Но пока капитан и пассажир пререкались, со стороны Гузуфа появились ещё несколько лодок и катеров с черными полотнищами на флагштоках.
– Грот-мачту вам всем в задницу по самый такелаж! – выругался Воха, разворачивая баркас прочь от береговой линии. После чего капитан склонился к медной трубе рядом со штурвалом и закричал: – Железняк! Бакула! А ну подкиньте угольку, у нас гости нарисовались!
– Есть, капитан! – откликнулся из трубы искаженный глухой голос то ли Железняка, то ли Бакулы.
Шансов у «Буревестника» уйти в открытом море от быстроходного судна не было никаких. Но Воха заметил водяные фонтаны и черные силуэты выныривающих из воды горбатых китов. Эти древние млекопитающие каким-то образом смоги противостоять мутациям и практически не отличались от своих довоенных сородичей, вот только размерами стали побольше. Другое дело, что поблизости от китов вполне мог обнаружиться кракен или другой морской хищник. Но капитан предпочитал об этом не думать.
– Что вы делаете? – взвыл дурным голосом пассажир, понимая, что сдаваться капитан не намерен. – Заглушите двигатель!
Пассажир успел сделать всего один шаг в сторону застывшего у штурвала капитана, как тут же путь ему преградил шкипер Куркулис. Старый морской волк, служивший когда-то на сухогрузах в водах Прибалтики, вырос перед пассажиром, словно неприступный утес.
– Капитан знает свое дело. Попрошу покинуть мостик.
Сказано это было таким тоном, что пассажир не посмел ослушаться, лишь, злобно сверкая глазами, выбрался на палубу и сел рядом с бухтой якорной цепи.
– Спасибо, шкипер, – не оборачиваясь, поблагодарил капитан, – передай всем на палубе, что нужно закрепить груз. И проверь, чтобы каждый обмотался страховочным тросом. Сейчас нас слегка покачает.
– Да, капитан.
Шкипер отправился выполнять поручение капитана, а Воха тем временем пристально вглядывался в просветы между черными китовыми тушами. В небе появились десятки огромных чаек, пикирующих одна за другой в воду и подбирающие оглушенную и дезориентированную движениями китов рыбу. Одной из птиц не повезло. Стоило ей приблизиться к водной глади, как навстречу ей взлетела толстая, покрытая блестящей на солнце чешуей морская змея. Гадина буквально слопала чайку на лету и рухнула обратно в воду. Пернатые недолго оплакивали неудачливую товарку и вскоре вновь принялись опускаться на воду в поисках добычи.
Капитан счел развернувшуюся на его глазах драму хорошим знаком. Если вода кишела морской живностью, следовательно, крупнее китов в этом районе никого не было. Отбросив последние сомнения, Воха смело повел «Буревестника» в центр китовой стаи.
И вот уже час как баркас укрывался за горбатыми спинами. Быстроходный пиратский лайнер неотступно сопровождал их, следуя параллельным курсом и между китами и береговой линией, таким образом отрезая баркасу всякую возможность прорваться и укрыться в одной из многочисленных бухточек. Остальные пиратские суденышки уже давно отстали, не способные поддержать заданный «Буревестником» и китами темп.
Но Фортуна – капризная женщина, переменчивая, словно роза ветров. Вскоре она оставила капитана Воху.
Пираты, утратив терпение, открыли огонь. Целились они не в баркас, а в одного из горбатых китов. Вспенив морскую гладь, от лайнера в сторону кита устремилась торпеда. Бум! На этот раз водяной фонтан окрасился алым. Вместе с каплями на палубу «Буревестника» посыпались куски китовой плоти. После чего море словно обрело возможность разговаривать.
Отчаянные протяжные завывания буквально заставили людей закричать от боли, упасть на колени и пытаться заткнуть уши, лишь бы не слышать этот леденящий душу звук. Горбатый кит умирал и плакал от непонимания. За что? За что эта стальная рыба причинила ему такую адскую боль? Его сородичи, горбатые киты, отвечали ему. И вся эта какофония была просто невыносима для человеческого слуха.
Киты остановились и закружили на месте.
Капитан Воха, пытаясь не потерять сознание, из последних сил маневрировал между горбатыми исполинами, стараясь увести баркас как можно дальше от умирающего левиафана. Заметив это, пираты обошли стаю по широкой дуге, и буквально через несколько минут их лайнер догнал баркас. Закинув абордажные крючья, пираты ловко подтянули судна борт к борту.
Поняв, что дальнейшее сопротивление бесполезно, Воха склонился к переговорной трубе.
– Железняк! Стоп машина!
– Есть! – судя по голосу, матросы в кочегарке были только рады окончанию погони. Скорее всего, они просто рухнули на месте, обессиленные и уставшие.
Утирая со лба пот, капитан Воха вышел на палубу, чтобы первым встретить захватчиков.
С лайнера на баркас уже перекинули деревянные сходни, по которым на узкую палубу «Буревестника», словно тараканы, высыпались пираты. Грязные, в засаленной одежде, они больше напоминали бездомных, нежели моряков. Однако в руках они держали вполне работоспособное новенькое оружие – автоматы Калашникова, охотничьи ружья и дробовики. Один рослый патлатый пират зачем-то притащил с собой ручной пулемет. Стоило экипажу баркаса сделать хоть одно неосторожное движение, как их тут же превратили бы в нашпигованную свинцом отбивную. А если учитывать наличие пулемета, то сразу в кровавый фарш.
Экипаж захваченного баркаса встал вдоль борта, угрюмо поглядывая на пиратов. Пассажир так и остался сидеть у бухты, словно происходящее на палубе его не касалось в принципе.
Капитан лишь покосился на пассажира и встал перед своими подчиненными, словно пытаясь закрыть их своим телом. Воха до последнего не терял надежду на то, что пираты их отпустят, но стоило ему увидеть главаря захватчиков, как настроение его резко ухудшилось. Вальяжной походкой на палубу баркаса ступил сам Рыжехвост, один из самых прославленных среди пиратской флотилии душегубов. Не узнать его было просто не возможно. Огненная грива была его визитной карточкой.
Рыжехвост вскользь посмотрел на экипаж и уставился на сидевшего к нему спиной единственного пассажира «Буревестника».
– Ещё кто-нибудь на судне есть? – спросил главарь властным голосом.
– В машинном отделении два кочегара, – капитан Воха по-прежнему был невозмутим. Он смело смотрел в глаза Рыжехвоста, в отличие от своих подчиненных, старавшихся не привлекать к себе ненужного внимания. – Остальные все здесь.
– Хорошо, если так, – весело цыкнул языком рыжеволосый главарь и бросил одному из подчиненных, – Проверь!
Сразу трое пиратов ринулись в трюм, через несколько минут на палубу выползли чумазые от угольной пыли Железняк и Бакула. У последнего, видный даже под толстым слоем копоти, под глазом наливался синяк. Было ясно, что просто так подчиняться командам захватчиков матросы не пожелали.
Вслед за кочегарами появились пираты и отрапортовали.
– Чисто, капитан.
– Хорошо, – повторил Рыжехвост и обратился к притихшему пассажиру. – Позвольте узнать, любезный, вы чьих будете?