– Бабушка, ну давай их убьем!
– Кто положил сюда мой меч? Я не потерплю, чтобы оружие ландграфа ржавело в гробу среди разных бактерий.
– Милорд, в какую сторону мне бросать мозг? Они все шагнули к нам одновременно.
– У одного из гоблинов барона на поясе мои ножи. Надеюсь, никто не будет против, если я их заберу?
– Спокойнее, мальчики. Вы же видите, у него меч. Я не хочу, чтобы мои бедные гоблины порезались. Пусть сначала солдатики принца повоюют, а вы сразу хватайте девочек – и ко мне.
– Молча-а-ть! – перекрывая общую болтовню, завопила госпожа Гнойленберг. Мы нахмурились, но заткнулись. Вдруг и впрямь скажет что-нибудь интересное.
– Ты убил моего сына, ворвался в мой дом, сломал мои ворота, убил моих людей, отнял моих пленников, разрушил мою лабораторию, похитил моего правнука, открыл мой гроб… Уходи! Забирай своих друзей и навсегда уходи с земель Темной Стороны. Я не буду тебя преследовать.
– Что ж, со мной всегда можно договор… – начал было я, но Лия буквально взвилась, тараторя, как станковый пулемет Калашникова:
– Мы подумаем насчет условий вашей позорной капитуляции! Но сразу должна предупредить, что выкуп будет огромен, что сами Зубы должны быть снесены до основания, а на их месте можно открыть… например, пивную! Раюмсдаль отсидит лет пять в королевской тюрьме, там из него живо сделают порядочного человека. Барон де Стэт получит пятьдесят плетей и два полных срока исправительных работ в каменоломне. Зингельгофера – на галеры, он Веронику обидел. Всех кришнаитов отдать Голубым Гиенам, как миссионеров нового учения, пусть друг друга перевоспитывают. Воинам, гоблинам и прочей нечисти – два подзатыльника и амнистия.
– Это все? – подозрительно кротко вздохнуло лицо.
– Ну… почти. Я там в коридоре, направо, видела на стене симпатичный такой коврик. Можно забрать его в качестве контрибуции?
Старушечья физиономия стала наливаться багровым светом и расти. Казалось, сейчас она раздуется, как туча, разразившись громом и молниями. Моя команда сгрудилась вокруг меня. Я демонстративно обнял Луну за талию, понимая, что это конец. Переговоры кончились, сейчас произойдет то, что должно произойти…
– Убейте их!
– А как же… – начал было принц, но бабушка оборвала его на полуфразе:
– Лучше пожертвовать тем, кого еще нет. Убейте их и не думайте ни о чем!
Враги осторожно двинулись вперед. Ах, как хорошо все начиналось… Не люблю умирать… Не нравится мне это. Я механически взялся за рукоять Меча Без Имени и… неожиданно понял, что рукоять прикручена к пальцам мумии серебряными проводками. Жан махом грохнул черный мозг перед нападающими. Грянул взрыв! Ей-богу, не понимаю, чего там могло шарахнуть?! Осколков не было, убитых вроде тоже, но гарью все заволокло.
– Смотрите все – он это сделал! – тонко взвыл зубастый Зингельгофер. – Он убил нашу надежду, лишил нас нового князя, отнял у нас силу и смысл жизни. Смерть ему!
– Смерть! – поддержали все не слишком уверенно, но атака началась.
Я рванул меч, холодная рукоять уверенно легла в мою напряженную руку. Старушечье лицо так страшно завизжало, что нападающие замерли. В мертвой тишине раздалось ритмичное тиканье. Хронометр? Будильник? Часовой механизм? О Боже! Они ведь там сплошь ученые. Что им стоит смастерить систему самоуничтожения?! Оборвав проводки, я непроизвольно включил счетчик…
– Помогите мне! – Общими усилиями мы подняли гроб и отложили его в сторону. Гранитный алтарь оказался скорее ящиком, наполненным проводками, схемами, брикетами динамита и чем-то еще не совсем понятным, но очень страшным. Тик-так, тик-так! Я подскочил к визжащему лицу и с размаху саданул плоской стороной меча по прозрачным губам. Старуха ошарашенно смолкла.
– Слушайте все! Здесь бомба с часовым механизмом. Динамита – на три Башни Трупов хватит. Кто хочет жить – бегите отсюда не оглядываясь!
– Динамит – это вроде твоего пороха? – вспомнил принц.
– Да, только в десять раз сильнее!
Раюмсдаль коснулся повязки на лице и, неожиданно развернувшись, рванул из тронного зала, как перепуганный заяц. Следом бросились более сообразительные командиры – Зингельгофер и де Стэт. Через пару минут зал опустел. Учитывая количество выходов, давки не было. Мы вчетвером удирали с не меньшей скоростью, кое-где даже опережая других. Но и в этот раз не все обошлось так гладко, как хотелось бы. За нашими спинами прогремел взрыв ужасающей мощи. Весь замок задрожал, начиная разваливаться, как карточный домик. Все рушилось! Стены падали целыми блоками, с потолка валились плиты, ломались колонны, вспучивался гранит полов, в воздухе пахло серой и кровью. Я не помню, как мы выбрались. Но уже будучи по ту сторону щербатых ворот, стоя среди ошарашенной нечисти, мы с ужасом наблюдали, как цельная скала, расколовшись надвое, начала делать жевательные движения. Зубы съедали сами себя! Громыхнуло еще два взрыва. Сверху посыпались камни и щепки. Через десять минут все было кончено.
– Мы победили?
– Не знаю, Жан. Вполне возможно… По крайней мере, мы наверняка разрушили Зубы.
– Милорд, – напомнила кареглазая наемница, – по моим скромным подсчетам вокруг нас около пятидесяти вооруженных монстров. Мне кажется, у нас есть хороший шанс не дожить до полной победы.
Меня вновь переполнило чувство необычайной теплоты к этой странной девушке. Она говорит, что мы умрем, и смотрит на меня самым влюбленным взглядом. Я понимаю, что не могу дать ей ничего по тысяче объективных причин от моей женитьбы до сиюминутной гибели. И все равно не нахожу сил отпустить ее руку, отвернуться от ее лица, забыть хоть на время ее голос…
– Мальчики мои, их всего лишь четверо! Вперед! Тот, кто принесет мне голову тринадцатого ландграфа, получит любую из этих хорошеньких девчоночек. Кусайте, рубите, рвите, режьте – они ваши, детишки мои!
– Барон! – зарычал я. – А ну выходи на честный бой!
– Я тактик, а не самоубийца, – высокомерно ответил он.
Гоблины и кое-кто из монстров потянулись за оружием.
– Ух, и подеремся же мы сегодня! – страстно замычала Лия, влезая на шею Бульдозеру. – Конный бой! Ты смотри поосторожнее там своей дубинкой, а то еще колено мне поцарапаешь…
– Лиечка, может быть, не надо? Посиди в тенечке, я сам все сделаю.
– Надо!
– Милорд, у нее сабля. Она наверняка отрежет мне уши, – заныл трусливый рыцарь, сжимая в мускулистых руках здоровенный обломок бревна.
– Не отвлекай милорда, ты же видишь, что он влюблен!
Я и вправду с трудом обращал внимание на их постоянную ворчливую болтовню. То, что эти двое идеально подходили друг другу, не вызывало сомнений ни у кого, кроме них самих. Привыкнут. Поймут. Будут счастливы. Но спасибо не скажут…
Все устали. Гоблины напали на нас лениво и неохотно. Мы сгруппировались, давая достойный отпор с той же замученной неторопливостью. Бульдозер сбил двоих, я тоже там кого-то обезоружил. Лия больше шумела, чем делала дело. Найденной саблей она размахивала совершенно без толку, но с такой опасной небрежностью, что два раза я и сам еле увернулся. Луна куда-то нырнула и ушла за спины врагов. Через минуту длинный мужской крик повис над молчаливым лязгом битвы. Гоблины обернулись. У покореженных ворот истекало кровью безжизненное тело барона. В груди де Стэта торчал черный нож с клеймом одуванчика. Сидящая в стороне наемница зубами затягивала тряпочку, перевязывая рану на плече. Нечисть переглянулась, сплюнула, развернулась и… ушла! Мы остались одни, как полные идиоты. С нами просто отказались воевать. Я подошел к Луне и опустился на камушек рядом. Тут же под бок подкатилась белобрысая ревнивица, а сзади, тяжело дыша, бухнулся Жан. Говорить было не о чем. Хотелось отдышаться. Вот вроде бы и все… Зубы разрушены. Новый потомок рода Ризенкампфа не выйдет в свет, хотя тайна его, рождения технически-биологическим путем, так и осталась нераскрытой. Только в книжках в самом конце все становится ясно. В жизни иначе. Я могу лишь поделиться своими догадками, но правды не знаю сам. Интересно, о чем думают мои спутники? Вот Лия, например, теперь жена рыцаря. Значит, она станет дамой высшего общества, заведет кучу ребятишек, наверняка, переустроит весь замок своего тестя по собственному вкусу и постарается как можно реже вспоминать бурную молодость с походами и стычками, пленом и прочими приключениями. Или вот Бульдозер. Теперь его простят, он получит высочайшее помилование, а за участие в разрушении Зубов еще какую-нибудь награду. Его папа выйдет из шока, будет гордиться сыном, быстро смирится с Лией и счастливо станет нянчить внуков. Луна… Сейчас она молчит задумчиво и по-детски многозначительно, а я даже не могу предположить, как сложится ее судьба. Останется ли она в тайных рядах наемных убийц? Начнет ли новую жизнь, а мы от души поможем, представив ее во дворце короля? Иногда мне кажется, что более верной, нежной, доброй и заботливой жены найти невозможно! Господи, как я хочу, чтобы она была счастлива…