Проходя мимо отдела игрушек, Игорь вновь не сдержался и прихватил куклу. Она была не такая красивая, как те, в кукольном театре, зато целая. Уж такой-то Женя наверняка обрадуется.
Наконец они добрались до цели – полок, уставленных банками и пакетами. Кое-где разорванные пакеты и упаковки валялись прямо на полу. Все трое принялись набивать рюкзаки. Константин предупредил перед выходом – брать надо в первую очередь консервы, крупы и чай в железных коробках. Марина, покрутив в руках небольшую пластиковую бутылочку с яркой этикеткой, тоже сунула ее в рюкзак, затем еще одну, похожую, и несколько небольших брусочков в ярких бумажных упаковках.
А потом со стороны входа донесся звук, от которого они похолодели, – низкое, утробное рычание.
Костя, перехватив автомат поудобнее, указал рукой в направлении другого выхода. Они осторожно принялись отходить, протискиваясь через узкие проходы. И кто только это придумал – перегородить выход какими-то стойками, перилами?
Крадучись, они свернули направо, в тот же коридор, по которому пришли. Игорь поглядел налево и увидел на фоне стеклянного окна гибкую фигуру огромного зверя с горящими глазами и круглой усатой мордой. И если бы только его! Возле зверя неподвижно застыл… человек.
Игорь не мог толком разглядеть его. Ему только показалось, что неизвестный был на голову выше него, поджарый, широкоплечий и стройный. И ни противогаза, ни респиратора на нем не наблюдалось. Да и вообще он был то ли голым по пояс, то ли одет во что-то облегающее.
Человек протянул руку в их сторону. Повинуясь этому жесту, зверь сделал шаг по направлению к бродягам, скаля внушительные клыки. И тогда Костя дал очередь из автомата – без предупреждения и, кажется, даже не целясь. Зазвенело бьющееся стекло, а Игорь и компания кинулись вдоль по коридору.
На бегу Костя указал в один из отсеков, и они, задыхаясь, вломились туда. Здесь на вешалках все еще висела одежда – плотные, тяжелые и объемные вещи, видимо, для зимы. Беглецы спрятались за длинным рядом вешалок. Через пару секунд они услышали грохот – это обвалил что-то прыгнувший зверь. Костя раздвинул висевшие вещи и выстрелил снова. Раздалось неожиданно тонкое жалобное поскуливание. А еще через пару минут, не веря своим ушам, они услышали, что поскуливание это стало удаляться. То ли неведомый хозяин позвал зверя, то ли он сам решил не связываться с такой вредной добычей.
Костя указал в сторону выхода, и они заторопились туда. Одну из курток, показавшуюся ему теплой и не слишком тяжелой, Игорь все же прихватил.
Через площадь они пробежали без приключений и, благодаря Костиному опыту, быстро нашли тот самый люк. Мужчины моментально отвалили крышку, и через пару минут они все уже были внизу.
Профессор с Женей встретили товарищей так, словно и не надеялись уже увидеть их живыми. Они принялись разбирать добычу и обсуждать случившееся.
– А я тебе говорю – манекена ты испугался! – в который раз уже упрямо твердил Костя. – Зверь был, не спорю. А людей там никаких быть не могло!
– Еще б ты спорил, – усмехнулся Игорь. – Но во-первых, я не испугался. А во-вторых, он шевелился. И не просто шевелился, а сам на нас зверя и натравил!
– Ну, мало ли – свет упал на него, тебе и показалось. Или ты всерьез думаешь, что кто-то из цирковых уцелел и теперь со своими дрессированными зверушками тут обитает? Глупости это. А вот то, что зверь в магазин дорожку протоптал, – это плохо. Теперь не знаю, можно ли ходить туда. Если только с напарником. Вы-то что решили – уйдете или останетесь?
– Не знаем пока, – туманно ответил Игорь, хотя про себя уже твердо знал – не останется он здесь.
Громов достал из кармана блестящие вещички – оказалось, это браслет из белого металла с переливающимися фиолетовыми камешками и красивое кольцо в виде золотой рыбки, усеянной блестящими стеклышками.
– Раньше наверху такие вещи больших денег стоили, – заметил Профессор.
Игорь протянул браслет Марине. У нее восхищенно заблестели глаза, она погладила цепочку, полюбовалась фиолетовыми камушками.
– Надень, – предложил Игорь.
– Нет уж, еще потеряю, – отказалась она и убрала браслет в нагрудный карман. – Лучше побережем, может, пригодится. Если туго станет, на еду выменяем.
Кольцо Игорь дал Жене. Она тоже не выказала особой радости. Нет, она, конечно, смутилась и пробормотала: «Спасибо, неужели это мне?» Но примерять не стала и, покрутив в руках, отдала Марине: «Боюсь потерять».
Игорь слегка обиделся. Но потом решил, что девочка еще мала и не интересуется блестящими побрякушками. Да и изящные вещицы выглядели абсолютно неуместными здесь, в мрачном сыром подземелье. Хотя в его представлении девочки чуть ли не с пеленок должны были увлекаться подобными вещами. Хлопнув себя по лбу, он достал из рюкзака и протянул Жене куклу. Ну, теперь-то она наверняка обрадуется.
Но вместо этого девочка вдруг… разрыдалась.
– Что ты? В чем дело? – спрашивал Громов тревожно.
– Ты такой добрый! – всхлипывала она. – Не надо! Я не стою! Не надо мне ничего дарить!!!
Игорь окончательно растерялся. Кто бы мог подумать, что с девочками так трудно найти общий язык! И тут он вспомнил про косынки.
– Ну, не плачь. Посмотри, что я еще принес.
Он достал несколько пестрых платочков. Один из них тут же схватила и накинула на плечи Марина – кажется, она обрадовалась этому раскрашенному кусочку ткани даже больше, чем браслету. Потом она выбрала себе еще один пестрый шарфик, тут же намотала его на больную руку поверх повязки. А Женя снова повела себя как-то странно. Она смотрела на Игоря уже чуть ли не испуганно.
«Дурак я, – подумал он. – Совсем запугал девчонку. Ну не радуют ее подарки – что ж делать? А может, она думает, что я ей не просто так все это дарю? – От этой мысли он даже покраснел. – Тьфу, черт, надо с ней аккуратней, а то ведь будет меня бояться до полусмерти. Бедняга! Наверное, много всякого пришлось ей вынести, вот она теперь и не доверяет никому, смотрит с подозрением на всех. Особенно – на мужчин».
Он отозвал в сторону Марину:
– Ты бы сказала девчонке, чтоб она свою рваную тряпку, которой волосы завязывает, сменила на что-нибудь получше. Объясни ей, что это я так просто, от души. И если хоть платок в подарок не примет – обидит меня.
– Ладно, – со вздохом сказала Марина. – Ты ее не вини, ей тоже тяжело…
– Да я понимаю, – кивнул он. А потом извлек, наконец, из рюкзака свою главную, как он считал, добычу – сапоги. И присвистнул. Они оказались зеленого цвета. Профессор хмыкнул.
– Могло быть и хуже, – заметил он. – Хорошо еще, что не красные.
Игорь тут же отодрал цепочки. Вот с заклепками ничего нельзя было поделать. Он переобулся, а ботинки наконец вернул Профессору. Тот снова хмыкнул, но на этот раз недовольно: после того как Игорь исходил в них почти всю Неглинку, обувь стала выглядеть еще более плачевно, чем прежде.