В этот момент дверь открылась, и в допросной появились Родин и Торопков. Из-за их широких спин выглядывала кругленькая краснощекая голова Вышнюка.
– Евгений Александрович, опять вы тут самоуправствуете. – Торопков произнес эту фразу, с улыбкой поглядывая на Родина. – Вы уж простите, у нас все по-свойски…
– Арестованный Рабинов только что во всем признался! – довольно ухмыльнулся Радевич, потирая покрасневшие костяшки. – Этот выкрест хотел столкнуть с лестницы английского лорда с целью получения тридцати сребреников за сенсационный репортаж в своей газетенке! – И потом добавил с победоносной улыбкой: – Старый конь борозды не портит!
Торопков, однако, его оптимизм не разделил.
– Опрошенные ямщики показали, что, когда слышали грохот, господин в полосатом сюртуке три минуты как находился на улице. Протоколы имеются.
Радевич сокрушенно крякнул и почесал затылок, совсем как провинившийся ямщик.
– Так что ты там говорил про приказчика, каналья? – гаркнул на газетчика Радевич. – Кто там крутился вокруг лорда, а потом поехал за Стрыльниковым?
– Да-да, – закивал Рабинов, чувствуя, что чаша скорби может его миновать, – приказчик, он-то наверняка и столкнул господина Мак-Роберта!
– И придушил его слугу, и для глумления утащил ту дурацкую фигурку! Вахмистр, перо и бумагу сюда, живо! – снова крикнул Радевич, в пылу допроса позабыв, что он вообще из другого ведомства и полицейским приказывать не может.
Вахмистр вытащил из стола несколько перьев, бумагу и небольшую чернильницу и зачем-то согнулся в поклоне, как японский самурай.
* * *
В своем кабинете Торопков дал волю чувствам.
– Чертов приказчик! Вот за что я всех этих торгашей ненавижу! Только на кой черт ему сдались эти погремушки? Карта, фигурка? Ведь даже сам профессор Смородинов считает историю о сокровищах Ахмет‑бея не более чем легендой!
Родин развел руками.
– Значит, кто-то считает это не совсем легендой, раз ради двух, как вы выразились, погремушек, готов убить одного из самых могущественных фабрикантов империи и чуть не лишить жизни известного путешественника, причем подданного другой страны!
– Георгий Иванович! А вот вы бы за нашим медиком проверили? Вы ж светило медицины, а наш-то так, коновал обычный…
Родин недовольно покачал головой, хотя, конечно, на самом деле долго ждал этого приглашения.
– Ну… как-то неудобно получится… коллега же старался…
– Ничего, ничего. Это мы все уладим, тем более памятуя все ваши прошлые заслуги.
* * *
Морг был очень старый, он знавал еще те времена, когда рядом с каталками стояли колокольчики, чтобы внезапно проснувшийся из летаргического сна мнимый мертвец мог позвонить и разбудить сторожа. Но, надо отдать должное полицмейстеру, по части сотрудничества науки и полиции все было на неплохом уровне. В полицейском управлении работал свой судебный медик, именно судебный медик, а не просто патологоанатом – а этим не каждая губерния могла похвастаться. Штатный полицейский фотограф тоже был, и громадная картотека была, причем не только с антропометрией, но и с отпечатками пальцев арестованных. Кроме того, с полицией охотно сотрудничали опытные ученые, профессора химии и медицины, которые всегда помогали в таких сложных убийствах, как отравления, удушения, утопления и прочее.
В подвале их уже поджидал судебный медик с небольшой папочкой, в которую он поминутно заглядывал. Наконец пожилой веселый прозектор вывез на каталке нечто большое, накрытое нечистой простыней. Родин надел большие очки, сорвал простыню и склонился над телом, а Торопков сразу отвернулся к красному углу, где висело несколько икон, и закурил трубку.
– Все сделали, ваше высокоблагородие, – молодцевато отрапортовал прозектор, – зашили уже. Вон какой здоровяк! Соскобы из-под ногтей, с желудка, кишочек, мочевого пузыря, кровушку – все собрали, передали на исследование нашим химикам. Господин судебный медик Соседко отчет дописывает, утром все будет готово. Напрасно уж вас потревожили, тут дело простое.
– Я сам хочу посмотреть. Дело-то не такое простое оказалось, как кажется, – ответил Родин, касаясь пальцами холодного тела Стрыльникова. – Мда, ну и оскал у него… так, а вот татуировка!
– Точно так, мастырка. Туз трефовый…
– Да вижу, – отмахнулся Родин. – Стало быть, точно из иванов наш Стрыльников, не врут люди. Ага, вон и на ноге еще морда кошачья. Разбой, стало быть. Так, кровь запеклась на костяшке. Это он официанту по физиономии заехал в ресторане?
– Точно, – ответил Торопков, – официант, Федосей Крышкин, спиртным не злоупотребляет, характеризуется положительно, из ресторана никуда не отлучался. Однако нами уже задержан на всякий случай, допросим попозже.
– Давайте-ка перевернем его. – Родин подхватил мертвеца за локоть, но не вышло, и переворачивать огромную тушу пришлось втроем, Торопков помогать отказался. – Ну, надо осмотреть рану. Кстати, орудие нашли?
– Вот она, красавица, прямо над височком, – добавил прозектор, тоже наклоняясь над ужасной раной с запекшейся кровью.
– Так точно, нашли, – скоро ответил судебный медик. – Это Стрыльникова ударили булыжником. Мы исследовали камень, на нем тоже следы крови и волосы потерпевшего. Изволите каменюку посмотреть? Она у меня в кабинете.
Родин отрицательно покачал головой.
– Сперва тело. Да, а не обнаружили место, откуда камень был извлечен? С собой его злоумышленник принес или на месте преступления раздобыл?
– Точно так, обнаружили, – удивленно ответил судебный медик. – В сажени от тела была обнаружена ямка, где до этого лежал камень.
– А это что? – снова заинтересовался Родин, указывая на крошечные точки на шее гиганта.
– Клоп-с укусил, ваше высокоблагородие, – ответил прозектор, зевая. – И два синяка еще ниже, это он, сердечный, о два кирпича ударился.
– Могу я видеть результаты вскрытия? Эта его гримаса – результат повреждения головного мозга? Вы делали трепанацию?
– Точно так, – замямлил судебный медик, глядя в свою папочку, – вскрытие показало, что удар по голове не затронул мозг.
– Как это?! – вскричал Родин. – А это что же? – он ткнул пальцем на рану.
– Да треснули его по башке, – ответил прозектор, – только кожу содрали. У такого буйвола череп как чугунок. Еще чудно, что камень не раскололся. А на кости даже трещины нет.
– Какова же причина смерти?
– Мы обнаружили у покойного разрыв сердечной мышцы, – добавил судебный медик. – Возможно, это произошло из-за выпитого алкоголя, возможно, из-за неожиданного сильного удара, а возможно, из-за того и другого. Иного объяснения мы дать сему не можем.
– Давайте готовиться к повторному вскрытию, – улыбнулся Родин. – Эта задачка становится все более интересной. Сильный удар в область сердца, который не оставляет внешних следов, но рвет сердце, как грелку? Хорош приказчик!