Брендон фыркнул:
— И как же он мог это провернуть, если у него нет даже доступа в Царство Света?
— А вдруг он вступил в сговор с Порядком?
— Он убеждённый христианин.
— Прежде всего, он агрессивный фанатик. Вполне возможно, что гибель Харальда повредила его рассудок и он возомнил себя ангелом-мстителем?
Мой брат с сомнением покачал головой:
— Только не вздумай делиться своими подозрениями с мамой.
— Не буду, — сказал я. — Кстати, Дионис, как обстоят дела на Земле Обетованной?
— Паршиво, — хмуро ответил тот. — Весь Израиль бурлит, готовится к священной войне. Царь Давид теряет контроль над своими подданными. Да и ваш Дом хорош. Я, конечно, не спорю, Рахиль была плохой королевой Света, но это ещё не повод устраивать в связи с её смертью праздничные шествия по улицам Солнечного Града.
— Эти шествия были массовыми?
— Достаточно массовыми и достаточно экзальтированными, чтобы оскорбить чувства детей Израиля. Боюсь, войны вам не избежать при любых обстоятельствах.
Я тяжело вздохнул, чисто автоматически достал из кармана сигарету и закурил.
— А даму не угостишь? — спросила Бронвен.
Прежде чем я успел сообразить, что она имеет в виду, Брендон и Дионис уже протянули ей свои пачки. Бронвен взяла сигарету Диониса, а прикурила от зажигалки Брендона.
— Разве царь Давид не понимает, что его Дом обречён на поражение? — произнесла она. — С такими вождями, как Артур и Брендон, Свет практически неуязвим.
— Это понимают почти все, — сказал Дионис. — И царь Давид в первую очередь. Но, как я уже говорил, он теряет контроль над своими подданными, среди которых балбесов не меньше, чем среди детей Света. К тому же нельзя сбрасывать со счетов те идиотские шествия. Кто бы ни убил Рахиль, Дом Света нанёс Израилю оскорбление, смыть которое может только кровь.
Тут я кое-что вспомнил.
— Они держат Каролину заложницей?
— К счастью, нет, — ответил Дионис. — Она быстро разобралась в ситуации и бежала на Марс. В сообразительности Каролине не откажешь.
— Хоть это хорошо, — с облегчением вздохнул Брендон. — Если бы ей что-то сделали, нам пришлось бы объявить встречную вендетту. А так сестра лишь потеряла мужа.
— Не потеряла. Арам бен Иезекия покинул Землю Обетованную вслед за Каролиной. Похоже на то, что их брак был не просто политическим актом.
В этот момент я почувствовал присутствие туннельных чар. Бронвен торопливо загасила сигарету в пепельнице. Мы с Брендоном торопливо встали. Дионис поднялся вслед за нами, получив предупреждение от установленной в доме сигнализации.
— Наверное, мама, — сказал Брендон.
У Юноны был свой почерк. Она считала признаком дурного тона появляться на глазах у посторонних и всегда выходила из Туннеля где-то в укромном местечке. Плавной походкой она спустилась по лестнице в холл — вечно юная и прекрасная, одетая в алую с золотом тунику, а на её густых каштановых волосах был укреплён лёгкий изящный венец королевы-матери. Она смерила нас своим ясным взглядом, улыбнулась своей ослепительной улыбкой и ласково обратилась к Бронвен:
— Так ты и есть Дана? Я представляла тебя немного иначе.
— Порой внешность обманчива, ваше величество, — ответила Бронвен.
Юнона обняла её.
— Ну, что ты, доченька! Называй меня мамой. Ведь ты жена моего сына.
— Хорошо… мама.
В больших, теперь уже зелёных глазах Бронвен заблестели слёзы. Сама того не подозревая, Юнона попала в её уязвимое место. Подобно большинству детей, рано потерявших родителей, Бронвен жаждала материнской ласки и заботы, где-то в глубине души, тайно и скрытно от всех, она мечтала когда-нибудь встретить женщину, которая заменит ей мать. А моя мама — живое воплощение идеала нежной и любящей матери. Это мама моей мечты, ставшей реальностью с момента моего рождения…
Глядя на счастливые лица Юноны и Бронвен, которые сразу понравились друг другу, я с грустью подумал, что матушка очень огорчится, когда наш обман раскроется.
Когда я вошла в комнату, Дейдра даже не взглянула в мою сторону. Она сидела перед монитором и увлечённо наблюдала за тем, как компьютер играет сам с собой в шахматы. Судя по всему, она просто не заметила моего присутствия.
Я подошла к ней со спины и через её плечо посмотрела на экран. Сначала мне показалось, что «игроки» задействованы на разных уровнях мастерства — а это фактически предрешало исход партии. Белые выдерживали длительные паузы перед каждым ходом, чёрные реагировали почти мгновенно… и тем не менее проигрывали. Они предприняли отчаянную попытку свести партию вничью посредством вечного шаха, однако белые разгадали их план и не приняли предложенной жертвы. Тогда в центре экрана появилось окно с сообщением:
«Поражение чёрных. Партия окончена.
Сохранить протокол?»
Странное дело — компьютер сам ответил «Да» и записал протокол партии в память.
Дейдра повернула ко мне:
— Вот так! Наконец-то я выиграла. Привет, Бренда. Извини, что сразу не поздоровалась с тобой.
— Ты хочешь сказать, — недоверчиво произнесла я, — что играла с компьютером в шахматы?
— И выиграла! Впервые на таком высоком уровне.
— А как ты делала ходы?
— Так же, как и другие. Мысленно брала фигуру и переставляла её. С помощью телепатической мыши. Пенелопа говорила, что до пробуждения Дара я не смогу ею пользоваться — но, как видишь, смогла.
— Нет, постой! — сказала я и вывела на экран отчёт о текущей конфигурации системы. — Всё не так просто. В настоящий момент драйвер мыши не загружен. Разве ты не видишь, что на экране нет её указателя?
— А зачем он мне? Я и без него прекрасно обхожусь.
— Так-с, ладно. Разберёмся на примере. — Я запустила программу игры в шахматы. — У тебя белые, у компьютера чёрные. Играй и не обращай на меня внимания.
Дейдра сделала первый ход, компьютер молниеносно ответил. Начал разыгрываться стандартный дебют.
В течение целой минуты я контролировала состояние мыши. Она была «мертва» — мысли Дейдры не воздействовали на неё ни в малейшей степени.
Затем, предположив, что в процессе игры Дейдра непроизвольно нажимает своими мыслями соответствующие клавиши, я проверила клавиатуру. Гробовое молчание…
— Ну что, убедилась? — спросила Дейдра.
— Пожалуйста, продолжай.