— Для чего?
— Ну, это ему решать.
— Не знаю, Даг… Если бы я хотела достичь чего-то определенного, я не оставила бы это исключительно на усмотрение Барра.
— Я и не собираюсь, — обнадежил Фаун Даг.
На следующий день лодочка Барра уныло тащилась за «Надеждой» до полудня, а потом резко рванулась вперед, словно Барр неожиданно пришел к решению. Фаун подумала, не имел ли к этому отношения запах яблочного пирога: Даг попросил ее испечь пирог к обеду. Они вышли на заднюю палубу и, прислонившись к поручням, стали смотреть, как Барр подогнал свою лодку к тому борту, где греб Ремо. На вахте вместе с ним были Вит и Берри, и все они холодно посмотрели на Барра, когда тот окликнул людей на барже. Барр выглядел осунувшимся и бледным, в нем не осталось ничего от той самоуверенности, с какой он вел себя в первый раз.
Берри бросила на него неприязненный взгляд.
— Что ты здесь делаешь?
Барр вздернул подбородок.
— Это свободная река.
Берри пожала плечами; выражение ее лица не изменилось.
— Ремо, — жалобно проговорил Барр, обращаясь к своему бывшему напарнику, — что ты собираешься делать, когда доберешься до этого проклятого моря?
Ремо с силой налег на весло.
— Поверну назад. Или двинусь дальше. Зависит от того, каковы будут мои чувства.
Барр поморщился.
— Ладно. Возвращаться со мной ты не собираешься, это ясно. Я… э-э… соглашаюсь с твоим решением.
Ремо ничего не ответил.
Барр глубоко вздохнул, собираясь с силами.
— Можно мне отправиться с тобой?
Брови Ремо взлетели вверх.
— Что?
— К морю… можно мне отправиться с тобой к морю? — Барр умоляюще смотрел на Ремо.
Ремо ответил ему удивленным и неприязненным взглядом.
— Зачем ты мне нужен? Да и кому-нибудь другому тоже?
— Уж мне-то точно не нужен, — вмешалась Берри.
— Мэм, — склонил голову перед ней Барр, — я могу заплатить… по крайней мере за часть пути.
— Я не пущу тебя на свою баржу ни за какие деньги, — ответила Берри.
— Я мог бы работать — как Ремо.
— Ты? — фыркнула Берри. — Я до сих пор не видела, чтобы ты хоть что-то сделал.
— Тебе не нужно будет мне платить… Послушай, мне в самом деле очень жаль, понимаешь?
Губы Дага дрогнули; он сжал плечо Фаун, потом влез на крышу каюты. Наклонившись к Берри, он что-то прошептал ей на ухо. Сначала Берри нахмурилась от неожиданности, потом медленно и с уважением оглядела его с ног до головы.
— Ну, не знаю, дозорный… Пожалуй, попробовать ты можешь.
Даг кивнул и снова спрыгнул на заднюю палубу.
— Барр, подведи-ка свою лодку поближе. Нам с тобой нужно обсудить некоторые вещи наедине.
Он поманил Барра к себе, и когда тот подогнал лодку вплотную к барже, спрыгнул в нее. Усевшись лицом к Барру, Даг оттолкнул лодку прочь от «Надежды». Барр греб медленно, пока они не оказались там, где их никто не мог бы слышать, потом положил весло на колени. Только тогда Даг наклонился вперед и начал говорить.
Фаун вскарабкалась на крышу каюты и вместе с Ремо, Витом и Берри стала следить за лодочкой.
— Что затеял Даг? — спросил Вит, вытягивая шею.
— Ну, — ответила Берри, — он сказал, что хочет поговорить с парнем как дозорный с дозорным. А потом мы увидим, что получится.
Барр замахал руками; Даг выпрямился — вся его поза выражала скептицизм. Потом он наклонился вперед и заговорил снова, а Барр отшатнулся назад.
— По-моему, это больше похоже на то, как командир отряда отчитывает дозорного, — предположила Фаун.
— А разве он был… — начал Ремо. — Ах да, в Рейнтри. — Думаю, знаменитый Громовержец не поручил бы ему такого, если бы не думал, что он справится.
— Громовержец не просто думал, — сказала Фаун, — он знал. Даг уже был командиром большого отряда, когда нужно было помогать Лутлии.
— Лутлии! — повторил за ней Ремо. — Там нелегко живется. Я однажды встречал пару дозорных оттуда — они воспользовались нашей переправой. Я их испугался. — Ремо с новым уважением посмотрел на Дага.
Барр, возможно необдуманно, что-то возразил. Даг показал на свой крюк и заговорил более жестко.
— Ох, — вздохнула Фаун, — если уж Даг заговорил о Волчьем перевале, то парень в большей беде, чем сам догадывается.
— Волчий перевал? — переспросил Ремо. — Тот самый Волчий перевал? Даг был там?
— Это там он потерял руку, — сообщил Вит, для наглядности поднимая собственную левую руку. — Ее оторвал ему тот жуткий волк, которого сделал Злой, как он рассказывал. Он не особенно распространяется об этом, но прислал папе шкуру как один из свадебных подарков. Шкура огромная, как лошадиная. Близнецы уверяли, что это, должно быть, подделка, но мы с папой не согласились.
Ремо присвистнул.
— Там немногие выжили… Погоди, он был командиром отряда на Волчьем перевале?
— Ага, поэтому он и не любит говорить о тех днях, — сказала Фаун, — так что ты меня не выдавай. С тех пор он испытывает отвращение к командованию, хоть того Злого они и победили.
— Отсутствующие боги, — пробормотал Ремо. Он следил за двоими людьми в узкой лодочке. Даг все говорил, Барр отвечал ему все реже. К тому времени, когда рука Дага сжалась в грозный кулак — чтобы подчеркнуть сказанное, а не в качестве угрозы — Барр вдвое уменьшился в размерах. Он просто съежился, но впечатление на зрителей это производило именно такое. Если бы Барр попятился еще дальше, он рисковал свалиться с лодки.
Губы парня перестали шевелиться — теперь он только кивал или изредка мотал головой. Наконец Даг откинулся на сиденье, Барр расправил плечи, взялся за весло и начал грести в сторону «Надежды». Когда они снова подошли к борту, Даг сидел, положив руку на колено, и ждал. Барр поднял глаза и прочистил горло.
— Мисс Клиркрик… то есть хозяйка Берри! — поправился он, увидев, как нахмурилась девушка. — Первым делом хочу попросить прощения за то, что я пытался сделать тем утром. Я пытался… понимаешь, я пытался воздействовать на твой Дар так, чтобы ты разозлилась на Ремо, и ему пришлось бы отправиться со мной. Это было неправильно. К тому же я оказался недостаточно силен… — Заметив поднятые брови Дага, он поспешно закончил: — Я был просто неправ, вот и все.
Молодой дозорный сделал глубокий вдох и продолжал:
— И у тебя, Ремо, я тоже прошу прощения. Во-первых, за то, что я пытался сделать с хозяйкой Берри — это было так же скверно в отношении тебя, как и в отношении ее, — а также за то, что связался с той девицей из Жемчужной Излучины, хоть ты меня и отговаривал, и за то, что ты из-за меня сломал нож, завещанный твоей бабушкой… и за глупую шутку насчет железных горшков, за которую, похоже, мне предстоит извиняться до седых волос. Это, правда, похоже, случится через неделю, но все равно. Мне действительно очень жаль. — Барр посмотрел на Ремо. Парень, решила Фаун, вот-вот расплачется.