Чэй вынул кошелек. Генри заметил, что денег в нем негусто.
– Надо тебе было попробовать чаудер, – сказала официантка.
– А он небось не любит американскую еду, – сказал первый рыбак.
Оба рыбака не сводили с Чэя глаз. Второй допил остатки пива из своей последней бутылки и грохнул ее на стойку. Первый поднес ко рту свою и присосался к ней с громким противным звуком.
– Пошли, – сказал Генри. Он взял пакет с моллюсками и бутылку «Адмирала Эймса» и кивнул Чэю.
Рыбаки двинулись за ними следом. Выходя на улицу, Генри чувствовал их у себя за спиной. Чувствовал, как они повернули за ними на полутемную стоянку. И уж конечно, он не мог не заметить бутылки, которая разбилась об асфальт недалеко от его ног, осыпав их осколками.
– Эй, узкоглазый, куда спешишь?
Чэй остановился и обернулся. Его взгляд был направлен мимо Генри.
Даже в темноте Генри увидел на лице Чэя такую ярость, с какой не сталкивался еще никогда в жизни. Это поразило его. Такая ярость может подняться только из самой глубины души. Потом обернулся и Генри.
– Гляди, Мак, этот вроде драпать не собирается, – сказал первый рыбак.
– Может, он кун-фу знает или еще чего-нибудь. А, узкоглазый? Знаешь кун-фу? – Он чуть присел и выставил перед собой руки. – Может, тебя зовут Брюс Ли?
Они решили, что это невероятно смешно, и громко захохотали.
– Что вам надо? – спросил Генри.
– А ты лучше катись отсюда, пацан. Тебя это не касается.
– Если, конечно, ты не любитель узкоглазых.
Они снова захохотали. Потом одновременно умолкли – будто заранее репетировали. И шагнули ближе.
– Мы не хотим неприятностей, – сказал Генри.
Тот, кого звали Мак, ткнул своего приятеля локтем.
– Они не хотят неприятностей. – Он снова повернулся к Генри. – Но вы их уже получили. И знаешь почему? Потому что главная неприятность – это он. – Мак указал на Чэя. – Он и другие из Вьетнама, которые едут сюда, как будто имеют на это право. Занимают рабочие места. Открывают новые фирмы и забирают все лицензии.
– Он не из Вьетнама, – сказал Генри.
– Опытных рыбаков увольняют, а новые не могут получить работу – если они не из Вьетнама. А если оттуда, так все федеральное правительство встает на задние лапки, чтобы им угодить. Их отправляют на промысел, и настоящим рыбакам…
– Таким как мы!
– Да, таким как мы, приходится бросать свой дом и ехать в Портленд наниматься подручными. Или сидеть и пить дешевое пиво.
Они снова оглушительно захохотали. И разом умолкли.
– Лучше бы ты сидел у себя во Вьетнаме, узкоглазый. Сейчас поймешь почему.
Чэй стоял не шевелясь.
Генри огляделся. С одной стороны парковки тянулся сплошной ряд не то гаражей, не то складов с наглухо закрытыми металлическими дверьми. По другую сторону был причал. Генри слышал, как под ним плещется вода. Он представил себе ее темную маслянистую поверхность и подумал, что падать туда будет очень неприятно.
Неподалеку открылась и хлопнула дверца машины.
И рядом с ними очутился Санборн.
– Похоже, у нашего узкоглазого есть еще дружок, – сказал Мак.
– Генри, – сказал Санборн, – обрати внимание, что пока ты не слишком хорошо справляешься в одиночку. – Он кивнул на бутылку «Адмирала Эймса». – Это мне? Я просил коктейль.
– В «Чаудер-хаусе» не дают коктейлей, – сказал Генри. – Это корневое пиво.
Чэй протянул руку и взял у Генри бутылку. Перехватил ее за горлышко, наклонился и разбил об асфальт. Потом выпрямился, держа перед собой отбитое горлышко с острыми краями.
– Видимо, сегодня я останусь без пива, – сказал Санборн.
Чэй шагнул к рыбакам. Он так и не произнес ни слова. Но вынул из заднего кармана ключи и бросил их Генри.
Генри живо сообразил, как надо действовать. Он мигом метнулся к пикапу и распахнул дверцу.
– Ты нам все равно не нужен! – крикнул вдогонку Мак.
Генри прыгнул в кабину, оттолкнул морду Чернухи, огляделся в поисках зажигания, нашел, вставил ключ, не смог повернуть, оттолкнул морду Чернухи, вынул ключ и вставил правильный, оттолкнул морду Чернухи, завел мотор, переключил передачу на задний ход и выжал педаль газа.
В результате чего Чернуха с визгом шарахнулась в лобовое стекло, а Санборн, Чэй, Мак и его приятель разлетелись в разные стороны, точно кегли.
Генри резко тормознул, и Санборн вскочил в машину, а Чэй отшвырнул прочь бутылочное горлышко и прыгнул вслед за ним, и они оба что-то заорали – Генри не мог разобрать, что именно, но понять, чего они хотят, было нетрудно. Он снова нажал на газ, и они вылетели с полутемной стоянки на пустынные улицы Портленда.
По-прежнему задним ходом.
На улице Генри снова затормозил, переключил передачу, выжал газ. На первом же повороте он свернул влево, на длинную и узкую набережную.
– Нет, нет! – завопил Чэй. – Не туда!
Генри тут же смекнул, что он прав. Ему было хорошо известно, чем кончаются такие набережные. Он опять тормознул, переключился на задний ход, газанул и выскочил обратно на улицу прямо перед носом у тех двоих рыбаков. Отчаянные крики.
Чэй тоже издал что-то похожее на камбоджийский боевой клич – по крайней мере, так показалось Генри.
Он снова нажал на тормоз, переключил передачу, выжал газ. На этот раз он быстро свернул направо и помчался по узким улочкам. Он дышал так часто, что успевал делать по два-три вдоха в секунду. К этому моменту Генри уже успел проехать больше, чем за всю свою прежнюю жизнь, – что было несложно, поскольку он лишь однажды пробовал водить машину на аллее перед своим домом. Вдобавок он потерял пакет с жареными моллюсками.
Чернуха посмотрела на него, опустив уши.
– Извини, – сказал он Чернухе, потом повернулся к Чэю. – Сейчас остановлюсь где-нибудь, и ты…
– Не останавливайся! – выпалил Чэй.
– Эти ребята побежали к своей машине, – сказал Санборн.
– Здесь налево! – крикнул Чэй.
Генри быстро свернул налево. Чернуху снова кинуло в стекло.
– Когда поворачиваешь, неплохо бы слегка сбрасывать скорость, – заметил Санборн.
– А тебе неплохо бы заткнуться, – сказал Генри.
– Согласен, – сказал Чэй.
– Ты знаешь, куда мы едем? – крикнул Генри. Он повернул направо слишком быстро, и Чернуха обиженно взвизгнула – но Чэй уже держал ее в обнимку.
– Нет, – ответил он, что было неутешительно. – Направо! – снова воскликнул он.
– На этот раз чуть медленней, – сказал Санборн, – если не хочешь, чтобы нас всех стошнило.