— Ага, — повторил я. — Вот оно что… Ты вошла во Врата вместе с Колином?
— Одно уточнение: перед ним. Колин оставил свой Огненный Глаз в ящике стола, вместо того чтобы немедленно уничтожить его. Он не послушался совета Даны — а ведь она предупреждала его, что опасно оставлять камень без присмотра.
— Откуда ты это знаешь?
— Слышала вашу беседу с архиепископом. Я вообще люблю совать свой нос в чужие дела и просто обожаю подслушивать и подглядывать. Я следила и за вашей сегодняшней встречей с Колином, но не успела остановить тебя — ты застал врасплох даже меня… В общем, в ночь накануне коронации я тайком пробралась в кабинет Колина и взяла его камень. Через него я смогла получить доступ к Знаку Силы и во время церемонии держала постоянный контакт с вашей троицей. А вы ничего не почувствовали.
— Я восхищён твоим мастерством, Бронвен, — сказал я, ибо она хотела это услышать. — А что было дальше?
— Как только вы с Даной отворили Врата, я проскользнула впереди Колина и очутилась здесь. Меня встретила Хозяйка, мы крупно повздорили, так как я уже знала от Эмриса о её злодеяниях. Наша схватка длилась недолго; я довольно легко победила её и утопила в Источнике. Затем сама окунулась в Источник, прошла Путь Посвящения и Круг Адептов, а потом перенеслась в следующее мгновение и встретила Колина уже в роли новой Хозяйки.
— Что значит «перенеслась в следующее мгновение»? — спросил я, вспомнив слова Колина о странном поведении времени в этом месте.
Бронвен зябко повела плечами:
— Здесь нет времени, Кевин-Артур, оно здесь остановилось. Ты можешь годами, веками бродить Безвременье — а в материальном мире не пройдёт даже ничтожной доли секунды. Прежняя Хозяйка могла жить здесь постоянно, потому что была бесплотной, и мне страшно подумать, какой ад царил в её голове, к каким мрачным глубинам преисподней прикасалось её сознание… Знаешь, порой мне кажется, что она с радостью приняла смерть.
— Думаешь, она хотела умереть?
— Думаю, да. Она была пленницей Безвременья, она была лишена человеческой плоти и не могла жить в материальном мире — только здесь. А здесь… — Бронвен снова поёжилась. — Здесь можно отдохнуть, набраться сил, поразмышлять, но постоянно тут жить — нет, это ужасно!
— А Колин думает, что ты живёшь здесь постоянно, — заметил я.
— Это я так сказала ему, чтобы внушить ему должное почтение к моей персоне. Пусть он боится меня. На самом же деле я просто чувствую, когда он приходит к Источнику, и успеваю опередить его.
— Он даже не подозревает, что ты — это ты?
Бронвен усмехнулась:
— Нет, право, до чего мужчины слепы! Это надо же: не узнать родную сестру, пусть и в ином обличии. — С этими словами она снова превратилась в Снежную Королеву.
— Невероятная метаморфоза, — сказал я. — Впечатляет.
Впрочем, менять внешность позволяли и Формирующие. Но не произвольно, а только в пределах, обусловленных генотипом — то есть сделаться старше или моложе на вид, подправить черты лица, откорректировать фигуру и тому подобное. Кроме того, такие трансформации нельзя было совершить за считанные секунды — требовалось от нескольких часов до нескольких дней, в зависимости от масштабов превращения. А вот Бронвен демонстрировала настоящие чудеса преображения…
— Сила Источника позволяет тебе выделывать такие штучки?
— Запросто. Можно превратиться в кого угодно. Но ненадолго — поддержание несвойственного облика требует постоянных усилий. Поэтому мне нелегко всё время носить личину прежней конопатой Бронвен.
— Как это? — не понял я.
— Источник сделал мне подарок — несколько изменил мои… как их там?… ага, гены. Теперь настоящая я — вот такая, какую ты сейчас видишь. Похоже, Источник не лишён тщеславия и решил, что его Хозяйка должна выглядеть надлежащим образом.
— Ого! — поражённо и немного испуганно произнёс я. Сочетание магии с генной инженерией было чревато непредсказуемыми последствиями, и известные во многих мирах оборотни были ещё не самым худшим результатом таких экспериментов. Во всех без исключения Домах вмешательство в естественную генетическую структуру было строжайше запрещено и каралось очень сурово. Оставалось надеяться, что Источник не оказал Бронвен медвежью услугу. Всё-таки он Мировая Стихия…
— Ты согласен, что я блестящая красавица? — спросила Бронвен. — Я нравлюсь тебе?
— Да, нравишься, — признал я. — Ты действительно блестящая красавица.
— И ты хочешь меня?
— Нисколько! — резко и неискренне ответил я.
Бронвен зашлась звонким смехом:
— Ах, Кевин, бедолага! И что же тебе делать? Ты стал сердцеедом поневоле. Дейдра — я — а теперь и Дана.
И ещё Диана, тоскливо подумал я. Ни Бронвен, которая вызывала у меня похоть, ни Дана, к которой я пока что не питал никаких чувств, кроме симпатии, не могли сравниться с Дейдрой, которую я любил. Но Диана…
— Здесь бывает кто-то ещё, кроме тебя и Колина? — поинтересовался я, поменяв тему разговора.
— До вчерашнего дня никого не было, — ответила Бронвен. — А прошлой ночью, накануне своей смерти, сюда сунулся Аларик Готийский. Хотел втихаря пробраться к Источнику — а увидев меня, сразу смылся. Жаль что я его не поймала!
— А меня ты пропустишь к Источнику?
Бронвен с нежностью посмотрела на меня и немного печально улыбнулась:
— Я уже говорила, что не стану тебе мешать. Ты мне нравишься… всё равно кто ты — Кевин или Артур. Я люблю тебя. Если ты не в силах отказаться от Дейдры, женись на ней, я не против, но будь моим тайным мужем. Мы проведём наш медовый месяц в Безвременье.
Я опустил глаза и промолчал. Я не мог ответить ни да, ни нет. Меня сильно влекло к Бронвен, особенно в её новом облике Снежной Королевы. Но я не хотел изменять Дейдре…
А ведь я уже изменил Диане, предал нашу любовь! Я не сомневался, что изменю и Дейдре — когда встречусь с Дианой…
— Что ж, ладно, — сказала Бронвен, нарушая затянувшееся молчание. — Пойдём к Источнику.
Она повернулась и пошла к вершине холма. Она была совсем не похожа на ту Бронвен, девушку-подростка с нескладной фигурой, которую я знал. Она здорово повзрослела и стала женщиной, Хозяйкой Источника.
Несколько секунд я не двигался с места, глядя ей вслед. Я прошёл долгий путь, чтобы достичь своей цели. Я пересёк бесконечность, потерял память и стал младенцем. Мне пришлось вновь становиться взрослым, начинать всё с чистого листа. Я снова был ребёнком, подростком, юношей, по второму разу жадно познавал мир, мне посчастливилось снова испытать муку и радость первой любви… А потом я обрёл себя, обрёл память о прежней жизни и обрёл боль. На меня свалилось множество проблем, от сугубо личных до глобальных, мирового значения, уклониться от решения которых не было никакой возможности.