«Аркадийцы были бы все время на виду, – решил Джастин, – ведь мы падки на новизну. И нам нравится испытывать чувство превосходства. Любой ложный шаг чужаков и странные экзотические манеры сразу бы погнали в прямой эфир – и все ради самоутверждения. Чтобы доказать самим себе, что мы самые лучшие и замечательные».
«А ты так не считаешь?» – спросил Гораций.
«Конечно, считаю, – отозвался Джастин. – Мы ребята цивилизованные, и здесь нам равных нет. Аркадийское правительство хочет того же от своих граждан, а еще жаждет их любви и поклонения, поэтому перекрывает контакты с другими странами, чтобы никто не видел, как там живут. В Аркадии правит жесточайшая власть и массмедиа совершенно неразвиты. Про нас они делают только пропагандистские сюжеты: мол, у нас сплошная аморальность и разврат».
«А джемманские медиа показали тебя и всех вас в очень хорошем свете», – утешил его ворон.
«Не важно, главное, чтобы после визита что-то сдвинулось в дипломатическом плане», – напомнил ему о цели поездки Джастин.
Гораций проявил скептицизм.
«А я‑то считал, что захотел подлизаться к Мэй».
Джастин покосился на преторианку. Даже в бесформенном балахоне и с убранными под шляпку волосами она оставалась прекрасной. Сейчас она держалась чопорно и скромно, как и ожидали аркадийские солдаты: лицо безмятежно, руки аккуратно сложены на коленях, никаких взглядов по сторонам. Она смотрела вперед и казалась рассеянной, однако Джастин прекрасно знал, что она подмечает каждое движение и готова броситься в схватку с противником по малейшему сигналу. Преторианкам строго-настрого запретили драться – разве что в крайне экстремальной ситуации и действуя сообща со своими боевыми товарищами. Джастин принялся гадать: интересно, а Мэй и другие женщины подчинятся приказу в случае вооруженного столкновения? Естественно, их учили беспрекословно подчиняться начальству, но и защищать других тоже.
В узеньких окнах замелькали городские пейзажи: здания, целые ряды домов – хотя некоторые выглядели сущими развалинами. Дорога стала ровнее, а потом они вдруг снова оказались за городом, автобус запрыгал по ухабам и наконец затормозил. Джемманы выбрались из салона и увидели неподалеку элегантный особняк колониального стиля. На широком крыльце толпились люди. Дом выглядел ухоженным и подновленным, но старомодным и абсолютно несовременным. Оглядевшись вокруг, Джастин заметил еще несколько зданий вдалеке, за целым морем пыльной травы. Вероятно, делегацию привезли на территорию той самой «гостевой» усадьбы: Аттикус показывал им фотографии, сделанные со спутника. На крыльце толклись в основном мужчины, щеголявшие в костюмах и широкополых шляпах. Судя по потным лицам и помятой одежде, джемманов ждали давно. Впереди, на ступенях, стояли мужчины одного возраста с Джастином или чуть старше, за их спинами сгрудился молодняк, включая детвору, а в глубине сбился в кучку десяток женщин, наряженных в длинные балахоны и шляпки, как и положено местным дамам.
Дородный джентльмен за пятьдесят, с лысиной и пышной седой бородищей, снял шляпу и спустился с крыльца. Они с Аттикусом пожали друг другу руки.
– Мистер Марли, – произнес мужчина. – Для меня – огромная честь принимать вас в своем доме.
– Благодарю, что вы вновь встречаете меня в прекрасной Аркадии, – тепло отозвался Аттикус. – Причем в самом ее сердце, а не в приграничных землях, где мы вели чуть ли не подпольные переговоры. Подобный визит давно следовало организовать, если, конечно, мы хотим прогресса в отношениях между нашими странами.
И он отступил, пропуская Лусиана вперед. Сенатор вежливо ждал своей очереди поприветствовать богатого аркадийца.
– Сенатор, позвольте представить вам нашего гостеприимного хозяина, Карла Картера, руководителя Комитета по иностранным делам и специального помощника президента. Господин Картер, это Лусиан Дарлинг, нынешний сенатор и, возможно, наш будущий консул.
– Зовите меня просто Карл. – Аркадиец энергично потряс руку Лусиана с неподдельным энтузиазмом. – Очень рад! Для меня большое удовольствие принимать вас здесь, от лица нашего президента передаю всей делегации наилучшие пожелания! Вы увидите, что значит аркадийское гостеприимство, нашему великому государству есть что показать! Вы встретитесь с господином президентом завтра, во время осмотра достопримечательностей столицы. А сегодня, полагаю, вам стоит расслабиться на лоне природы в тихой обстановке – подальше от шума большого города.
Лусиан сверкал зубами, как будто стоял перед тысячью телекамер:
– Благодарю за ваше радушие! Вы щедрые хозяева, а мы ваши гости, и мы с удовольствием пойдем вам навстречу в любых инициативах!
«Все такие милые, – подумал Джастин. – И слова употребляют прямо как настоящие дипломаты: честь, удовольствие, гостеприимство… Даже представить себе невозможно, что на границе каждый день какой-нибудь инцидент происходит».
«Тебе очень хочется, чтобы инцидент произошел здесь?» – осведомился Магнус.
«Нет, – ответил Джастин. – И я бы вообще-то освежился в гостиной этого домика».
Несмотря на то что близился вечер, жара не спадала, духота и влажность окутывали всех подобно толстому одеялу. В автобусе еще худо-бедно работал кондиционер, но сейчас они парились посреди пыльного двора под палящими лучами солнца. А о прохладе, царящей внутри особняка, можно было забыть напрочь: важные чиновники все еще обменивались приветствиями. Некоторые аркадийцы были знакомы Джастину: он моментально сопоставлял их с увиденными в досье фотографиями. По местному этикету джемманских «наложниц» не представили. Из двенадцати присутствующих аркадиек три оказались женами Карла, а остальные пять являлись старшими женами других чиновников. Это значило, что четыре дамы, имен которых они так и не узнали, были наложницами Карла. Джастина подобный расклад неимоверно удивил.
«Он живет с семью женщинами! Я прямо-таки ревную!» – сообщил он воронам. Однако, присмотревшись к дамам, решил, что ошибается. Самая молодая жена Карла и одна из наложниц были более или менее привлекательными, остальных сильно изуродовал «Каин».
«Кстати, аркадийцы глазеют на ваших дам и завидуют», – заметил Гораций.
Джастин кивнул. Мужчины постарше бегло оглядели джемманских женщин, и некоторые явно остались под впечатлением. Но интересы дела и дисциплина – превыше всего, и аркадийцы не позволили себя отвлечь по пустякам. Однако молодые люди, по большей части сыновья Карла, таращились на Мэй и преторианок безо всякого стеснения. Карл не представил ни одной снохи, впрочем, Джастин был готов к этому. Полигамия вела к закономерному дефициту женщин, поэтому многие не могли себе позволить завести жену, пока им не переваливало минимум за двадцать пять. Добрачный секс аркадийская религия, мягко говоря, не поощряла, и, хотя Джастин считал, что естественное запретить невозможно, официально не оформленные отношения вряд ли встречались здесь часто.
«Перед нами – толпа парней, которым срочно нужно переспать с девчонками, – подумал Джастин, наблюдая за переминающимися с ноги на ногу юношами. – Неустойчивая система, на мой взгляд, ее может снести в любой момент. Старики подгребают под себя лакомые куски, молодежи не достается ничего. А у Карла некоторые жены и наложницы моложе, чем его сыновья».