– Да что случилось-то? – занервничал Кирилл.
– Тише ты! Тебе ничего не будет, а вот мне…. Нюту твою решили на поверхность отправить, Зверю на съедение. Бедняжки уже, наверное, и в живых-то нет.
Женщина встала и, нервно озираясь, поспешила обратно к своим, а Кирилл схватился за голову. Он ничего не понимал – кто решил, почему, и что за Зверь, но чувствовал: случилось что-то очень плохое. Подойдя к торговцу, парень поделился с ним новостью.
– Я кое-что про все это слышал, – сказал тот. – Похоже, они все-таки решились пойти на крайние меры и попытаться умилостивить терроризирующее их чудище жертвой.
– Что ж вы нас не предупредили?! – вскричал Кирилл.
– Я пытался, но вы не слушали. К тому же нам не разрешают болтать. Наше руководство предпочитает делать вид, что все в порядке и никакого Зверя нет. Дескать, все это не более чем досужие выдумки истеричных женщин. Потому что иначе пришлось бы оказывать помощь жителям соседней станции, как-никак, считается, что наша Баррикадная, Улица 1905 года и Беговая – единая Конфедерация.
– Но это же черт знает что такое! – вспылил парень. – Какая-то дремучая дикость! Неужели люди могут пойти на подобное?
– Вы даже представить себе не можете, молодой человек, на что они могут решиться, если их зажать в угол, – покачал головой старик. – Это называется коллективным эгоизмом. Скажу больше, потом они еще и сумеют найти себе оправдания, убедить самих себя, что другого выхода просто не было.
Кирилл обхватил голову руками.
– Господи, что же мне делать?.. Надо идти туда, на Улицу 1905 года, – внезапно решил он. Книготорговец вновь покачал головой:
– И что вы там будете делать? Требовать справедливости? Мстить этим несчастным людям, от страха потерявшим голову? Поверьте, в этом нет никакого смысла, равно как и в самобичевании. С другой стороны, ваша подруга, быть может, еще жива. И если вы и вправду готовы на все, чтобы ей помочь… В общем, есть один человек…
– Ведите меня к нему! – потребовал Кирилл. – Немедленно!
При виде человека, к которому его подвел старик, парень с трудом сдержал возглас изумления. Тот был невысоким, рябым, с темными курчавыми волосами и почти коричневой кожей, а в лице его было что-то обезьянье. Откликался он на прозвище Мулат.
Торговец объяснил, в чем дело. Мулат молча слушал, шевеля челюстями (казалось, он что-то пережевывает), а потом начал что-то втолковывать Кириллу, быстро-быстро и на какой-то тарабарщине. Уже через пару минут парень взмолился, и торговец, вздохнув, принялся переводить:
– Он говорит – не надо идти на Улицу 1905 года. Если девушка уцелеет, она вернется туда сама. Но шансы невелики. Зато он знает, где логово той твари, на съедение к которой ее отправили. Это недалеко, рядом с нашим выходом на поверхность. Если вы не боитесь, он вас проводит. Уцелеете – подарите ему свой нож. А спасете вы девушку или нет – на то воля судьбы.
Нож с красивой узорчатой рукоятью был сделан заводскими умельцами еще на Тушинской. Кириллу его подарил на день рождения отец, и парню уже не раз предлагали продать его или обменять на что-нибудь полезное, но он всегда отказывался. А вот сейчас согласился, даже не раздумывая.
* * *
Когда Нюта открыла глаза, то обнаружила, что находится в каком-то помещении, совсем не похожем ни на одну из знакомых ей станций. Голова была тяжелой, в горле пересохло, и еще сильно болело предплечье. Эта боль помогла девушке вспомнить все, что случилось с ней за последнее время. «Слава богу, левая рука, а не правая, – машинально подумала она, – а то не смогла бы с оружием управляться». Автомат по-прежнему висел на плече, гранаты тоже были на месте. Нюта поежилась, представив, как ее швыряют на пол и они взрываются от удара, разнося тело в клочья. Что самое обидное – безо всякой пользы.
Она огляделась. Вокруг стояла какая-то полуразвалившаяся мебель, валялись мешки защитного цвета, а впереди было разбитое окно почти во всю стену, через которое лился мутный свет. «Уже день… Чем-то Тварь меня отравила, – подумала Нюта, – впустила парализующий яд, точно законсервировала на будущее. Значит, со временем явится перекусить, и у меня есть еще один шанс. Стоит осмотреться, пока есть такая возможность».
Она осторожно, на цыпочках подкралась к окну и выглянула наружу. Под окнами проходила дорога, а напротив, за разросшимися кустами, виднелась крыша невзрачного круглого здания. Если бы Нюте случалось бывать здесь раньше, она бы узнала павильон станции метро Краснопресненская. Чуть правее просвечивал сквозь заросли деревьев легендарный Белый Дом, а сама она оказалась на третьем или четвертом этаже бывшего Киноцентра. Прямо напротив в отдалении возвышалось здание, похожее на дворец, которое она видела на Химкинском водохранилище. То была высотка на Садовом. Вокруг стояли полуразрушенные дома, а вдали виднелись полуобвалившиеся ворота в окружении погнутых металлических прутьев. Некому было сказать девушке, что это вход в Зоопарк, но вскоре Нюта догадалась об этом сама по странным звукам, которые доносились с той стороны.
Небо было затянуто тучами. Внизу, между ржавыми остовами немногочисленных машин, ползло что-то большое, но едва Нюта попыталась приглядеться, как уловила краем глаза какое-то движение. Она отпрянула от окна, и вовремя – почти на то место, где она находилась, спикировал птеродактиль. Щелкая зубастым клювом, крылатая тварь попыталась уцепиться лапами за торчащие острые осколки окна, не удержалась, а внутрь, видимо, влететь побоялась и с недовольным клекотом взмыла вверх. Нюта поняла, что нужно быть осторожнее.
Она поглядела на какую-то тряпку защитного цвета, валявшуюся поблизости, и вздрогнула. Это действительно был мешок, но с костями – человек, превратившийся в ссохшуюся мумию. Либо эта Тварь высосала его изнутри, либо просто забыла здесь, и он умер естественной смертью от истощения, не сумев выбраться. Нюта подумала: может, не ждать встречи с ней, попробовать выбраться из здания и спрятаться где-нибудь? Ведь идти с ее арсеналом против такого монстра – все равно, что пытаться остановить поезд, ложась перед ним на рельсы. Но ведь неизвестно еще, что творится на нижних этажах, а днем на улице ее в два счета сцапает какой-нибудь хищник. Тот же птеродактиль, например.
Осмотревшись, девушка насчитала еще штук десять высохших трупов, одни в защитных костюмах наподобие ее собственного, другие просто в обычной одежде. Видимо, здесь нашли последний приют почти все жертвы Твари – сталкеры и жители близлежащих станций. Возможно, где-нибудь поблизости валяются и останки той девчонки, ее предшественницы, о которой ей рассказывали на станции. Помещение превратилось в братскую могилу.
В дальнем углу лежало что-то похожее на автомобильные шины. Нюта бы не обратила на них внимания, но внезапно ей почудилось какое-то движение. Сначала девушка решила, что из-за действия яда ей опять мерещится всякая ерунда, но нет, одна из шин вдруг снова пошевелилась. «Ну все, – обреченно подумала Нюта, – скоро и диван начнет разгуливать по комнате, а стулья со мной заговорят». Она поняла, что если немедленно не выяснит, что происходит, то окончательно сойдет с ума, и тихонько двинулась в том направлении, на всякий случай сжимая в руке нож.