина будет в том, ибо я действую по велению Судьбы, ибо я хочу блага для родного Полиса и всего метро, ибо я хочу спасти этот мир, повернуть волею Рока Колесо Времени, – брамин мотнул головой в сторону калачакры, висящей на стене. – Сделать так, чтобы человечество вновь пришло к процветанию. Вы невероятно сильны, вы можете жить без противогаза на поверхности, вы особенный и потому обязаны найти книгу, где записано Будущее.
Кухулин осознал, что находится в проигрышной ситуации, и сейчас не время для угроз.
– Ладно, – сказал он, – но сначала я должен взглянуть на башенные звезды.
– Это безумство, – облегченно выдохнув, Верховный Хранитель расцепил пальцы. – Все, кто обращают свой взор на звезды, идут, загипнотизированные, в сторону Кремля и никогда уже не возвращаются.
– Я должен взглянуть на звезды, – упрямо повторил Кухулин. – Если вы считаете меня избранным, то со мной ничего не случится, я вернусь в Полис.
Собеседники встретились напряженными взглядами, затем брамин сказал:
– Хорошо, пусть исполнение вашего желания станет компромиссом. Но с вами пойдет наш человек.
– Что будет с моими товарищами?
– Фольгера можете взять с собой, а девушка останется в Полисе, – Верховный Хранитель развел руками. – Извините, ничего личного, только веление Судьбы.