Думать об этом было некогда. Антон хорошо видел темную куртку и светлую рубашку Рублева, которая скрылась впереди и левее его. Он бросился туда. Два зигзагообразных броска, потом перекат, резко в сторону, и снова два зигзага, но теперь в другую сторону.
Рублев оказался перед Антоном неожиданно и, видимо, сам не ожидая этого. Все-таки был в этом человеке определенный талант. Умел мыслить нестандартно. Он, не раздумывая, бросился на Антона, хотя не мог не понимать, что Антон скорее всего работник полиции. Наверное, решил, что через этого молодого парня легче прорваться. Тут хоть ясен противник, а в темноте не видно и не понятно ничего. Кроме того, что кольцо омоновцев сжимается.
Антон решил взять Рублева живым. Веса в бывшем капитане полиции значительно больше. Они сцепились и покатились по траве. Антон выпустил пистолет из ладони и схватил руку Рублева. Сделал он это вовремя, потому что в этой руке оказался нож. Рублев был не столько силен, сколько верток для своей комплекции. Он ни секунды не находился в покое, не давал возможности хоть сколько-то целенаправленно приложить усилие противнику.
Антон с такой тактикой был знаком и знал правила контрборьбы, он уперся пятками в землю, выгнулся всем телом и… поскользнулся на мокрой траве. Рублев всей своей тушей упал на Антона, сбив ему дыхание. Нож качнулся в напряженных сцепившихся руках и прошел буквально в сантиметре от лица Антона.
И тут лес огласил страшный злобный рык. Мощный удар сбоку буквально сбросил Рублева с Антона. Черная массивная туша навалилась, блеснули огромные клыки… по лесу разнесся человеческий вопль. Антон сел, потирая бок… Поблизости затопали ноги в армейских берцах, заплясали лучи света. Предстала картина, от которой опешили даже бойцы спецподразделения. На земле корчился человек, а здоровенная черная собака держала в зубах кисть его руки и с рычанием крутила головой. Полная иллюзия, что кисть вот-вот останется в пасти собаки.
…Быков нашел Антона на выселках. Тот сидел на бревнах и при людях стыдил старшего лейтенанта Паутина. Впрочем, людям доставалось тоже. Ковригин молчал, засунув руки в карманы и глядя на Красную скалу. Пронин с перевязанной головой чему-то улыбался. Старики и старухи кивали согласно головами, а Ольга Встречина язвительно улыбалась и победно посматривала на всех из-за спины Антона. Огр был тоже здесь. Он лежал у ног Антона с неприступным видом победителя.
– Вы ведь даже не заметили, когда все это перешло границы разумного! – упрекал Антон местных. – Это сколько же нужно терпеть и разрешать чиновникам, чтобы они превратились в упырей, в вурдалаков, в убийц. Откуда у вас в тихом чистом месте взялись эти Рублевы? Своя хата с краю, ничего не знаю. Я ведь не на стариков удивляюсь, а на вас, кто умеет зарабатывать деньги, кто имеет характер, способности руководить, организовывать. Вы замкнулись на себе, на своем хозяйстве. А ведь это наша страна, наша земля. Кровью и потом политая дедами и прадедами. И кому мы отдаем нашу землю, наше национальное богатство, ворам и прохиндеям без чести и совести… Нельзя больше так жить. Рублевы и Портные всех вас сожрут. А вы и не заметите. И не заметили. Вы, умелые и умные, должны были смотреть вокруг, и вы должны были первыми заметить опасность…
Быков смотрел и слушал. И радовался. Антон Копаев повзрослел. Теперь это человек со своей философией, взрослыми взглядами на жизнь.
– Пора, – сказал Быков за спиной Антона.
– А что, едем? Как там Рублев?
– Цела у него рука. Вывих, порванные связки, и все. Ну и зверь у тебя.
Антон посмотрел на Огра и промолчал. Он вообще молчал до самого Екатеринбурга. И только когда въехали в город, он погладил пса по загривку и стал набирать номер больницы, куда увезли в ту ночь хозяина собаки. В приемном покое отнеслись к звонку с пониманием. Адреса выписавшегося хозяина они не дали, а вот телефон продиктовали.
– Алло, Сергей Сергеевич? – сказал Антон в трубку, когда на том конце ответили. – Это вы хозяин кавказской овчарки по кличке Огр?
– Да, я! – разволновался голос. – А что? Он нашелся?
– Он и не пропадал. Пропадет он, как же…
Потом Антон смотрел, как Огр огромными прыжками мчится к вышедшему их встречать хозяину. Он прыгал, он лизал его лицо, он вставал лапами на грудь. А старый человек обнимал пса и, кажется, плакал. Антона подмывало сказать «поехали», захлопнуть дверь и постараться забыть этого наглого, сытого, хитрого и такого умного пса.
И в этот момент Огр перестал радостно плясать возле хозяина. Он повернул голову в сторону машины, постоял так немного и затрусил к Антону. И по его погрустневшей черной морде было заметно, что пес шел прощаться. Все правильно, Огр. Спасибо… Ты был мне верным товарищем и напарником.
Мокрый нос ткнулся Антону в руку, подбросил ладонь, чтобы она легла на лобастую голову…